Страница 11 из 40
Через десять дней кролики уже задыхались от недостатка кислорода, — заболевшие легкие не могли поставлять его организму. Морские свинки уныло жались в углах ящика, их шерсть растрепалась, они стали сильно худеть. Потом поднялась температура. Они лежали неподвижно, ничего не хотели есть и наконец погибли одна за другой.
Теперь Кох знал, как заражаются туберкулезом. Он на опыте убедился, что туберкулезные палочки проникают в легкие при дыхании, и только теперь решился объявить всем о своем открытии.
Весть о найденной туберкулезной палочке за одну ночь облетела по телеграфным проводам весь свет. Отовсюду бросились в Германию доктора, чтобы научиться охоте за микробами. Имя Роберта Коха не сходило с уст, весь мир говорил об его замечательном открытии.
24 марта 1882 года Кох выступил с докладом в Берлине на заседании Физиологического общества, где с присущей ему скромностью рассказал о своих опытах. Слушатели были потрясены, овациям не было конца. После этого ему пришлось посещать бесконечные парадные банкеты, устроенные в его честь, получать ордена. Но Коха это мало занимало. Он охотился за злостным микробом дифтерии и, как говорил один из его сотрудников, «тряс это волшебное дерево, и открытия дождем сыпались к нему на колени».
Как раз в это время в Европе опять появилась холера, пришедшая через Средиземное море из Александрии. Если человек заболевал утром, то в полдень он уже катался в мучительных судорогах, а к вечеру умирал.
Роберт Кох и Луи Пастер одновременно начали охоту за таинственным холерным микробом. Кох взял микроскоп, подопытных животных и вместе со своим помощником поехал в Александрию. Пастер же, занятый в то время борьбой с таинственным микробом бешенства, послал туда своих помощников.
Кох охотился за микробами холеры, ни минуты не думая о риске. Ему удалось сделать несколько препаратов с интересным микробом, который напоминал своей формой запятую. Он вернулся в Берлин и подал рапорт министру здравоохранения: «Я нашел микроба, встречающегося во всех случаях холеры. Но я еще не доказал, что именно он является возбудителем. Прошу командировать меня в Индию, где холера никогда не прекращается, дабы я мог закончить там свои изыскания по этому вопросу».
И Кох поехал в Калькутту. Он посещал одну за другой хижины индийцев, из которых раздавались стоны умирающих от холеры. Без всякого страха, преодолевая брезгливость, он исследовал под микроскопом выделения больных и всегда обнаруживал одну и ту же картину. На стеклышке под объективом вертелась на месте или двигалась взад и вперед изогнутая, напоминающая запятую палочка.
«Запятая Коха».
Ни разу не нашел ее Кох в выделениях здорового человека и ни у одного животного, начиная от мыши и кончая слоном. Но зато он выуживал ее из зловонных водоемов, на берегах которых ютились хижины индийцев. Коху удалось выделить чистую культуру этого микроба и вырастить ее на питательном желатине.
«Запятая Коха», как ее прозвали, оказалась возбудительницей холеры.
Скромный сельский врач, беззаветно посвятивший всю свою жизнь погоне за врагами человечества — микробами, считается одним из основателей медицинской микробиологии. Его открытия, как и открытия Пастера, восхитили весь мир.
Восьмидесятые годы прошлого столетия справедливо считаются периодом расцвета микробиологии. В 1883 году ученики Коха — Клебс и Лёфлер — открыли дифтерийную палочку; в 1884 году Гаффки выделил чистую культуру брюшнотифозной палочки, открытой Эбертом еще в 1880 году. В 1884 году Коллайер открыл возбудителя столбняка — столбнячную палочку. В 1894 году французский ученый Иерсен (ученик Пастера) почти одновременно с Китазато, японским бактериологом, открыл самого злостного врага человека — возбудителя чумы. Одно открытие следовало за другим, и в короткий срок были обнаружены разносчики наиболее распространенных заразных болезней.
