Ходок

Вольф снял очки, подслеповато посмотрел на рейдера большими серыми глазами, поморгал, потом надел очки обратно, достал платок и протёр им вспотевшую лысину.

— Николай, повтори, пожалуйста, что ты только что сказал?

— Я. Убил. Вампира, — раздельно произнёс Ник. — Привёз труп.

Больше ничего объяснять не понадобилось, уже через минуту они вдвоём волокли за четыре конечности мёртвого вампира на стол, а Вольф, протерев руки спиртом, схватил скальпель и, издавая утробное урчание, сделал первый надрез.

Сообразив, что это надолго, Ник оставил Вольфа наедине с телом, сам поднялся в номер, вещи, свои и покойного Карлоса, он притащил туда же. Хабар в этот раз был средний, восемь твердосплавных деталей из разбитого движка, моток оптоволоконного провода (как он сохранился?), совсем небольшой, но купцы с Севера готовы были платить огромные деньги за такую находку. Несколько стеклянных предметов, похожих на лампы из древних телевизоров, об их истинном назначении он сам только догадывался, но те же городские купцы брали их с охотой. Были ещё прутки из алюминиевого сплава, он их взял только потому, что весили немного, а место в рюкзаке ещё оставалось. Продать хорошо если за три кроны получится.

В рюкзаке Карлоса хабара было меньше, но был он куда качественнее. Дюжина конденсаторов большой ёмкости, сохранились они отлично, невозможно было поверить, что этим штукам больше ста лет, какие-то платы, похожие на компьютерные, что-то, похожее на древний радиопередатчик с большой батареей, Ник не знал, понадобится ли это купцам, но выглядела находка, как минимум, интересно. Наконец, там же нашёлся свёрток с драгоценностями, золото воздействию времени не подвержено и ценности никогда не теряет. Всё это завтра уйдёт купцу, если, конечно, он ещё в городе.

Ещё раз осмотрел личные вещи. Револьвер забрал себе, это воистину царский подарок, надо будет с купцом поговорить насчёт боеприпасов, капсюли нужного размера и порох. Пули ему отольют в любой мастерской здесь, в городе. Приберёг для себя и карабин, сослуживший столь добрую службу. А остальное: тяжёлое мачете, большой складной нож-наваха, портсигар из блестящей латуни, серебряная фляжка, пустая, но с запахом водки, золотые часы, — он просто сложил в небольшой продолговатый ящик. Останется, как память о боевом товарище, павшем в неравном бою с нечистью. Ещё раз пролистав дневник, положил его среди своих вещей. Скорей бы дождаться возвращения Мигеля.

Снова внимательно осмотрев находки, Ник в миллионный раз задумался о том, какой мир существовал тут раньше, до катастрофы. Когда они только оказались здесь, теория была только одна — их забросило в далёкое будущее. Вот только рейды в Пустоши дали совсем другой результат. Это точно не их мир, здесь всё другое. Географические особенности было сложно сравнить, знания даже в цивилизованных местах даже не давали понять, на каком материке они находятся. Славянские языки, пусть и в самой дикой смеси, говорили в пользу Евразии, флора и фауна (если не считать монстров), тоже ничем экзотическим не отличались, слонов, львов и крокодилов здесь как-то не наблюдалось. Неизвестна даже примерная численность населения. Здесь в сёлах и городках проживает всего тысяч семьсот, допустим, ещё пара-тройка миллионов на промышленном севере. Негусто. А колония людей точно единственная во всём мире? Тоже неизвестно. Таких может быть ещё с десяток, просто отделены друг от друга горами, морями или теми же Пустошами, живут люди и не знают о соседях. Что касается самих руин, то здесь была загадка на загадке. Непонятно даже, что за люди здесь жили. Им попадались книги на самых разных языках, лежавшие в одном месте, неужели всё население было полиглотами? А машины и механизмы вообще редко были знакомы, некоторые ещё можно было определить по внешнему виду, например, насосы для откачки воды, о назначении остальных можно было только догадываться. Ситуация усугублялась тем, что большинство механизмов просто рассыпалось от старости, далеко не все детали делались из того сплава, который с такой охотой скупают купцы. Вот, кстати, а на что способны люди с Севера? Какие технологии есть у них? Явно знакомы с электричеством, явно развито литейное дело, потому как все попытки расплавить добытые запчасти в сельских кузницах результата не дали, металл даже ковке не поддавался. Но при этом совершенно примитивное оружие. Вот просто каменный век. Воевать не с кем? Допустим, но есть ведь полиция, охотники, те же рейдеры. Их ведь тоже нужно вооружать. Так ведь и руины в этом отношении являли собой круглый ноль, оружие там встречалось крайне редко, обычно тоже достаточно примитивное, вроде ружей-переломок и однозарядных винтовок, типа Бердана, всё преимущество которых было, разве что, в унитарном патроне, который ещё предстояло сделать. Сделано на пять, ствол сверхпрочный, ложе из отличного твёрдого полимера, а сама технология примитивная. Непонятно. И вовсе не находили там никакого аналога воинских частей или полицейских участков, то есть мест компактного нахождения людей с оружием. Может, оружие было другим? Какие-нибудь лазеры или тазеры, били лучами, либо молнией, а от времени всё развалилось, либо же они, по глупости своей пещерной, неспособны определить в этих предметах оружие, а потому разбирают его на запчасти и продают по копеечной цене.

