Музыка Гебридов

Мистер Скрип провёл её мимо открытого грузового люка (девушка успела заглянуть во тьму внутренностей корабля, но ничего там не увидела) и бизань-мачты прямиком до дверей каюты капитана. Ещё издали Амелия расслышала мелодичное соло скрипки — идеальное исполнение знакомой шотландской баллады. Музыка прервалась, едва она и её сопровождающий подошли ближе. Постучав и услышав позволение войти, пират улыбнулся, галантно открыл перед нею дверь и пропустил внутрь.

Здесь ничего не изменилось со времени её прошлого визита. Всё та же атмосфера богатого убранства и мебельного беспорядка. Разве что запахи, наполнявшие комнату, теперь напоминали о пряностях и сладком мёде. Сам предводитель пиратов расположился за столом, и Амелия невольно заметила, что на этот раз он не кутался в свой тяжёлый плащ. Пресловутый шлем всё так же скрывал его лицо, и девушка со вздохом опустилась на стул напротив, когда капитан жестом велел ей присесть.

— Для начала, я хочу попросить вас не смущаться и не бояться, — прозвучал его неожиданно мягкий баритон. — Здесь вы полностью можете доверять мне, сударыня, и я клянусь выслушать вас, если вы решитесь на откровения. А во-вторых, я должен попросить у вас прощения за то, что произошло тогда, на палубе…

Она попыталась было возразить, но Диомар не позволил ей прервать его:

— И всё-таки моё поведение было неприемлемым. Я забыл, с кем именно имел дело, мне не стоило обнажать шпагу и вступать в тот глупейший конфликт. Вы были не в себе и расстроены, поэтому я обязан был отыскать иной способ вас успокоить. Спешу заверить, я бы никогда не посмел ранить вас или причинить боль! На мне лежит ответственность за вашу жизнь… как и за жизнь любого из моих людей. Понимаете, о чём я говорю, Амелия?

Она глупо закивала, уставясь на него, будто в трансе, и забыв обо всём, об окружающем мире в том числе. Его голос, произносивший её имя, создавал такую невероятную магию, такую необъяснимую алхимию, ей казалось, словно прежде она вовсе не слышала его. Мягкость его тона, граничащая с покровительственной нежностью, пробудила в ней ощущения, к которым порядочной женщине привыкать вовсе не стоило. Но разве была она порядочной? Она была грешницей уже за то, что сидела в каюте пирата, на его судне, будто на посиделках у старого друга.

— Вы задумались и унеслись прочь, — констатировал Диомар с лёгким смешком. — Лучше подкрепитесь на ночь, будьте так любезны.

Она только сейчас заметила на столе вазу со свежими фруктами, и, поскольку в горле действительно пересохло, Амелия оторвала парочку виноградинок и съела, вслух заметив, что они весьма вкусные.

— Я был рад угодить вам хоть в этом, — сказал Диомар.

Девушка уловила его намёк и с трудом проглотила остатки виноградного сока.

— На самом деле это я должна просить у вас прощения, капитан. Я вынудила вас вступить со мной в ту глупую потасовку, как вы сами заметили. Знаю, что я просила запретного, и мне очень жаль… Я посчитала, будто вы мой отец… Но какой же приятной показалась мысль о том, что он мог выжить и найти меня! — в порыве чувств на её глаза навернулись слёзы, но Амелия быстро взяла себя в руки. — Полагаю, что оскорбила вас. Это неправильно и глупо. Простите меня.

— Нет ничего постыдного в вашем желании вернуть отца. Думаю, вы с ним были довольно близки.

— В детстве я всегда и всюду следовала за ним, — улыбнулась Амелия, перекинув косу через плечо. — Я являлась наследником, которого у него не было, пока мама вновь не забеременела. Несмотря ни на что, я помню, каким нежным он был. А главное, обращался со мною, как с равной! Я была маленьким воином в его войске. Мама этого не понимала, но её забавляло моё желание походить на отца… она всегда повторяла, как мы похожи. Знаете, горе от их потери меня уничтожило…

— Понимаю. Всем нужна забота и ласка родителя.

Вам этого явно не хватало. Смутная тревога, которую вызвали в девушке его слова, в то же мгновение испарилась. Неожиданно она благоговейно ахнула, изящно подскочив с места, и бросилась к большому комоду, на котором, среди прочих безделушек, покоилась миниатюрная копия «Скелета» с надгробия Рене де Шалона, принца Оранского [17]. Прикоснувшись кончиками пальцев к статуэтке, Амелия обернулась к Диомару, бессловесно спрашивая разрешения потрогать, и тот ответил кивком головы.

— Потрясающая работа! Дядя рассказывал мне об этом творении Лижье Рише. Он видел его в церкви Сэн-Этьен, когда путешествовал в молодости. А мне оставалось лишь довольствоваться иллюстрациями.

Диомар бесшумно приблизился к ней и встал рядом, пока девушка рассматривала этот небольшой трофей, доставшийся ему после ограбления очередного голландского судна.

— Вам нравится? — спросил он.

— Очень!

— Тогда она ваша.

От удивления Амелия вскинула брови и с любопытством взглянула в темные прорези шлема.

— Вы не обязаны…

— Но мне эта безделушка не нужна.

— Вы наверняка украли её, а значит, с какой-то целью, — на её губах появилась лукавая улыбка.

Диомар пожал плечами элегантно и презрительно:

— Я просто взял её вместе с тем, что досталось мне по праву победителя. Здесь есть множество вещичек, к которым я не питаю особой любви, но храню, поскольку имею склонность к собирательству. А раз у вас этот скелетик вызвал такой восторг, можете забрать его себе. В качестве подарка.

— Вы щедры. Заботитесь о несчастных и спасаете женщин от беды. Грабите богатые суда, чтобы обеспечить своих людей и повести их в Землю Обетованную, — пробормотала девушка, пристально всматриваясь в него. — А ещё вы прекрасный музыкант, как оказалось! Вашим талантам нет числа!

— При всём этом я ещё и ловкий хладнокровный убийца. Только последний дурак, которому не дорога жизнь, стал бы обращаться со мной без крайнего почтения.

Амелия поставила статуэтку «Скелета» на место, гордо вскинула голову и взглянула на Диомара с вызовом и кокетливой улыбкой:

— Я бы и не подумала так поступать, ведь с некоторых пор мы с вами объяснились и, полагаю, теперь могли бы подружиться.

— А вы желаете дружбы, сударыня?

— Вы чудесно исполнили ту балладу, хоть я и не застала её целиком! Как жаль, что я позабыла название! — воскликнула Амелия с большим энтузиазмом, чем требовалось, чтобы, видимо, сменить щекотливую тему. — Где вы научились такой искусной игре?

— Я освоил несколько музыкальных инструментов, пока путешествовал по Средиземному морю.

— О! Как далеко! А вы не могли бы рассказать мне…

Вечер затянулся, как и их беседа, окутанная атмосферой сказок Шехерезады. Амелия смирно слушала, расположившись на дальней софе, пока Диомар рассказывал о странствиях по Италии, Греции, Турции и даже Египту; о людях, что ему довелось повстречать на пути, и как многие из них в ту пору повлияли на его собственное мировоззрение; об исторических местах, известных своей чудесной архитектурой.

Ей хотелось знать больше, хотелось слушать его, не прерываясь. Этим вечером исчезла её скованность. Предыдущей ночью ей вновь снились кошмары, и он был там. Поэтому она с трепетом и страхом шла сегодня на встречу, но то, как он принял её, полностью убедило Амелию, что ей больше нечего было бояться.

Рассматривая его фигуру в свете заходящего солнца, Амелия не без смущения отметила широкие плечи, мускулистые руки под чёрным бархатом его одеяния и крепкие длинные ноги. Пока шёл их разговор, она вновь ощутила таинственную силу и властность, которые он излучал, забывшись в своей речи. Амелия подумала вдруг, что голос мог определить его возраст, и тогда стоило бы предположить, что он ещё молод, немногим больше тридцати-тридцати пяти лет.

«Он не мой отец», — твердила она про себя снова и снова, глядя на мужчину. — «То, что я испытала, было неправильно, но это было, и это нельзя отрицать. Да я и не могу, у меня не хватит сил!»

— Уже совсем поздно, сударыня. Почти стемнело, и вскоре вас хватятся, — сказал капитан вдруг, вырвав Амелию из её мечтательных дум.