Возбудители болезней были найдены. В этом не могло быть никаких сомнений. «Но это еще не самое главное! — думал Пастер. — Надо найти способ, как помешать микробам убивать людей, как защищать человечество от смерти». И он стал искать этот способ.
Глава 5
ВО ИМЯ ЧЕЛОВЕЧЕСТВА
ервая заразная болезнь животных, за изучение которой взялся Луи Пастер, была сибирская язва. Эта болезнь производила большие опустошения в стадах Франции. Больные животные всегда находились под рукой. Признаки болезни обыкновенно были ярко выражены, и поэтому изучать ее было нетрудно.
Еще за 25 лет до работ Пастера два французских врача, рассматривая под микроскопом кровь сибиреязвенного животного, нашли в ней какие-то маленькие нитевидные тельца. Но врачи не поняли их значения. Через одиннадцать лет после этого Пастер открыл микробов брожения. Тогда те же французские врачи вспомнили о виденных ими тельцах в крови барана, павшего от сибирской язвы, и подумали: «А вдруг это тоже микробы и именно они вызывают сибирскую язву?» Но доказать этого они не сумели, и их исследования ни к чему не привели. Разгорелся научный спор, и разрешить его привелось все тому же Пастеру.
Он работал над сибирской язвой одновременно с Робертом Кохом. Немецкий ученый доказал, что эту страшную болезнь вызывают сибиреязвенные бактерии. Однако Пастер этим не удовольствовался. Он непременно хотел найти способ борьбы с ними. Он хотел научиться спасать от смерти уже зараженного человека.
Ученые понимали, что внутри человеческого тела микробы могут жить везде: в крови, в кишечнике, в легких, в мозгу, в костях или каких-либо других местах. Впрочем, каждый сорт микробов имеет свое излюбленное место, где он находит наиболее подходящие для себя условия. Например, микробы брюшного тифа охотнее всего живут в селезенке и в кишечнике, а кроме того, они любят печень и желчь, в которой живут очень долго. Микробы холеры тоже живут в кишечнике, микробы дифтерии — в горле, туберкулеза — чаще всего в легких.
Выбрав себе место для жилья, они начинают быстро размножаться: из одного микроба в сутки нарождается несколько миллионов, так что через некоторое время их образуется в организме несметное количество. Пока их немного, они большого вреда причинить не могут. Но как только они сильно размножатся, яд, который они вырабатывают, начинает скапливаться в большом количестве и отравляет человека. Это часто приводит к смерти.
Одних микробов можно убить кипячением, других — крепкой кислотой или сулемой. Но, действуя на микробов сильными ядами, можно убить и самого человека. Не проще ли найти способ для предохранения людей от заражения?.. Вот над этим-то и задумался Пастер.
Пастер, конечно, знал об открытии английского врача Дженнера, спасшего человечество от оспы. Ни днем, ни во время бессонных ночей Пастера не покидала мысль, как бы воспроизвести подобное «чудо» и против других заразных болезней.
Еще в 1796 году в Англии, в местечке Беркли, сельский врач Эдуард Дженнер решился на замечательный опыт. Он ввел восьмилетнему мальчику в два поверхностных разреза кожи на руке содержимое оспенного пузырька с руки доярки, заразившейся коровьей оспой. Мальчик два дня слегка недомогал, а на третий был совсем здоров. Выждав шесть недель, Дженнер ввел тому же мальчику содержимое пузырька больного оспой человека. Он спокойно ждал результата своего опыта и был уверен, что мальчик не заболеет. Так и случилось: мальчик остался здоров.
Этот опыт был результатом двадцатилетних наблюдений доктора Дженнера. Он знал, как и все, что оспой человек болеет только один раз в жизни. Знал он и о народном средстве — переносить оспенный гной от больного человека в ранки на теле здорового. Но часто случалось, что от этого человек умирал.