Волки на границе

Гонимые куритане отчаянно отбивались от натиска Драгун, но те не позволяли им оторваться. В серии стычек преимущество постепенно переходило к Драгунам, обладавшим гораздо большим опытом таких боев.

Окружающие горы мешали бесперебойной связи, и все каналы Миноби были забиты треском статических разрядов, не позволявшим ему выйти на связь со своими частями. Когда он наконец оторвался от преследователей, у него практически не осталось возможностей, чтобы заново собрать воедино свои силы. Миноби понимал, что это только вопрос времени — Драгуны успеют разгромить его, не позволив зацепиться и организовать оборону.

Внезапно Драконы получили передышку. Волчьи Драгуны стали отходить с поля боя, на котором они повсеместно одерживали победу. Кто-то, прорвавшись на открытый канал, громогласно благодарил Будду за это чудо. Тем не менее со своего наблюдательного пункта Миноби видел подлинную причину этого неожиданного отступления. Она объяснялась отнюдь не вмешательством сверхъестественных сил.

К месту сражения наконец прибыл Восьмой полк Мечей Света.

Столкнувшись со свежими силами врага, Драгуны решили удовлетвориться тем разгромом, которого уже добились. Они растянулись, преследуя «Райкен» и галедонскую пехоту, и теперь им угрожала опасность, что их могут перебить поодиночке. Не желая сталкиваться с бронированным кулаком Меченосцев, Драгуны отошли.

Отступали они в полном порядке. Как и Миноби, они понимали, что их ждут и другие битвы.

LIII

Плоскогорье Тролфьел, Мизери, Военный округ Галедон, Синдикат Драконов,

20 мая 3028 г.

Небо на востоке посветлело. Миноби вздохнул. Вот и еще одно утро на Мизери. Еще один день боев с Драгунами Вульфа. Прошел почти месяц со дня сражения на леднике Опдал. Драконы как-то оправились, и бои возобновились, не принося ни одной из сторон ощутимого преимущества.

В свете наступающего дня он видел, как по лагерю сновали мужчины и женщины, неуклюжие и неповоротливые в своих утепленных комбинезонах. В трансплексовое окно был врезан динамик, и с его помощью он слышал рокот двигателей, когда техники проверяли ходовую часть боевых роботов и загружали боеприпасы, готовя машины к бою.

Он повернулся к человеку, который молча стоял рядом с ним последние полчаса.

— Настало время, Мичи-сан, присоединиться к своей части.

— Хай, Миноби-сенсей.

Миноби чуть не рассмеялся, услышав, что его подопечный опять вернулся к торжественному титулованию.

— Вы настояли на своем желании вступить в ударные части. Но вы выбрали для этого не лучшее время.

— Другого времени может и не быть. Миноби погрустнел. — Значит, и вы чувствуете. Это будет последняя битва.

— Хай, сенсей.

Они помолчали — говорить было больше не о чем.

— Деритесь как подобает, — подбодрил Тетсухара Мичи.

— Я самурай, сенсей.

Слова Мичи обрадовали Миноби. Юноша обрел внутреннюю силу. Он уже ничем не напоминал того неоформившегося мальчика, которого Миноби взял себе в адъютанты. Он положил ему руку на плечо, глядя на Мичи сверху вниз. И, глядя в темные глаза Мичи, сказал:

— Я надеюсь, что мои сыновья, когда вырастут, пойдут по такому же пути чести, что и вы, самурай Мичи Нокетсуна.

— Вашим сыновьям предстоит пойти по вашим стопам, а не по моим, сенсей. И это будет для них великая честь.

Миноби сдержал обуревавшие его чувства.

— Достаточно, мой юный друг, — сказал он, опустив руку. — Предстоит битва, и ваше место в рядах воинов. А теперь идите.

Мичи отдал ему низкий, полный глубокого уважения поклон. Миноби сдержанно кивнул ему в ответ, как подобает носителю высокого звания.

Мичи еще раз склонил голову и, повернувшись на каблуках, исчез за дверью.

Когда Миноби в следующий раз увидел его, Мичи в тяжелом комбинезоне и дыхательной маске с трудом можно было узнать. Из-за трансплексового стекла Миноби наблюдал, как Мичи, сопротивляясь порывам ветра, направлялся к своей машине.

