Страх

– Был он у меня. Искал Прокопа.

– Так тот же в Ташкенте.

– Прибыл в столицу по чужой ксиве.

– А зачем ему? Он же чистый был.

– Того не знаю.

– Чего Грек хотел?

– Прокоп шаечку собрал, начали они разгоны лепить. А на одном Грека потревожили. Тот все вещи с прошлогодних налетов какому-то честному фраеру скинул на сохранение. А его разгонщики пощипали. Вот Грек-то и разошелся. Как он про Прокопа узнал, не знаю, но сказал: «Всех кровью умою».

– А что за фраер?

– Без понятия. Но не наш.

– Ты ему адрес Прокопа дал?

– Нет. Только сказал, что он на Петровском рынке в фотографии работает.

– А где Грек залег?

– Не знаю. Он же темнила, ты сам знаешь, близких не имеет. Тем более сейчас. Правда, слышал я, что он с каким-то врачом корешит.

– Ну и что?

– Думай сам.

– Так… Так… Ну спасибо тебе. Вот это подсказал.

– С людьми по-хорошему надо. Ты, Игорь Сергеевич, у Данилова учись.

– Я тебе за это, Александр Гаврилович, тоже на ушко шепну. Не ходи сегодня к Милке в картишки баловаться.

– Понял. Спасибо. Если что – заходи. А слово твое во мне умрет.

Ему позвонила Наташа и поинтересовалась, собирается ли он ночевать дома.

Данилов искренне соврал, что, вполне возможно, придет домой, но договорить с женой так и не успел. В трубке что-то щелкнуло и появился какой-то странный фон.

Данилов положил трубку, и телефон сразу же зазвонил требовательно и длинно.

Он поднял трубку и снова услышал гул, похожий на шум моря. Потом раздался резкий удар, и кто-то спросил:

– Данилов?

– Да.

– С вами говорят из аппарата Власика.

– Слушаю вас.

– Вам необходимо в шестнадцать часов быть у Спасской башни. Пропуск получите в приемной комендатуры Кремля. Знаете где?

– Так точно.

– У меня все.

Связь прервалась.

Данилов поднял трубку «черного ворона». Начальник ответил сразу же.

– Я в курсе, Иван, поедешь на моей машине.

– У меня своя.

– Лучше на моей, солиднее. Давай приводи себя в порядок.

Данилов достал из шкафа китель, проверил подворотничок. Снял штатский костюм и переоделся в форму.

– Собираешься? – вошел в его кабинет Серебровский.

– Как видишь.

– Знаешь, зачем вызывают?

– Догадываюсь.

– Ваня, Власик – начальник личной охраны Сталина.

– Знаю, Сережа.

– Что-то у меня на душе муторно.

– У меня тоже. Если что, Сергей, проведи за меня городскую операцию.

– Сам проведешь.

– Я на это надеюсь. Но…

– Это ты прав. Не хочу тебя огорчать, Иван, да и врать тебе тоже не могу. Из кабинета Власика можно вполне отправиться в подвал на Лубянку.

– Сережа, я тебе ключи от сейфа оставлю. Если что – там у меня записи оперативные, их себе заберешь. Я лично кое на кого из блатняков свои дела вел. Деньги и талоны на жратву отдай Наташе. «Вальтер», «маузер» и «наган» – ребятам. Ну а «ТТ» – как положено.

– Я все сделаю, Ваня.

Данилов был благодарен другу за то, что он не говорит ему пустых слов утешения. Слишком долго работали они в карательных органах, слишком много знали о том, что происходит в стране. Слишком много друзей, отличных, смелых, преданных делу, навсегда исчезали в здании госбезопасности.

Данилов посмотрел на часы:

– Пора.

– Я тебя провожу, – сказал Серебровский.

Они вышли из кабинета, прошли знакомым коридором, спустились на первый этаж.

Привычно козырнул вахтер-милиционер.

У подъезда стояла машина.

– Ну, – сказал Данилов, – я поехал, Сережа.

– С богом.

Данилов хотел ему ответить, но просто махнул рукой и полез в машину.

В бюро пропусков, а в просторечии в кремлевской будке, Данилов бывал уже два раза. Первый раз в сороковом, когда его награждали медалью «За трудовое отличие», а потом через год. Михаил Иванович Калинин вручал ему орден Боевого Красного Знамени.

Но тогда он приходил сюда с другим настроением.

