Страница 14 из 101
Когда желания владеют телом, когда рядом находятся 190 сантиметров ходячего секса, разум отступает в сторону. Мозг отключается, открывая дорогу новому и неизведанному доселе возбуждению. А иначе, как объяснить, что я просто не послала соседа в далекое пешее с его просьбой, явно надуманной, а сходила и принесла мед. А теперь стою, как идиотка, моргаю глазами и смотрю, как по шее и груди растекается сладкая липкая субстанция.
«Мне просто хочется булочек с медом.» Да, вот здесь можно было все понять, понять, что он просто хочет меня трахнуть, а его невинные «я с добрыми намерениями» просто туфта. Но нет, я же протянула ему чашку!
— Вы, вы, вы, — задыхаясь, пытаюсь выговорить я и поднимаю взгляд на совершенно спокойного наглеца. Его волнение выдают разве что раздувающиеся как у быка ноздри, а в следующий миг, он толкает меня к шкафу и буквально зарывается носом в декольте. Тут же проводит по борозде между грудками языком, причмокивая медом, повергая все мое благоразумие в глубокую черную дыру.
— Что же вы делаете, — выстанываю совершенно риторический вопрос, вцепившись в его бицепсы и ощущая как, под тонкой тканью спортивных брюк, в меня уже просится его член.
Хочу оттолкнуть, но руки меня подводят, и вот, я уже чувствую на языке приторную сладость, с которой в мой рот ворвался Артем. Он не просил разрешения, как делают это, например, подчиненные, стуча в дверь, он врывается с ноги, буквально насилуя меня своим языком, заставляя задыхаться и хотеть еще. И еще. И больше! Его руки приподнимают мои груди, от чего мед течет по соскам, и вниз полностью пачкая платье.
— Тебе нужно принять душ, — слышу его насмешливый голос сквозь плотный эротический туман и хочу снова оттолкнуть. Мистер очевидность.
— Сволочь.
Он кивает с наглой улыбкой и снова целует меня, срывая с губ стон, в следующий миг отрывает от пола и несет. Наверняка в нашу ванную.
Когда на мою голову падают прохладные капли, освежающие разгоряченную жадными поцелуями кожу, я совсем теряюсь в ощущениях, а губы Артема, накрывшие мои соски, не дают и шанса выбраться из этого дремучего леса похоти и разврата. И вот я уже сама стягиваю с него футболку, сама дергаю узел на штанах, чувствуя, как моя грудь буквально горит от его языка, её смачно вылизывающего. Вода стекает по волосам, одежда намокает, и Артем, такой предупредительный, шепчет:
— Я помогу тебе избавиться от балласта.
О каком именно балласте речь, я уже не понимаю, только ощущаю как меня избавляют от мокрой одежды, поднимают в воздух, снова целуют, поднимая руки наверх.
— Может быть не надо, — делаю я последнюю попытку остановить это безумие, но его член уже настойчиво трется о влажные от воды и влаги складочки между ног, а в его глазах животная похоть, после которой прервать акт - равно остановке сердца.
Тем не менее, его член еще не во мне, а продолжает все быстрее тереться, словно желая помучить меня еще немного.
— Волков боятся в лес не ходить. Давай, милая, ноги мне на талию и сама поработай.
— Сама?
— Да, чтобы потом не говорила о насильственных актах. — хрипло говорит он, цепляет мои пальцы за странные поручни, а свои упирает в стену и кончиком своего естества упирается в центр пульсирующей плоти.
Дыхания не хватает, и я облизываю губы, словно не зная, что делать, словно забыла, как нужно трахаться.
— Толкай бедра, садись на член, — рычит он мне, и я подчиняюсь, мягко насаживаясь на твердый, как камень, большой как банан, гладкий как шелк член и почти теряю сознание от того, насколько приятным оказалось это скольжение внутри и, главное, дикий взгляд, с которым продолжает жечь во мне дыру Артем.
Когда я полностью оказалась на этой махине, пытаясь дышать глубоко и просто прочувствовать весь долгожданный момент правильного секса, он дергает бедрами, протискивая член глубже и дает новую команду.
— Двигайся, крути бедрами, дай мне себя!