Деревенская история 2

– Эх, алчный ты человечишка, Степаныч. Ну ладно, решено, идём на дело. Сегодня ночью и пойдём.

– Сегодня?

– Да, сегодня. Неизвестно, когда новые жильцы приедут, завтра может быть и поздно.

– Ну хорошо, – сказал Берестов и протянул руку к кружке с водкой.

– А вот пить больше не надо, – ударил Ионов Николая Степановича по руке. – На дело трезвыми надо идти. Сейчас отдыхать, а в два часа ночи жду тебя здесь.

Берестов громко вздохнул, убрал руки от кружки и согласно кивнул.

– И колготки у Галины своей прихвати.

– А колготки-то зачем?

– На морду напялим, вместо масок будут.

– Понял.

***

А по ночам было уже совсем холодно. Порой даже ощущалось далёкое дыхание зимы. Но это только ощущалось, так как осень только-только перевалила за свою законную половину отпущенного ей срока. Тузик лежал в будке и грустил, думая о том, как бы намекнуть хозяину на неполадки с крышей. Сон сегодня что-то не шёл. Зато шёл кто-то другой и совсем рядом. Пёс отчётливо слышал шаги, приближающиеся к калитке. Высунув нос наружу, собака уловила знакомый запах телогрейки Берестова. Тузик вышел из будки, намереваясь разобраться в ситуации и облаять столь позднего гостя. Но внезапно открылась дверь, и на пороге возник дед Витя.

– Тузик, тихо, – скомандовал он псу. – Степаныч, давай скорее в дом.

Берестов, пригнувшись и смешно семеня ногами, забежал в сенцы.

– Ты бы ещё ползком передвигался, – усмехнулся Ионов.

– Конспирация, – поднял указательный палец Николай Степанович.

– Ладно, конспиратор, молодец, что вовремя пришёл.

– Так я вообще пунктуальный, по мне часы сверять можно, – зарделся Берестов. – Вот помню, на работе так все и говорили: «Коля как часы! Точный и безотказный».

– Хорош трепаться, – оборвал его Ионов. – Ты колготки принёс?

Николай Степанович порылся в кармане телогрейки и извлёк на свет чёрный комок капрона.

– Чистые? – поинтересовался Виктор Иванович.

– Стираные.

– Пойдёт. Сейчас ножницы дам, на две части разрежешь.

– Ты что! Меня же Галина заругает! – чуть не закричал Берестов.

– Да-а, послал бог подельника, – вздохнул Ионов. – А как мы с тобой одни колготки на две головы надевать будем, ты об этом подумал?

– А может, ты себе другую какую-нибудь маску найдёшь? – чуть не плача, предложил Николай Степанович.

– И какую же?

– У тебя же мотоцикл есть.

– Есть, и что?

– Можно шлем мотоциклетный надеть.

Ионов прищурил глаз и критично посмотрел на Берестова.

– Коля, ты дурак?

– Нет, – обиженно ответил Берестов.

– А я вот сомневаюсь. Режь давай, не жалей. Ты потом с добычи Галине целый вагон этих колготок купишь.

Дед Витя протянул ножницы Николаю Степановичу. Тот взял их, тяжело вздохнул и принялся кромсать. Дед Витя тем временем натянул на себя чёрную куртку и надел резиновые сапоги.

– Готово, – Берестов предъявил результат своей работы.

Ионов молча взял половину колготок и сунул в карман, после чего скрылся в недрах дома. Через минуту он вернулся с двумя парами варежек. Одну из них протянул Николаю Степановичу.

– Зачем? – удивился Берестов. – Не холодно же.

– Бери, говорю, это чтобы отпечатки пальцев не оставлять.

– Так не лучше ли перчатки взять?

– Нет у меня перчаток. Бери что есть.

Берестов взял варежки и сунул в карман.

– Надо ещё пакеты взять, – подкинул идею Николай Степанович.

– Пакеты-то зачем?

– А награбленное в чём понесём?

– Не награбленное, а компенсированное. Забыл, что ли?

– Ну, компенсированное.

– Без ну. Не нужны нам пакеты.

– Как так?

– Будем брать мелкое и дорогое, чтобы поместилось в карманах. На большом быстро спалимся.

– Ух, Иваныч, ты прям как заправский домушник заговорил, – восхитился Берестов.

– Я просто умею логически думать. Ладно, пошли, что ли. Нам ещё в сарай за инструментом зайти нужно.

– А в сарай-то зачем?

– Лестницу возьмём и лом. Без лома на дело не ходят.

Глава вторая

Орёл и воробей

Около трёх часов ночи по деревне вдоль заборов шли две тёмные фигуры. Одна из них, согнувшись и кряхтя, несла лестницу, вторая держала в руке небольшой ломик.

– Иваныч, а почему я лестницу несу? – сгибаясь под тяжестью деревянной конструкции, спросил Берестов.

– Потому что я мозг операции.

– Так я же тебе идею подал?

– И что? Идея – это одно, а реализация – это другое. Тащи давай.

Берестов насупился, но продолжил покорно идти.

– Вот ситуация-то будет, если нас кто-нибудь заметит, – вновь подал голос Николай Степанович.

– Не боись, не заметит никто. У нас-то живут тут три калеки, и те давно уже спят. Чай, не город. Чего тут по ночам-то шлындать, грязь месить.

Совсем рядом, выплыв из темноты, показался силуэт дома адвоката.

– Со стороны дороги лезть не будем, сзади обойдём, – скомандовал Ионов.

Они обошли дом, окружённый каменной стеной. После чего дед Витя натянул колготки на голову и надел на руки варежки. Берестов последовал его примеру. Лестницу прислонили к стене.

– Живут же буржуи. Стен понаделали, – пробубнил дед Витя, – нет, чтобы как все нормальные люди забором участок обнести, так нет, крепость им надо соорудить.

– За богатство своё боятся, Иваныч, – тихо произнёс Берестов.

– Так, с этого момента никаких имён, – сердито оборвал его Ионов. – Я буду Орёл, а ты Воробей.

– А почему это я Воробей? – возмутился Берестов.

– Так, не выпендривайся давай, не в театре. Держи лом, потом через стену перекинешь.

Дед Витя поплевал на варежки и полез по лестнице. В резиновых сапогах и варежках, да ещё и в полной темноте, карабкаться было неудобно. Наконец, Ионов достиг верха. Он уселся на выступ и перекинул ноги на другую сторону.

Стена была высокая, около двух с половиной метров. Если свесить ноги, то до земли останется метра два. Виктор Иванович огляделся по сторонам, удостоверился, что вокруг всё тихо, собрался с духом и прыгнул. Свободный полёт закончился быстро. Земля больно ударила по ногам. Ионов повалился на бок, угодив рукой в какой-то кустарник.

– Орёл, Орёл, ты как там? – раздалось по ту сторону стены.

– Нормально. Давай лом перекидывай, только в меня не попади.

Несколько секунд было тихо, потом раздался звук удара железа о камень, а ещё через секунду жалобный вскрик.

– Ты чего орёшь? – сердито зашипел дед Витя.

– Лом.

– Чего лом?

– В меня попал!

– Как он в тебя попал, дурень?

– От стены отскочил.

– А ты зачем его в стену кидал, надо было через стену перекинуть.

– Я так и делал, но не перекинул.

– Слабак, – резюмировал Ионов.

За стеной раздавалось оханье.

– Да не скули ты!

– Не могу, Иваныч, ой, прости, Орёл, – больно очень. Нога распухает.

– Тьфу ты, – зло плюнул Виктор Иванович, – связался же я с тобой. Идти сможешь?

– Не знаю, больно. Лом прямо в колено попал.

Дед Витя хотел было ответить, но тут же замер. В его голове прокрутилась простая мысль, которая почему-то не приходила к нему раньше.

– Слышь, Воробей?

Ответа не последовало.

– Воробе-е-ей?

Вновь тишина.

– Степаныч, ё-моё, ты там не помер часом?

– А? Нет. Забыл про позывной.

– Я вот тут подумал, – расстроенно произнёс Ионов, – а как я обратно выбираться буду?

– По лестнице.

– Так она же с другой стороны?

Берестов замолчал.

– Нужна ещё одна лестница, – вдруг деловито предложил он.

– И где же я тебе её возьму?

– Надо поискать, может, у Хитрова где-то есть?

– Нет, Степаныч, тьфу ты, Воробей, меня надо отсюда вызволять, причём срочно.

– Почему срочно?

– Потому что операция наша провалилась. Детали мы с тобой не продумали до конца, поэтому надо делать ноги. Предчувствие у меня нехорошее.

– А давай, я тебе лестницу перекину? – подал идею Берестов.