Младший лейтенант госбезопасности неохотно выписал ему пропуск.

– Оружие? – спросил он, возвращая удостоверение.

– Нет.

– Идите.

«Даже «товарищ подполковник» не добавил. Вот же сволочь». Данилов, как многие работники милиции, не жаловал соседей. Он сам начинал свою службу в бандотделе МЧК, потом работал немного в ГПУ, а потом был переведен в МУР. Тогда в здании на Лубянке у него оставалось много друзей. Но яростные волны чисток смыли даже память о них.

В госбезопасность пришли новые люди. А впрочем, за что винить сотрудников? Другие руководители стали во главе страшной службы. Все эти кобуловы, меркуловы, деканозовы. Да и сам лубянский маршал Берия принес в госбезопасность клубок восточных интриг и коварства.

У Спасских ворот Данилова ожидал высокий, тощий капитан.

– Данилов? – спросил он.

– Подполковник Данилов.

Но капитан, казалось, даже не услышал его.

– Пошли.

Офицеры-контролеры в форме НКГБ внимательно проверяли документы и пропуск. Опять спросили:

– Оружие?

– Нет.

– Проходите.

А дальше началось. Проверка документов в подъезде, при входе на этаж, на каждом углу коридора. И везде один и тот же вопрос об оружии.

Наконец капитан распахнул дверь, и они вошли в небольшую приемную.

За столом сидел полковник. Капитан что-то шепнул ему.

Полковник поднял трубку:

– Товарищ комиссар, Данилов… Есть.

Полковник бережно, словно стеклянную, опустил трубку на рычаг.

– Проходите, подполковник.

Капитан распахнул дверь, и Данилов вошел в огромный кабинет.

В глубине его за большим столом сидел человек с погонами комиссара госбезопасности второго ранга.

– Товарищ комиссар государственной безопасности, по вашему приказанию начальник отдела по борьбе с бандитизмом Московского уголовного розыска подполковник Данилов прибыл.

Власик помолчал, словно оценивая доклад, достал из пачки длинную папиросу, закурил.

– Ты знаешь, кто я? – спросил он, выпустив струю дыма.

– Так точно.

– Тогда слушай. Партия доверила мне охрану безопасности товарища Сталина и его семьи. – Власик назидательно поднял указательный палец. – Спокойствие вождя и его близких – главная цель моей жизни и службы, – продолжал он.

Данилов вдруг почувствовал, как между лопатками побежал ручеек пота.

– Ко мне обратился генерал-майор Василий Иосифович Сталин.

Власик сделал многозначительную паузу.

– Ты понял? – продолжал он.

– Так точно.

– Знаешь, что тревожит сына вождя? То-то, не знаешь. Его тревожит убийство Игоря Гаранина. Отец убитого – ближайший друг сына вождя. Понял?

– Так точно.

– Что скажешь?

– Игорь Гаранин, товарищ комиссар, убит бежавшим в прошлом году с этапа налетчиком Грековым Леонидом Викторовичем, 1910 года рождения. Кличка Ленька Грек.

– Уже установил? – удивился Власик.

– Более того, вчера мною был застрелен один из членов его банды.

– Молодцом, – Власик похлопал ладонью по столу, – когда возьмешь убийцу?

– На днях.

– Ишь ты, на днях, – передразнил Власик. – А что мне Василию Иосифовичу сказать? А? Молчишь. Ну так слушай. Генерал Сталин мне сказал так: «Найдут убийцу – орден». Ты анекдоты любишь?

– Смотря какие, товарищ комиссар.

– Веселые.

– Люблю.

– Так слушай. Приходит подполковник домой и говорит жене: ты, мол, возьми мой китель и еще одну дырку на погонах проколи. Жена обрадовалась. Говорит, никак тебе, Ваня, полковника присвоили, а он ей в ответ со слезами: дура, в майора разжаловали. Понял, Данилов?

– Так точно, товарищ комиссар.

– Срок – неделя. Тебе дадут телефон, позвонишь по нему в любое время, хочешь днем, хочешь ночью. Доложишь, что взял этого, как его…

– Грека, товарищ комиссар.

– Точно. Грека. Уложишься в срок – орден, не уложишься – звезду долой. У меня все.

Власик махнул рукой.

Данилов четко повернулся через левое плечо и вышел. В приемной его ожидал все тот же тощий капитан, он молча протянул ему бумажку с телефоном и сказал: