Страница 3 из 6
– Ладно-ладно,… буду стоять, не шелохнувшись, только ты продолжай… – откликнулся волк и, застыв, приготовился слушать дальше.
4
– Ну, вот и хорошо,… слушай дальше,… жил-был в лесу маленький муравей. Щупленький, ножки тоненькие, сам величиной с берёзовую почку, но уж очень ловкий, сильный и бесстрашный. Никого не боялся, ну разве что только птиц. Ни перед кем мурашка не кланялся, никому спуску не давал на всех нападал, и всех норовил скушать. Ни одному насекомому в лесу не было от него покоя. А чтобы быть всегда сильным и ловким требовалось муравью постоянно питаться. Но как бы много он ни питался, и как бы много ни съедал разных вкусностей, ходил он всегда голодный и с утра до ночи пищу себе искал… – уже было начала свой рассказ стрекоза, но серый волк вдруг перебил её.
– Ой, ну прямо как я,… постоянно голодный и никому покоя не даю,… только я намного больше его по размеру и гораздо сильней! – воскликнул он, и хотел ещё что-то добавить, однако стрекоза, не дав ему продолжить, резко осекла его.
– А ну-ка замолчи! Ты мне мешаешь рассказывать,… ещё раз прервёшь меня, то я навсегда перестану с тобой общаться! – сердито пискнула она, и осторожно выпутывая левое крылышко из его жёсткой шерсти продолжила свою сказку.
– Ну, так вот,… бегал он так, значит, бегал по лесу,… искал себе еду, искал, и вдруг однажды с ним произошёл такой случай. Забрёл он в своих поисках так далеко от своего муравейника, что всё вокруг показалось ему незнакомым. И листва-то на деревьях какая-то не та, и кусты вроде другие, и трава-то совсем чужая. И решил он забраться повыше на рядом стоящую высокую березу, чтобы оттуда всё получше оглядеть.
– Эх, полезу-ка я, посмотрю с высоты, где мой дом родной,… а пока забираюсь, по дороге, может ещё, что и съестного себе найду. Будет чем перекусить, а то уж больно сильно я проголодался, когда по лесу бегал… – подумал он и стал забираться на берёзу. Лезет муравей, лезет, по сторонам поглядывает, покушать себе высматривает. И вот залез он уже на половину березы, а ему всё так никто и не попадается. У него уже и живот подвело и голова от голода кружиться, а он всё ничего найти себе не может.
– Эх, нет,… так дело не пойдёт,… надо остановиться да передохнуть, а то совсем силы потеряю… – подумал муравей и, взобравшись на набольшую удобную ветку, остановился отдохнуть.
Стоит, осматривается, разобраться хочет, куда же это он попал, что его окружает и почему же ему по дороге так ничего съестного и не попалось, ни мошки, ни блошки, вообще никого и ничего. Посмотрел он направо, поглядел налево, ну а потом перед собой посмотрел. Пригляделся, а невдалеке на соседней ветке странный отросток в виде палочки торчит и чуть-чуть пошевеливается. Муравей ещё лучше пригляделся и вдруг догадался.
– Да это же гусеница! Это ведь она меня заметила и сучком маленьким притворилась! Эх, жаль она на соседней ветке и мне её не достать… – подумал он да как закричит-заверещит.
– Эй, гусеница, а ну-ка ползи ко мне! Ты, что это не видишь что ли, я голодный! А ну-ка покорми меня! – а гусеница крик его услышала и отвечает.
– Эх, муравей ну и глупый же ты,… уж коли ты хочешь кушать, так сам ползи сюда, да если сможешь то и догони меня… – ухмыльнувшись, промолвила она, выпустила шёлковую нить, зацепила её за веточку, и тут же свернувшись в клубочек, скатилась по нитке вниз, только её и видели.
– Эх, досада,… убежала гусеница! И так ловко, что мне теперь её и не поймать,… надо снова приглядеться может, я ещё что запримечу! – воскликнул муравей и стал опять приглядываться ко всему, что его окружает. Вдруг видит на стволе берёзы в том месте, где он ещё совсем недавно пробегал, вдруг кусочек коры колыхнулся.
– Ну, надо же,… да ведь там только что ничего не было, а теперь вон, что-то шевелиться! Или же это я, пробежав мимо ничего, не заметил! – удивлённо пропищал мурашек, и стал ещё тщательней приглядываться к стволу. Внезапно кусочек коры взмахнул крылышками и оказался мотыльком.
