Страница 34 из 101
— Кобылку, — мягко улыбаюсь и, протягивая руку, обвиваю пальцами столь же тонкое, как и лодыжка запястье. — Одну, очень аппетитную, кобылку.
Она фыркает, и хочет руку забрать, но я не даю, продолжая смотреть в ее большие, обрамленные черными ресницами глаза и поглаживать тыльную сторону ладони пальцем.
— Животное. — шепчет она с придыханием, и я замираю. Ее пальчики на ноге коснулись моего уже давно горящего стояка.
— Сучка, — скалюсь в ответ, и продолжаю обводить кругами одно место на гладкой коже, представляя там сосок или клитор.
Она тоже не остается в долгу и водит большим пальчиком ноги по всей доступной длине члена. Ее действия надежно прикрывала длинная, почти в пол белоснежная скатерть, но вот дикий взгляд и частое дыхание не утаишь.
Он была просто прекрасна в этот момент. Губки раскрыты, в них так и хочется проникнуть членом или хотя бы языком. Меня уже самого потряхивает.
— В прошлый раз ты кончила только от фитнес трения, теперь хочешь провести эксперимент со мной?
— А ты, — протяжно выдохнула она. — С чего решил, что я кончила?
Чувствую, что реально уже на грани, особенно, когда она задвигала ступней сильнее. Беру рукой ее ногу и задаю более медленный темп, чтобы река наслаждения не неслась на всех парах к неизбежному падению в водопад, а просто текла и чуток бурлила, как и кровь в моем теле.
— Я всегда знаю, когда мои женщины кончают, — весьма самоуверенно заявляю, на что она недоверчиво склоняет голову на бок.
В этот момент перед нами выкладывают ассорти. И это конечно не Антон, а милая девочка, тут же ушмыгнувшая восвояси.
— Ну вот, теперь тебя все боятся.
— Меня вообще везде боятся, — издаю короткий хохот и принимаюсь за сладкий обед.
Когда все тарелки были вычищены и даже вылизаны напрочь, Настя уже спустившая ноги вниз, вдруг смеется.
— Что?
— Да вот, все думаю о твоем бахвальстве. Мужики не могут распознать, кончила женщина или нет.
— Могут. Я точно могу.
— Но вас легко обмануть, — хитро улыбается она и, отложив ложку, выпрямляет спину.
Подозрительно.
— Да ну? Чем докажешь.
Это было сказано зря, потому что спустило Настины тормоза, под названием «благоразумие»
Она вдруг прикрывает глаза, отчего я сильнее напрягаюсь. Раскрывает губы в букву «о» и издает тихий, протяжный стон. За ним еще один. Начинает часто дышать, поднимая и опуская большую грудь.
Охренеть!
Снова выдох. Уже громче, протяжнее.
Потом еще один.
И вот, я сижу, парализованный собственным возбуждением, и смотрю, как на весь ресторан стонет и извивается Настя, полностью имитируя наступление оргазма.
Потом она вдруг стискивает зубы. Наклоняется над столом. Дрожит, отбивает барабанным ритмом по столу. Закидывает голову назад, встряхнув волосами, при этом громко вскрикнув:
— О, да-а!
В зале, я только заметил, потому что в голове просто эротическое помутнение — полная тишина. Все, абсолютно все, смотрят на Настю. Хорошо хоть обед и нет детей. Замерев и, кажется, скинув челюсти до пола, посетители не шевелились.
Настя, как будто не замечая столь острого к себе внимания, возвращает голову в прежнее положение. Одним махом, как стопку водки, допивает свой кофе и поднимается со стула.
— Пойдем, мы кажется спешили.
Она слишком спешно для подобного спокойствия уходит, а я сижу, как истукан, пока не слышу:
— Молодой человек, можно мне тоже самое, что было в тарелке у этой девушки.
Зал взрывается смешками, а я скидываю пару крупных купюр за стол и выбегаю вслед за Настей.
Уже на выходе внимательным взглядом замечаю, как Антон так и не двигается, смотря на то место, где только что сидела Настя.
На улице, щурюсь от яркого солнца, вижу спину убегающей Голубки, и уже хочу рвануть за ней, как вспоминаю про торт.
Вернувшись в уже гудящий зал, сталкиваюсь с Антоном, который протягивает мне торт и восхищенно произносит:
— А где такие живут?
— В своем подъезде поищи, может и тебе повезет с соседкой.
Снова выбегаю на улицу и ловлю первое такси, показывая нужное направление.
Примерно через километр нагоняю Настю, задыхавшуюся у моста.
Ее волосы свесились вниз, а с губ срывались рваные выдохи.
Идиотка. Связки ведь могла с непривычки порвать.
— Иди сюда, моя имитаторша, — смеюсь и притягиваю сопротивляющееся тело к себе.
— Это ты виноват. Кошмар. Я никогда себя так не вела.
— Ты была великолепна, — улыбаюсь я и целую пересохшие губы, сразу их увлажняя.
Она сама углубляет соитие губ и обнимает за шею, поднявшись на цыпочки.
— Скажи, что ты забрал торт, — слезно шепчет она мне в губы, облизывая то верхнюю, то нижнюю и трется всем телом.
— Конечно забрал, — хватаю ее за талию, приподнимаю над землей и заталкиваю в машину, садясь следом.
— Надеюсь, ни у кого не было камеры, — вдруг напрягается она и я быстро вспоминаю окружающую обстановку ресторана и застывших, в тот момент людей. Нет. Точно нет. А вот видеонаблюдение быть могло.
— Нет, — вру ей, — никто тебя не снимал.
Она расслабляется и прижимается к моему боку теплым, мягким телом, снова погружая во мрак похоти и эмоций.
Но в этой темноте луч разума все - таки проблескивает, и я быстро вспоминаю номера тех, кому позвонить, чтобы решить проблему.
С камерой разобрались быстро, просто через локальную сеть ресторана, изъяв запись вчерашнего дня.
Но вот еще одно — муж Насти — меня беспокоит сильнее.
— Алло, — ответил брат Вова на мой звонок, всегда умеющий разбираться в самых сложных вопросах и загадках.
— Привет, Вован. Слушай, вопрос на засыпку. Куда в рабочее время может направиться мужик, свою жену не трахающий. Не в квартиру, — сразу отмел я предположение о банальной измене. — Там куча коммерческих помещений и ни одного жилого дома. Затеряться легко.