Страница 7 из 11
– Спасибо, хорошо, – я натянуто улыбнулась.
– Отлично, – врач убрал планшет в карман и довольно потер руки. – Мы как раз с командором Сагирой обсуждали ваше дальнейшее будущее. Возникли кое-какие проблемы.
– Со мной что-то не так? – испугалась я.
– Нет, дело не в вас, а в законах вашей планеты. Понимаете, ваш случай амнезии просто уникальный. За последние пятьсот лет, с тех пор, как использование мнемочипов сделали обязательным для всех, еще ни один человек или модификат не терял память. Это просто невозможно.
– Почему?
– Потому что этот чип записывает всю входящую информацию с момента своего внедрения и активации, – объяснил Нурран таким тоном, словно говорил с умственно-отсталой. – Обычно его вводят сразу после рождения, через родничок, хотя на отсталых планетах бывает и позже. Но процедура обязательная для всех, исключений не бывает.
– Так у меня он тоже есть? – я невольно ощупала свою голову.
– Да, лирра, но если вы ничего не помните, значит, ваш чип дал сбой.
– И что это значит?
– У вас есть два пути. Мы можем постараться разбудить вашу память, сняв психологический барьер, а можем изъять имплантат и работать уже с ним.
Меня передернуло от этих слов.
– Нет, ничего изымать не надо! – поспешно сказала я. – У меня иногда мелькают воспоминания, просто я не могу их пока осознать.
– Я так и думал. Сейчас лейр Драммон хочет оформить опеку над вами и забрать на Гораукан. Я не могу ему запретить, но мне бы очень хотелось самому наблюдать ваш случай. Вы отличный материал для диссертации!
– Ага, – уныло вздохнула. Материалом для диссертации я еще не была. – А кто такой этот Драммон?
– Ваш жених.
– Ах, да…
Кажется, мне о нем уже говорили.
– Вы его помните? – обрадовался врач.
– Э-э-э… не очень.
– Я разрешил ему повидать вас сегодня вечером. Надеюсь, эта встреча всколыхнет память.
Я отвела взгляд. Боюсь, эта встреча ничего не всколыхнет, но огорчать милашку врача не хотелось. Было стыдно ему врать, но иначе я уже не могла. Начав разыгрывать амнезию, я сама сделала выбор, а теперь уже поздно сдавать назад и кричать, что я попаданка.
– О! У меня для вас есть кое-что, – Нурран загадочно улыбнулся, вспомнив о чем-то, и полез по карманам, – но сначала завтрак.
Глава 4
После завтрака, который оказался таким же противным, как и ужин, врач с довольной улыбкой протянул мне овальный футляр. Он был похож на те, в которых бабушки очки хранят, но размером побольше. Открыв его, я действительно увидела внутри очки! Только формой они напоминали горнолыжные, а стекло заменяла пластина из непрозрачного материала.
– Что это? – я недоуменно моргнула.
– Не помните?
– Нет.
– Хм… Это нейронный ультравизор, – сообщил Нурран, внимательно наблюдая за моими действиями и что-то записывая в планшет, – портативная модель. Очень удобная вещь, кстати. Всегда с собой, всегда в кармане. Ну и бесперебойный выход в инфонет. Можете подключиться через личный код и войти в свой аккаунт. Тогда вам будут доступны все сетевые ресурсы, рассчитанные на гостей "Гермеса"
– Не помню свой личный код, – я развела руками. – Даже как этой штукой пользоваться не помню.
– Ваша амнезия действительно уникальна! Надо будет порыться в истории докосмической эры, может, найду описания подобных случаев.
– Не могли бы вы мне помочь? – я состроила виноватую рожицу.
Моя гримаса подействовала на мужчину как-то странно. Он вдруг засуетился, спеша мне помочь. Неужели так плохо выгляжу? Или наоборот?
Теперь уже я начала за ним наблюдать, пытаясь просчитать, что им движет: банальная забота о пациенте или что-то еще?
Между тем, Нурран достал ультравизор из футляра и помог надеть его на глаза. Эта штука действительно выглядела как горнолыжные очки. Потом он протянул мне две силиконовые таблетки размером меньше горошины, и показал, что их нужно вставить в уши. Это были беспроводные наушники.