– Ну что ты тут так раскричался,… подремать не даешь,… а мне ведь сегодня ночью ещё в догонялки с огоньками играть… – еле передвигаясь, словно он в чём-то завяз, недовольно пробурчал мотылёк.
– Ах, так ты не кусочек коры,… а очень даже аппетитный мотылёк! А ну-ка постой подожди,… я сейчас к тебе подбегу…, мне как раз надо перекусить! – громко крикнул муравей, и уже было кинулся к мотыльку, как тот не дожидаясь его, пробурчал.
– Ну и глупый же ты муравей,… совсем смешной,… кто же тебя ждать будет… – взмахнул крылышками и упорхнул.
– Эх, опять мне не удалось ничего съесть,… ну что же это такое,… все так хорошо прячутся,… что я их и заметить-то не могу! А ну-ка посмотрю-ка я вокруг ещё разок, но только уж теперь гораздо внимательней! – воскликнул он и, затаив дыхание стал снова оглядываться.
И надо же, совершенно неожиданно для самого себя, он вдруг заметил буквально у себя под носом маленькую букашку подходящего размера. Та преспокойно сидела под большим берёзовым листочком, и аккуратно вытирая лапками о свой хоботок, готовилась к грядущей ночи.
– Ага, вот уж ты-то от меня ни куда не денешься,… сидишь рядышком, и мне ничто не помешает тебя поймать… – тихонько про себя прошёптал муравей и прямиком направился к букашке. Осторожно ступая, медленно перебирая ножками, он неспешно приблизился к ней, да так близко, что ему оставалось сделать всего один прыжок, и она бы попалась ему в лапки.
Но вот, когда муравей уже было хотел наброситься на букашку и укусить её, она вдруг лихо откинула листок, за которым скрывалась, и быстро расправила два больших разноцветных крыла, на коих были изображены выпученные желто-красные глаза филина. Маленькая букашка внезапно оказалась крупной бабочкой.
– А-а-а! Глаза-глаза! Птица! Птица! Она смотрит на меня! Она меня съест! – увидев эти страшные изображения птичьих глаз, не разобравшись, закричал муравей и резко отпрыгнув, отскочил назад. Но с испуга, не рассчитал и отлетел на самый край ветки. Бедняга даже не успел остановиться, как тут же споткнулся, не удержался, и, сорвавшись с ветки, полетел вниз. Летит, падает, перед глазами у него всё вертится, а он соображает, что же с ним произошло.
– Ну откуда же там птица взялась?… ведь не было её там… – думает муравей. А тут внезапно порыв шального ветра налетел, и, подхватив его, понёс куда-то в сторону, подальше от берёзы. Да хорошо ещё, что понёс-то в попутную сторону, как раз туда, где у него муравейник находился. И уже подлетая совсем близко к своему дому, муравьишка вдруг понял.
– Так это же ненастоящая птица была,… ведь это только птичьи глаза были на крыльях у той букашки! Да и вовсе это не букашка, а бабочка такая… – догадавшись, успел подумать он и тут же бухнулся прямо на свою муравьиную кучу.
– Ух, ты! Надо же,… вот я и дома! Ну и ладно, ну и хорошо,… и хотя я ничего не поел и остался голодным, зато я многое увидел и понял! Оказывается, моя еда очень хорошо прятаться умеет,… и ещё, чем быстрее я бегу, тем больше я её из вида упускаю. Но это ничего, завтра буду умнее и разборчивей, а сейчас пойду-ка я спать! – довольный, что он дома, воскликнул муравьишка и быстро юркнул в муравейник.
Вот такое забавное приключение случилось с голодным муравьём и хотя эта история совсем маленькая и незначительная, но и у неё тоже есть своя мораль, и она гласит; что не всё то, что мы перед собой иной раз видим, таковым и является на самом деле! Ты понял меня? – сделав поучительный вывод, спросила волка стрекоза, и крепко, изо всех сил дёрнув завязшим крылышком, наконец-то освободила его от последних ворсинок.
– Ну, вот, кажется и всё,… я свободна! Пожалуй, можно и лететь… – быстро и радостно подумала она, и легко взмахнув крылышками, выпорхнула из волчьего уха, издав напоследок лишь еле слышный стрёкот.
5
Но и этого стрёкота хватило, чтобы задремавший от её рассказа волк пришёл в себя.
– А? Что? Где? Что ты говоришь дух лесной,… извини, я не расслышал,… немножко задремал… – очнувшись, залепетал он.