Страница 3 из 8
Весной 1979 года на телефон закрытой связи позвонил заместитель начальника разведки округа полковник Василий Дунец. Василий Васильевич был человеком энергичным и деятельным. И потому он сразу взял быка за рога:
– Чем ты там занимаешься, Береговой?
Ну что ответить на такой оригинальный вопрос.
– Балду бью, товарищ полковник, – пошутил Анатолий Петрович.
Трубка замолчала. Видимо, на том конце провода переваривали полученную информацию.
– Не надоело тебе?
– Еще как надоело. А у вас есть другое предложение?
– Это ты попал в точку. Предлагаю стать моим заместителем.
Теперь Береговой не знал, что ответить. Каким заместителем? Дунец сам заместитель.
– Думаю, тебе не надо объяснять, что творится в Афганистане. Сейчас формируется штаб 40-й армии для работы там. Я иду начальником разведки армии, а тебе предлагаю должность заместителя.
«Ну вот она боевая работа, которую ты хотел», – подумал Береговой и, не сомневаясь ни на мгновение, дал свое согласие.
– Добро. Будь готов выехать в Кабул, как только поступит команда, – сказал Дунец.
Вскоре в дивизию начал прибывать приписной состав, и стало ясно – идет отмобилизование частей. Прилетели офицеры из Москвы, из Главного разведывательного управления. На базе Ашхабадского разведцентра была создана оперативная группа. Она занималась развертыванием разведпункта для деятельности на территории Афганистана.
Пришел приказ о назначении Берегового заместителем начальника разведки 40-й армии. Начался новый этап в его жизни. Жизни на войне.
Они были первыми
Кабул их встретил холодом и грязью. Жили поначалу в палатках, потом пригнали кунги. Однако долго в них не протянешь. Весь вечер тарабанит движок, ночью его выключают, через часок-другой холод пробирает до костей. Мерзнуть надоело, и полковник Дунец, подполковник Береговой возвратились в палатку. Их разведотдел состоял пока из троих человек. Подчиненные части находились в Туркестанском округе, готовились к вводу в Афганистан.
21 февраля 1980 года моджахеды преподнесли подарок «шурави» ко дню Советской армии. Вот как о тех событиях вспоминает коллега Анатолия Петровича, полковник Евгений Пешков: «Ближе к вечеру со стороны города послышался рев толпы, который постепенно усиливался. Через час уже казалось, будто к расположению со всех сторон подходят бесчисленные толпы народа. В разных местах возникали и затихали перестрелки. В городе начался мятеж.
На крышах многих домов возле правительственных учреждений и недалеко от наших частей были установлены громкоговорители, через которые непрерывно передавали заранее записанный рев толпы. Это была своеобразная психическая атака. Во многих местах поджигали автомашины, стреляли в госслужащих, в военных».
В планах моджахедов был и захват учреждений, предприятий, в том числе и кабульского хлебозавода. Начальник разведки вызвал своего заместителя:
– Анатолий Петрович, сейчас подойдет взвод из батальона Аушева. Бери из разведпункта двух оперативных офицеров, и вперед к хлебозаводу.
Машина командира взвода пошла первой, за ней вторая, Береговой находился в третьей БМП. Странно, но ни чувства опасности, ни страха не было. Взводный докладывает: «Здесь огромная толпа с ружьями, с кетменями. Перегородили дорогу, кричат, орут. Что делать?»
Интересный вопрос. Будто он прежде только и делал, что деблокировал окруженные моджахедами хлебозаводы. Впрочем, у Берегового не было выбора. Только вперед! Такой приказ он и отдал командиру взвода.
Боевые машины пехоты двинулись с места, и Анатолий Петрович впервые в жизни услышал, как цокают пули по броне. Он нырнул в люк. Первая боевая машина словно разрезала толпу надвое. Моджахеды расступились. Взвод прорвался к хлебозаводу. У ворот перемещались какие-то люди в чалмах, с автоматами.
