Страница 9 из 15
Это он хотел сделать сам.
Он нашел отца Рэйли в том же загроможденном кабинете, который старый священник занимал годами. Как и у здания, возраст Рэйли давал о себе знать. Это был здоровенный ирландец с широким лицом, почти полностью облысевшим. Дети-сироты и брошенные дети, от малышей до подростков, бродили по залам за пределами кабинета, толкаясь и шутя друг с другом. Пронзительный смех перемежался случайной шумной ссорой. Подержанная одежда передавалась от одного поколения сирот другому. Любопытные глаза заглядывали через дверь.
Рэйли закрыл дверь, чтобы уменьшить шум и придать их встрече некоторую долю конфиденциальности.
– Джимми не появлялся здесь несколько месяцев, – сказал священник.
Блейк сделал отметку в своем блокноте:
– Почему?
– Ты знаешь почему, Блейк. Он вырос. У нас нет средств, чтобы содержать ребят после шестнадцати лет.
Полицейский озадаченно посмотрел на Рэйли:
– «Фонд Уэйна» дает на это деньги.
Рэйли покачал головой.
– Не в последние два года.
«Я этого не знал», – подумал Блейк. Он был встревожен новостями, но в данный момент ему нужно было решить более насущные вопросы:
– У него здесь брат, верно?
Священник печально кивнул.
– Марк. Я ему скажу.
– Я бы хотел сам, если не возражаете.
После разговора с отцом Рэйли и обещания приехать снова, Блейк обнаружил Марка на детской площадке. Младшему брату Джимми было всего десять лет, но он принял известие о смерти брата с непроницаемым, каменным лицом и смирением человека, который уже перестал ждать от жизни справедливости.
Он закусил губу, отказываясь плакать.
– Прости, – сказал Блейк. Слова были совершенно неуместными.
Марк только кивнул и уставился в землю.
– Что он делал в туннелях? – спросил полицейский.
– Многие ребята уходят в туннели, когда вырастают, – прямо сказал мальчик. – Говорят, там можно жить. Говорят, там внизу работа.
Блейк почесал голову.
– Какую работу можно найти в коллекторах?
– Видимо, там ее больше, чем здесь.
Блейку не понравилось, как это прозвучало. Что бы Джимми ни делал в канализационных туннелях, это явно не обернулось для него добром.
И Блейк хотел знать почему.
Глава шестая
Бар был настоящей клоакой, как и многие другие в этой части Готэма. На заднем плане ревел музыкальный автомат, соревнуясь в громкости с резким смехом и грязными шутками. Вентиляторы на потолке вели обреченную на поражение битву с пепельным дымом, имевшим запах табака и других наркотиков. Крепкие на вид бывшие заключенные, хулиганы и байкеры играли в бильярд и ссорились из-за дротиков. Изнуренная официантка, выглядевшая старше своих лет, уклонялась от старавшихся ее схватить рук. Сигаретные окурки и ореховая скорлупа валялись на полу.
Над грязным зеркалом за стойкой бара располагался телевизор с выключенным звуком. Никто не обращал на него особого внимания.
Обычно Селина ни за что бы не пошла в такой грязный кабак, как этот, но у нее было важное дело. Она смело вошла туда, где ее облегающее черное платье и изящная фигура привлекли оценивающие похотливые взгляды и свист. Ее сопровождал шатающийся пьяный мужчина в вульгарной гавайской рубашке. С трудом способный стоять на своих ногах, он прижимался к ней и бессвязно пробормотал. Она отбила его потные лапы, которые, видимо, еще не усвоили урок. Его румяное лицо было небритым, опущенные глаза были налиты кровью и не сфокусированы. Она разместила его на барном стуле перед тем, как подойти к соседнему столику на назначенную встречу.
– Ты привела дружка? – недоверчиво спросил Филипп Страйвер. Он был мерзким типом с восковым цветом лица в костюме-тройке и казался явно неуместным в грязном заведении, хотя никто не был склонен уделять этому внимания. Его сомнительная репутация шла впереди него, даже в этом логове воров и головорезов. Он косо посмотрел на пьяного в баре.
– Мне нравится, когда кто-то открывает мне двери, – предложила она в качестве объяснения.
Она огляделась, разглядывая место. Наемные мускулы были рассредоточены по всему бару, как она и ожидала. Они даже не притворялись, что не наблюдают за ней. Открыв сумочку, она достала безымянный конверт и передала его Страйверу.
– Правая рука, – сказала она. – Полный комплект.
Не поверив ей на слово, он открыл конверт и достал гибкую прозрачную пластину. На свету на прозрачной пленке показались четыре отличных отпечатка пальца.
– Очень мило, – произнес он, прежде чем положить пленку обратно в конверт.
– Не так быстро, красавчик, – сказала она. – У тебя есть кое-что для меня?
Ухмылка осветила его обычно флегматичное выражение лица.
– О да.
Он подал сигнал головорезу, который двинулся запереть входную дверь. Другой громила присоединился к ним за столом и выхватил пистолет из-под своей дешевой спортивной куртки. Он пристально посмотрел на нее в явной попытке запугать.
Она не была поражена – или удивлена.
– Я не знаю, что ты собираешься делать с отпечатками Уэйна, – сказала она, – но, думаю, тебе понадобится его большой палец.
Страйвер удивленно моргнул. Ошеломленный, он вынул товар и проверил его снова. Его реакция была бесценна.
– Ты не силен в счете, да? – добавила она.
– Я хорошо считаю, – прорычал он. Он кивнул своему прихвостню, который вытащил пистолет и прижал к ее голове. – На самом деле, прямо сейчас я считаю до десяти.
Они схлестнулись взглядами через стол. Бандит поднял свой пистолет. Никто в баре даже намеком не выразил желания ее спасти, даже ее подвыпивший компаньон.
«Вот тебе и благородство, – подумала она. – Полагаю, это правда. Последний рыцарь Готэма в сияющих доспехах умер много лет назад».
– Ладно-ладно.
Она потянулась к своей сумочке, но была остановлена громилой, настоятельно протянувшего руку и самостоятельно доставшего ее телефон. Он подвинул его через стол своему боссу.
– Мой подруга ждет снаружи, – пообещала она. – Просто нажми «отправить».
Глядя на нее с подозрением, Страйвер поиграл с телефоном, прежде чем, наконец, сделать, как она говорила. Они подождали в тишине. Через несколько минут раздался стук в дверь. Головорез у двери осторожно выглянул, прежде чем отпереть ее и впустить миниатюрную блондинку, выглядевшую как старшеклассница. Кудри цвета льна падали ей за изящные плечи. Узкий топ и мини-юбка практически кричали «соблазнительница». Ореховые глаза засияли, когда она увидела Селину за столом. Она подбежала и вытащила конверт.
Напряженная тишина охватила всех, как затишье перед бурей. Девушка растерянно огляделась.
– Местечко малость дохлое, – сказала Джен, когда Селина взяла конверт.
– Оно оживет через минуту, поверь мне.
На Джен подействовало общее напряжение:
– Все в порядке?
– Отлично, – солгала Селина. – Увидимся позже.
К ее облегчению, Страйвер отпустил девушку. Возможно, хотел избежать ненужных осложнений. Или, может быть, он просто любил блондинок. Взяв конверт у Селины, он осмотрел вторую пленку. На ней было безупречное изображение одного отпечатка большого пальца.
Страйвер удовлетворенно кивнул.
– Будет намного проще, – отметила она, – просто дать мне то, о чем мы договорились.
Он покачал головой.
– Мы не можем позволить себе оставлять следы. – Он с благодарностью оглядел ее. – И даже в этом платье никто не будет скучать по тебе.
– Да, – согласилась она. – А как же мой друг? – Она склонила голову к бару, где ее рассеянный «дружок» пускал слюни в миску с арахисом для коктейля. – Каждый полицейский в городе скучает по нему.
Как будто по команде, на экране телевизора с выключенным звуком отразился выпуск последних новостей. Заголовок появился под фотографией из предвыборной кампании одного видного местного политика.
РАЗЫСКИВАЕТСЯ ПРОПАВШИЙ КОНГРЕССМЕН
Изумленный Страйвер стрельнул взглядом с телевизора на пьяного и обратно.