После этого врач сказал мне приложить левое запястье к большой белой кнопке, торчавшей из ультравизора над левым виском. Оказалось, что это сенсор, напрямую считывающий информацию из чипа-идентификатора, вживленного прямо в запястную вену. Точнее, как объяснил Нурран, чип был прикреплен к внешней стенке вены таким хитроумным способом, что удалить его было невозможно при всем желании.
Значит, мнемочип у меня в голове исполняет роль внешней памяти, вроде флешки, а вот тот, что в руке – заменяет документы и кредитную карту.
Я старалась не думать о том, что во мне теперь целых два чужеродных тела. А может и больше, но спросить об этом не решилась.
Включался ультравизор на удивление просто – силой мысли. Прогресс достиг здесь таких высот, что почти граничил с магией.
– Ну вот, – удовлетворенный увиденным, Нурран улыбнулся. – Можете наслаждаться.
– А вы? – я встрепенулась.
– У меня обход.
Внезапно пришла мысль, что кроме него других врачей я не видела.
– Скажите, вы здесь единственный врач?
– Конечно, – он удивился. – Присутствие медперсонала совершенно не нужно. С травмами любой тяжести отлично справляется нанобокс и дроиды.
– Тогда, что вы здесь делаете?
Он заглянул в свой планшет.
– Я наблюдаю пациентов особой важности. Тех, чьи жизни слишком ценны, чтобы их можно было доверить искину.
Ого… Значит, я пациент особой важности? Ах, ну да, у меня ж теперь папа посол.
Я поймала себя на том, что тяжко вздыхаю. Нурран по-своему интерпретировал этот вздох.
– Мне жаль, что все так случилось, – произнес он мягким тоном. И внезапно положил ладонь поверх моей. – Но террористов уже ищут и обязательно найдут. Даже если они маджестики.
– Кто? – я опустила взгляд на его кисть.
Узкая, с сильными пальцами. Ногти аккуратно подстрижены. По коже серебрятся чешуйки.
Это он так заигрывает со мной?
Посмотрела ему в лицо.
Да нет, вроде. Взгляд открытый, хоть и подернулся непритворной печалью.
– Нечипованные.
Увидев удивление на моем лице, он добавил:
– Да, к сожалению, и в наш прогрессивный век существуют еще закрытые общества, в которых люди не принимают ни модификаций, ни чипов.
– Но вы же говорили, что всем…
– Так и есть. Я имею в виду не мнемочип, а идентификатор. От безграничной памяти не отказываются даже маджестики. Хоть они и пропагандируют отказ от любых вмешательств в живое тело. Отдыхайте, лирра.
Последние слова Нурран произнес с улыбкой и удалился.
Я же осталась осваивать инопланетную технику.
Изображение в ультравизоре оказалось не только объемным, но и настолько реалистичным, что через минуту я уже забыла о том, что нахожусь в больничном боксе.
Зайдя в аккаунт своей предшественницы, я попала в пышно обставленную комнату, которую остаточная память опознала как спальню.
Комната была овальной. В центре, на возвышении, стояла большая кровать, укрытая шелковым пологом, тоже овальная, без изголовья. Перед ней располагались бескаркасные кресла, низенький столик с закругленными углами, хрупкая этажерка, заполненная стеклянными статуэтками. Стены занимали огромные панорамные окна, за которыми сияло лазурное небо. В одном окне виднелись верхушки пальм, чуть колеблющиеся на ветру, другое встретило меня золотистым песком и пенным прибоем. Казалось, будто я в один миг перенеслась на дорогой курорт где-нибудь в Тихом океане.
Стены между окнами покрывали большие зеркальные плиты, занимающие всю площадь от пола до куполообразного потолка. Я стояла как раз напротив такой стены, но не могла разглядеть собственное отражение, как будто его застилал туман.
Но вот что-то произошло. Словно чья-то неведомая рука смахнула пыль с зеркальной глади, и я увидела девушку, застывшую напротив меня.
Среднего роста, стройная, я бы даже сказала худощавая. С непривычным голубоватым оттенком кожи и смутно знакомым лицом, на котором выделялись только глаза. С пышной шевелюрой цвета начищенной меди. Волосы окутывали ее до пояса, спускаясь рыжими струями вдоль груди.