Как и все остальные боевые роботы Куриты, красный «Острок» был изрядно помят, и торопливые ремонтные работы, необходимые, чтобы снова ввести его в строй, оставили по себе приваренные заплатки металла, покрытые черной антикоррозийной смазкой. Бои и суровый климат Мизери сделали свое дело. И сомнительным утешением были сообщения разведки, что, несмотря на их великолепные технические службы, Драгуны испытывают те же тяготы. Месяц непрерывных стычек, в течение которого было несколько крупных сражений, вымотали всех до предела. Ни одна из сторон не могла больше выдерживать такое напряжение.

Ситуация могла бы сложиться гораздо лучше, если бы Самсонов не бросил их. После поражения в первом бою маневры Миноби дважды заставляли Вульфа вводить в бой все свои силы. Дважды призывы к Самсонову атаковать оставались без ответа. Дважды полки военного правителя так и не вступали в сражение, и части Миноби с трудом отрывались от противника, дабы спастись от разгрома.

В первый раз это могло быть случайностью. Скажем, призыв не дошел до цели. Во второй раз места для сомнения не осталось. Военный правитель предал их, бросил на милость Волчьих Драгун. Более того, Самсонов предал и Дом Куриты. В противном случае, Синдикат Драконов никогда бы не позволил Драгунам нанести своим войскам такой урон. И если даже их наконец удастся сломить, цена победы будет непомерно высока.

Но на этот раз Самсонову не избежать справедливого суда, который должен был ждать его после Галтора. Прощения от Координатора ему не будет. Слишком явны его преступления.

Но настоящему положению дел помочь это не могло. Миноби по-прежнему был обязан подчиняться приказам Координатора, его основная цель оставалась все той же — разбить Драгун. И когда Самсонов не оказал ему поддержки, у Миноби не оставалось выбора — он был обязан справиться собственными силами.

И сегодня после утомительных недель беспрерывных боев появилась надежда, что им будет положен конец. Большая часть машин, попавших в ловушку на леднике Опдал, вернулась в строй: на их ремонт и восстановление пошли запасные части, снятые с боевых роботов, пострадавших в дальнейших боях. И войска Куриты могли считать, что окрепли и стали сильнее, усвоив урок того ужасного дня на леднике. Им оставалось сделать последнее усилие, использовать последнюю возможность сломить Драгун.

Основные силы Вульфа уже вышли на позиции. Части Миноби тоже были на месте и ждали только сигнала от Восьмого полка Мечей Света, который должен был выйти из гиперпрыжка уже два часа назад. С минуты на минуту, как думал Миноби, они сообщат, что готовы к атаке.

И, словно уловив его мысли, появился связист. Почтительно поклонившись, он протянул депешу.

— От шо-шо Торисобу, из Восьмого полка Мечей Света, сэр.

Миноби не обратил внимания на его протянутую руку с донесением.

— Что он сообщает?

— Что добился успеха, сэр. Что Драгуны отходят в долину. Все идет в соответствии с планом.

В соответствии с планом. Столь простая фраза, за которой кроется такое сложное переплетение событий. Если донесение Торисобу соответствует истине, то Драгуны, для которых появление Меченосцев явилось неожиданностью, выйдут прямо к скрытым позициям «Райкена» и галедонской пехоты. Не подозревая о присутствии врага, Драгуны подставят свой фланг. В условиях утренней метели видимость будет почти нулевой. Не догадываясь о грядущей опасности, Драгуны подойдут почти вплотную, и огонь в упор сметет их ряды. Битва будет жестокой, но она выбьет у Драгун опытных артиллеристов, сведя на нет их преимущество в точности огня — и у Тетсухары появится возможность одержать победу.

Все надежды Миноби базировались на этой шаткой возможности.

Вот уже два дня они не замечали присутствия разведки Драгун. Он не сомневался, что воинам «Райкена» удалось выйти на позиции незаметно для вражеских соглядатаев. Конечно же замысел должен увенчаться успехом. Почему же, не переставал он задаваться вопросом, его терзает мучительное чувство приближающейся беды?