«Мы сбили духовское охранение, – рассказал генерал Береговой, – подошли к центральному входу. А там афганские вохровцы, охрана завода ведет бой с моджахедами. Они все это время и сдерживали наступающих. Мы, конечно, пришли им на помощь. Вот так я начал службу в Афганистане».
Война есть война. Случалось и такое. Однако у заместителя начальника разведки армии совсем иные обязанности, чем освобождать хлебозавод от бандитов. Следовало срочно сформировать отдел, нужны были опытные офицеры-специалисты по направлениям: воздушной разведке, войсковой, агентурной, радиотехнической. И такие специалисты прибывали.
Но даже самый лучший отдел не сможет организовать разведку противника, если у него нет соответствующих частей и подразделений. Этим и занялся в первую очередь подполковник Береговой. Перебазировали из Чирчика отдельную роту специального назначения, вслед за ней радиотехнический и радиобатальоны. Развертывался разведпункт, потом преобразованный в разведцентр. В дивизиях разведывательные батальоны, в состав которых входили роты радиотехнической разведки.
Однако все это делалось ни в один день и не по мановению волшебной палочки. На то, чтобы провести такую объемную работу, нужно время. А командующему 40-й армией генерал-лейтенанту Юрию Тухаринову требовались разведданные. И это вполне объяснимо, всякий командир должен знать своего противника, что называется, в лицо. Только ведь и разведчики – не волшебники. Да и задачи такой не стояло, воевать. Как написал в своих воспоминаниях генерал армии Валентин Варенников: «Ю. В. Тухаринов получил задачу развернуть армию (т. е. отмобилизовать её части), ввести её в Афганистан и встать гарнизонами в соответствии с предписанием нашего Генерального штаба». Вот так, встать гарнизонами. Однако не получилось, начались нападения на наши войска, гибли офицеры и солдаты. Пришлось отвечать. Так мы втянулись в долгую девятилетнюю войну.
Опыт боевой работы обретали все. «Запомнился случай, – вспоминает Анатолий Петрович, – пришли мы к командующему армией. „Товарищ генерал-лейтенант для деятельности агентурных групп нужны вертолеты“. „Какие вертолеты? У нас на вертолетах только генералы и офицеры летают“. „Так они и есть офицеры. У них только водитель солдат“. В общем, объяснили, разместили оперативников по районам, и первые разведданные вскоре пошли. Тогда и командующий изменил отношение к нам. Приказал, чтобы офицеров разведотдела пропускали к нему без всякой очереди. А то ведь зайдешь в приемную, а там сплошь все с лампасами и большими звездами. А духовский караван уже перешел пакистанскую границу и идет к Асадабаду. Каждая минута дорога.
Пропускают. Докладываешь. Закон был один, заходить к командарму с готовым решением. „Что предлагаешь?“ – спрашивает. „Поднять звено вертолетов из Джелалабада и ударить“. – „Кто руководит?“ – „Оперативный офицер“. – „Действуй“. Проходит команда, и через определенное время поступает доклад: „Караван уничтожен“».
Однако у заместителя начальника разведки работа была не только в штабе, но и непосредственно в войсках. Те же роты радиотехнической разведки, которые выходили на боевое дежурство, их же надо сопроводить, организовать взаимодействие, разместить, выставить охрану. Да и не только роты, а оперативные группы по подготовке боевых действий. Туда всегда включали офицера из разведотдела. Очень часто это был подполковник Береговой.
Так случилось, что одна из мотострелковых бригад готовилась к проведению операции в провинции Кунар. Анатолий Петрович прилетел туда, побывал в разведывательном взводе. Солдаты и сержанты готовились к бою.
Руководил ими офицер, высокий, красивый, одетый в фуфайку-стеганку. Справа на ремне у него висел маузер в деревянной кобуре. Это удивило подполковника. Офицер представился: «Старший лейтенант Стовба, командир взвода». Оказалось, маузер он захватил в одном из боев с душманами как трофейное оружие.
Старший лейтенант доложил подполковнику Береговому о готовности взвода к боевым действиям. А наутро началась операция. После боя сообщили: комвзвода Стовбу найти не могут. Искали всю ночь, и только под утро обнаружили обезображенный труп старшего лейтенанта.