Страница 35 из 104
Поселили меня рядом с мастерской, даже дверь была смежная. Утром инструменты приходил проверить Феликс, первый раз, он посмотрел, как споро я наношу линии и орудую циркулем, принес практически все необходимые мне данные по составу почвы и климатической зоне, а уходя заговорил:
- Мисс Шолох, я прошу прощение, это не моё дело, но как ВЫ можете обходиться без Максимилиана, обычно для Тари это невыносимо, словно руку отняли, – по правде говоря я не знала, что мне ответить на это, чувствовала я себя конечно отвратительно, после предательства мало кто может похвастаться добрым расположением духа и веселым настроем. Но тут скорее эмоциональная составляющая, нежели физическая, а нужда, как таковая, о которой как я читала, бывает просто невыносимой – отсутствовала. Поэтому предпочла легкое хамство – искренности.
- Вы совершенно правы, это не ваше дело, - четко обозначила я свою позицию.
- Ваше право, но вы осознаете, что у него зависимость? Мы поэтому и не пьем кровь из источника – лишь суррогат, слишком сильно привыкание, как у людей к опиатам, только ломка у нас происходит по-другому, - снова здорова, решила я. Одно и тоже только, другими словами. То есть видимо Макс решил избавиться от зависимости кардинально, так сказать на веки вечные, но чужими руками. Сломали бы мне шею и всего делов – зато ни ломки, ни страданий.
- Ему, господин Лигару, нужно было думать об этом тогда, когда он рисковал моей жизнью ради крох информации, - зло сказала я, потирая все еще саднящую шею, с бледно-фиолетовыми кровоподтеками, которые выходили на фазу мягкого перехода в желтушно-жёлтый. Моя шея, когда я любовалась своим отражением напоминала картину художника-импрессиониста, что ваял полотно крупными мазками, на контрасте с ней выступали темно-бордовые ребра и черный локоть, эдакие дополнительные мазки в новой картине мира.
- Ну почему же крох, мисс Шолох. Нам удалось узнать много нового. А относительно того, кем являлся злоумышленник, причинивший вам боль, мы выяснили практически сразу. Если вам интересно, я могу вам рассказать.
- Спасибо, меньше знаешь – крепче спишь, - откланялась я, чтобы заняться тем, для чего меня наняли.
Проект продвигался быстро, словно мою руку кто-то вёл, все линии, грани, цифры, расчеты были четкими, ясными, правильными, стиралка сиротливо лежала на блюдце не распакованной, зато точилка работала не покладая лезвия. Каламбур, зато правдивый. Начинала я с рассветом, прерываясь на завтрак и обед, после него я делала небольшой перерыв, всего на час-полтора, чтобы отдохнули руки, плечи и глаза. Ничего лучше, чем прогуляться в это время по придворцовому парку я не придумала, поэтому каждый день, около трех пополудни, я выползала на свет Божий, щурясь и разминая ноги.
Над парковой зоной поработал очень грамотный ландшафтник, поэтому гулять было сплошным удовольствием: очаровательные, ухоженные клумбы и кусты, присыпанная розовым кварцевым гравием дорожки, удобные лавочки и беседки, иногда мне встречались самцы крикливых павлинов, редко раскрывающих свои невероятные по красоте хвосты, на каждом шагу встречающиеся питьевые фонтанчики в виде бронзовых фигурок зверей, (особенно мне приглянулись небольшие фигурки слонов, толкающие мячик из гранита, который крутился под давлением воды) но больше всего мне понравилось небольшое искусственное озерцо, где можно было покормить уточек. Я брала с собой, любезно приготовленный кухаркой, мешочек пророщенной крупы и с удовольствием прикармливала крякв, получая огромное наслаждение от этого простого действа и возможности отвлечься и от проекта, и от переживаний об упыре.
Несмотря на то, что я хорохорилась перед Феликсом, сохранять хорошую мину при плохой игре мне удавалось с трудом, всё же зацепил меня зубастик. А тот, как на зло, мне везде попадался, стоило лишь выйти из мастерской, так можно было ставит левую руку на кон, что Максимилиан окажется в зоне видимости и будет пожирать меня глазами и сверлить затылок. В один из дней я грелась на лавочке, подставив лицо теплым солнечным лучам и с наслаждением вдыхала свежий запах весны, уже неуловимо пахнущий летними деньками и поражалась на сколько быстро бежит в Визарде время.
Прошло чуть больше месяца как я уже здесь, а столько всего произошло, кстати Феликс всё-таки рассказал мне про толстяка, под предлогом выяснения у меня информации – могла ли я его знать, у меня был порыв раскрыть ему свое Земное происхождение, и что я не в зуб ногой, кем мне приходился этот тучный дядя, понаставивший мне столько синяков, но что-то меня остановило. Службе безопасности, читай Максимилиану Лигару, удалось выяснить что Пиромо Фукс, так его звали промышлял мелким промышленным шпионажем, наркоторговлей, сомнительным посредничеством и кражей интеллектуальной собственности. Что ему понадобилось от меня не знал никто, но по словам толстяка, которые раскаленным клеймом отпечатались в моём мозгу, он точно знал, что Лера покинула Визард, а вот откуда? Скорее всего эту информацию выясняет или скорее всего уже выяснил Макс, но спрашивать ни о чем у него я не стала, хотя пока я размышляла тот дважды прошел мимо меня с самым деловым видом.
Честно говоря, я уже привыкла к его практически незримому присутствию, и всё бы ничего, да только он не давал мне общаться не только с мужчинами, но и с женщинами. Каждый вечерний прием пищи я официально сопровождала его на ужин, почему-то чем ближе летний сезон, тем больше в дворце собиралось кровососов, и нам пришлось перейти из малой, более уютной столовой в большую. Я с трудом сдерживалась чтобы не отпрянуть и старалась избегать его пристального внимания. Однажды за ужином он перестарался, изображая идиллию, подкладывая мне самые вкусные кусочки изысканных блюд, шепча ласковые слова, подливая мне игристого, и я не выдержала, отплатив ему той же монетой. С усиленной заботой я кормила его с вилочки, промокала губы накрахмаленной белой салфеткой, не давала есть жирное, соленое, копченое – сетовала, на больной желудок и слабые нервы, запрещая пить алкоголь. Последней каплей стал наш диалог: