Страница 50 из 101
Слышали старую английскую песенку про десять негритят? Я очень любил ее в детстве. А еще в детстве я не любил, когда трогали мое. А Настю — фамилию ублюдка опустим — я считаю своей.
И пусть даже на время. Но только я имею право касаться этого тела. И те, кто посмел посягнуть на мое, получат и наказание.
Я могу быть добрым, могу быть даже нежным, но когда дело касается войны или работы, во мне не остается ничего хорошего. Внутри рождается зло, животное, которое я как дрессировщик выпускаю на арену. Чтобы оно порычало и вцепилось кому надо в глотку.
Слишком много я повидал на своем веку таких вот ублюдков, которые вместо того чтобы включить мозги и соблазнить женщину, нагибают ее и трахают силой. Уже не говоря о похищениях и унижении.
Они поплатятся. Те, кто посмел тронуть мое, обязаны поплатиться. Со временем поплатится и Макар Черкашин, местный крестный отец бл*ть, но пока его сказали не трогать.
Спецоперация. Наплевать.
Тогда я лишу его остальных негритят.
По одному буду выдергивать из привычной жизни и засовывать так далеко, что они молить будут о смерти.
И чтобы не быть убийцей, я решил взять за пример всем известную песенку.
Пока Настя лечится и отдыхает в военном санатории, я займусь делом.
Я снова почувствую себя в своей стихии.
Десять негритят отправились обедать, Один поперхнулся, их осталось девять. Девять негритят, поев, клевали носом, Один не смог проснуться, их осталось восемь.
И так. У нас есть восемь уродов, которые посмели точить свои члены на Настю. Данилу Малыхина я оставлю на сладкое и для начала займусь оператором, который наверняка представлял, как будет натягивать Настю и снимать это на его долбаную камеру.
Восемь негритят в Девон ушли потом, Один не возвратился, остались всемером.
В Девон, так в Девон. Пара моих друзей, вычислили в какой порностудии тусуется этот ушлепок и снарядили его в багажное отделение самолета, который и повез его в город Девон на краю Британского острова. Как он будет оттуда выбираться без паспорта, мне откровенно насрать.
Семь негритят дрова рубили вместе, Зарубил один себя — и осталось шесть их.
Одного, судя по камере, ударившего Настю ногой в живот, я отправил на Бразильские лесопилки. Теперь он поймет, что такое настоящий труд и настоящие, никогда не видевшие белых задниц, мужики.
Шесть негритят пошли на пасеку гулять, Одного ужалил шмель, их осталось пять.
Отправил урода, пытавшегося запихнуть свой вялый член Насте в рот на Алтай, собирать мед, и еще очень серьезно наказал, чтобы форму ему не выдавали. Ну а что? Пчелиные укусы очень полезны.
Пять негритят судейство учинили, Засудили одного, осталось их четыре.
Один из ублюдков, который в тайне от Макара, очень неплохо башлял на наркоте, о чем я вполне себе спокойно сообщил именно его боссу. Где теперь тот Толя, я понятия не имею. Но его жена уже давно сбежала в другую страну.
Четыре негритенка пошли купаться в море, Один попался на приманку, их осталось трое.
На морских судах по очистке воды всегда не хватает персонала. Я, так сказать сделал доброе дело, отправив с кляпом во рту туда еще одного недо-порно актера.
Трое негритят в зверинце оказались, Одного схватил медведь и вдвоем остались.
Охота вообще бывает веселой. Особенно когда на тебя охотится медведь. При этом мои руки вполне себе остались чистыми. Чего нельзя сказать о пасти бурого мишки.
Двое негритят легли на солнцепеке, Один сгорел — и вот один, несчастный, одинокий. Последний негритенок поглядел устало, Он пошел повесился и никого не стало.
Одного, как оказалось пидора, я отправил в тюрьму за хранение оружия. И не важно, что в его личном пользовании были лишь пара стволов, а нашли целый военный арсенал. Я, конечно, не забыл упомянуть одному из охраны в тюрьме, об ориентации сладкого мальчика. Возможно он даже найдет свое призвание?
И только Данилу я не нашел. Этот хмырь, пусть Настю и защищавший, где-то чалится. Найду. Никуда не денется.
Меня отпустило. Три дня прошли очень бурно, и теперь я расслабленно отмокал в ванной, легонько поглаживая своего зверя, который очень ждал, когда дичь вернется в его логово.
Прошло четыре дня с тех пор, как я не проводил с Настей тренировок.
Взбудораженное последними событиями тело требовало разрядки, а трахать собственный кулак меня не вставляло.
С другой стороны, нежелательное внимание мужчин могло повредить в Насте тот безотказный механизм, который срабатывает каждый раз, когда я касаюсь ее мягкого упругого тела.
А о том, как она стонет, когда я втискиваюсь в ее тесную дырку, думать не хочется, потому что член уже как каменный, а яйца просто звенят.
Выхожу из ванны, вытираясь полотенцем, как слышу звон лифта.
Обвязываю бедра полотенцем и резко выхожу в коридор посмотреть кто это, сразу задохнувшись дунувшим на меня холодными воздухом.
А напротив стоит она. Коса до пояса, тонкая талия в синем платье, возбуждающие лодыжки. И не будь она в компании матери и заснувшего на руках тезки, я бы подошел и, задрав юбку, с размаха ей засадил.
— Молодой человек, вы слышали когда-нибудь о правилах приличия?
Начинается…
— Разве правила не созданы чтобы их нарушать? — ухмыляюсь вечно недовольной женщине и смотрю, как Настя напрягла плечи и открывает двери.
Поворачивает голову, потом корпус и дыхание перехватывает. Даже не думал, что можно соскучиться вот так. До боли, разрывающей грудь на части. Я отомстил за нее. Не всем, но многим. Она моя. Моя добыча, и я очень желаю видеть ее скорее на законном месте. На моем члене.
Контакт глаз она разрывает, когда переводит взгляд вниз и тут усмехается, поднимая шелковые бровки.