Страница 21 из 57
Люциан нетерпеливо осматривал ее. Его глаза тревожно расширились, когда он увидел кровоточащую пробоину в ее доспехе.
- Ты ранена.
Она ощупала бок рукой - та стала красной и липкой. Обрадованная чудесным появлением Люциана, она почти забыла, как волк полоснул ей по ребрам, однако мучительная острая боль жестоко вернула ее к реальности. Разорванная плоть пульсировала. Качаясь, она поднялась на ноги, безвольные, точно ватные. Яркая синева ушла из ее глаз.
"Проклятье! Что этот паршивый волк со мной сделал?"
С невозмутимым видом она попыталась прикрыть рану, но ноги подкосились, и она рухнула на землю. Люциан, явно взволнованный, склонился к ней. Из раны в боку текла кровь, растекаясь под ними. Она вздрогнула, когда его пальцы осторожно ощупали рану через щель в броне. Ему не требовалось говорить, как все плохо. Еще несколько дюймов - и когти монстра выпотрошили бы ее.
Хор грозного рычания напомнил им, что они все еще в лесу. Оторвавшись от обеспокоенного лица Люциана, она увидела целую стаю оборотней, окруживших их. Здесь было по крайней мере с полдюжины безжалостных зверей, намеревавшихся пожрать их плоть и кровь. Их кобальтовые глаза горели в темноте, как рой шаровых молний.
Люциан схватил меч и вскочил на ноги, защищая ее. Он угрожающе взмахнул серебряным клинком, но волки не отступили. Уверенные, что жертва не сможет спастись, они, не торопясь, осторожно приближались к злополучной паре. Соне хотелось сражаться с монстрами, но все, что она могла сделать - это не потерять сознание от потери крови. Она прижалась к ногам Люциана, оперевшись на него. Тьма заволакивала глаза. Ее веки опустились.
Она встряхнула головой, чтобы прояснить мысли. Глаза шарили по затуманенному перекрестку, ища помощи, но ничего не видели. Если кто - нибудь из Вестников Смерти выжил, их не было поблизости. Соня боялась, что она - последний живой вампир в лесу.
И то ненадолго...
Она сжала руку Люциана, чтобы вмести принять удар стаи. У нее не было никаких иллюзий, что даже его невероятная сила и мужество смогут одержать победу над настолько превосходящими силами врага.
"По крайней мере, я умру не в одиночестве, - утешала она себя. - И если суждено погибнуть, то пусть это произойдет рядом с моим возлюбленным".
Но у Люциана были другие планы.
Бросив меч, он сунул руку за пояс и вынул что-то из небольшого шерстяного мешочка. Глаза Сони тревожно расширились - он достал из мешочка ключ. Ее сердце остановилось, когда она поняла, что он хотел сделать.
- Нет, - прошептала она слабо.
"Это же запрещено".
Игнорируя ее протест, Люциан вставил ключ в замок лунного ошейника. Раздался металлический щелчок, и ошейник раскрылся. Серебряные шипы отошли от его горла. Он схватился за распахнутую дужку и отшвырнул ее прочь.
Эффект был мгновенным.
Его светлые кожа потемнела, приобретая пестрые оттенки серого. Непослушный загривок породил гриву грубой черной шерсти, проросшей из головы и плеч, распространившуюся по всему его телу и конечностям, которые удлинились и расширились за один удар сердца. Залитые кровью жилет и штаны разошлись по швам - он приобрел гигантские пропорции. Кулаки скрючились в лапы. Когтистые ноги разорвали кожаные ботинки.
Луна вытянула его плоть и кости, они потекли, как прилив. Череп претерпел ужасные метаморфозы. На лице выступила клыкастая морда. Брови ушли назад над ожесточенными кобальтовыми глазами. Уши заострились. Ноздри сплюснулись, пасть наполнилась острыми клыками. С волчьих челюстей стекала слюна.
Соня с трепетом смотрела на него. Несмотря на их интимную связь, она никогда не видела его таким. Высокий, сильный и невероятно свирепый, словно великий чудовищный Фенрир из скандинавских мифов. Умом всегда понимая, что Люциан был ликаном, она никогда не думала, что волк внутри него был так дик, так... великолепен.