Гадать можно было бесконечно, но процесс этот прервался. Кто-то постучал в дверь и женским голосом сообщил, что баня готова. Ник не просил баню, но Юзеф и сам понимал, что нужно человеку после двухнедельного рейда. Раздевшись до исподнего, ходок вышел через заднюю дверь и прошёл в небольшую деревянную избушку, над которой весело вился дымок печи. Помывка там осуществлялась в большой деревянной кадке, метра полтора в диаметре и около метра в высоту, в центре которой стоял низенький табурет. Примерно на две трети она была наполнена горячей водой. Предполагалось, что человек, сидя в воде, будет мыть себя мочалкой и мылом, а потом, открыв в дне специальную пробку, спустит грязную воду и с помощью ковша ополоснётся чистой водой из запасной ёмкости, которая стояла рядом.

Раздевшись, Ник полез в воду. При этом едва не вскрикнул, температура воды напоминала кипяток. Но так было даже лучше, тепловые процедуры давали разительный контраст с мерзкими ощущениями последних дней, горячая воды выгоняла из костей холод, разгоняла кровь по конечностям. Для этого лучше подходила парилка, но Юзеф, несмотря на регулярные требования ходоков, пока её не построил.

Немного отсидевшись и привыкнув к температуре, Ник взял лежавшие рядом на деревянной тумбе мыло и мочалку, которыми тут же начал оттирать с тела грязь. Когда он намылился уже раз пять или шесть, а вода в ванне приобрела серо-чёрный цвет, настал черёд бритья. Здесь же, на столике, лежали помазок и опасная бритва, а зеркало довольно большого размера висело на ближайшей стене. Намылив щёки помазком, он взял бритву, но тут же обернулся, увидев в зеркале тень. Тут же облегчённо вздохнул, а напрягшаяся, было, рука с бритвой вернулась к своим обязанностям.

В баню зашла Эльза, служанка, женщина лет тридцати пяти, вдова. Она приходилась дальней родственницей Юзефа, он её пристроил у себя после смерти мужа, позволяя прокормить себя и ребёнка. Нисколько не смущаясь наличием голого мужика, она положила на столик свежее бельё и большое махровое полотенце.

— Здравствуй, Ник. Давно прибыл? — спросила она между делом.

— Только что, — отозвался Ник, проводя лезвием по щеке, бритва была наточена идеально, дополнительных движений не требовалось, волосы не рвала, через пару минут из зеркала на него смотрел прежний Ник, всё ещё молодой, свежий и распаренный. — Карлос погиб.

— Я слышала, — она резко загрустила, Карлос, несмотря на свою угрюмость, людям отчего-то нравился, — как это случилось?

— Та тварь, которую сейчас режет у себя Вольф, она его укусила, а потом он умер от яда, — рассказал Ник, поливая себя из ковша. — Я похоронил его у Дома-на-обочине. Поставил крест с именем. Теперь любой ходок при желании навестит его могилу.