Люциан ликовал в своей новообретенной мощи. Его превращение сопровождало всеобъемлющее чувство восторга. Более двух веков прошло с тех пор, как он в последний раз принимал эту форму, и он больше не был беззащитным мальчиком, запертым в подземелье Виктора. На этот раз он действовал по своей собственной воле. Он выгнул мохнатые конечности, чувствуя в них нечеловеческую силу и энергию. Он никогда не чувствовал себя таким свободным.
Или таким смертоносным.
Тем не менее, он все равно был в меньшинстве. Шестеро оборотней с опаской подкрадывались к нему, еще больше их появилось из-за деревьев или выползло из туннелей. Его поразительная метаморфоза приостановила волков, но не заставила отступить. Люциан обнажил клыки и пригнулся, обороняя Соню. Он понял, что сражается в главной битве своей жизни. Она будет кровавой...
"Да будет так", - решил он. Эти твари получат Соню только через его труп.
Откинув голову, он испустил жуткий рев.
И волки остановились.
Люциан не поверил своим глазам. Он затаил дыхание, и тишина простерлась над ордой оборотней. Их жесткие морды морщились; они склоняли головы набок. Покорно опускали глаза. Люциан пытался понять, что происходит. Хотя это казалось невероятным, он мог бы поклясться, что стая подчиняется ему.
Один за другим, оборотни попятились и исчезли в лесу. Они прыгали, укрываясь в ветвях деревьев, или же скрывались в тумане. Через несколько мгновений, к огромному удивлению Люциана, они с Соней остались одни на дороге. Зияющие пустоты в земле - вот все, что осталось от орды хищников.
Он посмотрел на нее сверху вниз, опасаясь реакции на его гротескную внешность. Несмотря на то, что превращение было их единственной надеждой, он не хотел, чтобы она когда-либо видела его таким. Что, если в ее взгляде будет ужас или отвращение? Теперь она знала, что он действительно зверь, а не человек. Он не станет винить ее, если она никогда больше не будет любить его.
Но, к его удивлению и облегчению, он увидел в ее красивых каштановых глазах только благоговение. Она выглядела такой же ошеломленной быстрым отступлением стаи, как и он.
"Что случилось? - подумал он. - Почему они меня послушались?"
Крупная фигура появилась из тумана, и Люциан сразу же вновь изготовился к бою. Может быть, не все оборотни отказались от охоты? Когда фигура вышла на участок, освещенный луной, он увидел, что это был не оборотень, а высокий темнокожий раб, которого он заметил раньше. Тот, что убил волка одной сломанной цепью. Настоящий человек-гора, лысый воин разглядывал оборотня и аристократическую вампиршу с безопасного расстояния. Меч, отданный Люцианом, все еще был у него.
Люциан прикидывал, сколько смертный увидел.
"Понимает ли он, что я всех нас спас?"
Щелчок спуска арбалета нарушил тишину. Град болтов с серебряными наконечниками со свистом прорвал туман, ударил в стволы деревьев, высек искры из бронированной повозки. Грохот стучащих копыт предшествовал стремительному появлению четверых Вестников Смерти, сразу же прицелившихся в единственного оставшегося перед ними оборотня.
Люциана.
- Подождите! - попытался крикнуть он, поднимая лапы, но его клыкастая морда издала только невнятное рычание. С его когтей капала кровь. К своему ужасу, он понял, что, несомненно, со стороны выглядит так, будто он напал на Соню. - Вы не понимаете. Я не один из них!
Арбалеты снова выстрелили. Серебряные стрелы со смертельной точностью устремились к его голове.
Соня молниеносно вскочила с земли, поймав болт в нескольких дюймах от черепа Люциана. Смертоносное серебро не имело на нее никакого действия; драгоценный металл отравлял только оборотней. Она отбросила стрелу прочь.
Увы, второй болт ускользнул от нее и ударил Люциана в бедро. Тот взвыл от боли и схватился за стрелу, но его неуклюжие лапы не могли взяться за древко. Серебряный наконечник жег ногу, как раскаленный уголь. Он свалился на колени - металл подавил его силу и способности ликантропа. Черный мех сошел с конечностей, кости искривились обратно в человеческий облик. Волчьи когти втянулись.