Оружие Бизанца

Паульс продолжал:

– В пивнушках мы видели штатских немцев. Не знаю по каким делам они очутились во Львове, но эти господа – любители пива, были не худыми. Кстати, в пивнушках я бы предложил располагать наших агентов, переодетых в цивильное, – пиво делает людей болтливыми. Много интересного можно услышать. Например, один немецкий полицейский жаловался гражданскому немцу, что им часто приходится усмирять драки между украинцами и поляками. Поляки люто ненавидят украинских националистов, а те платят им тем же. Немцы больше ценят украинцев, с помощью которых хотят полностью ликвидировать польское подполье. Украинских полицейских они вырядили в темно – синие мундиры с широкой сине – желтой повязкой на левом рукаве. На головных уборах у них трезубец. Полякам разрешена своя символика – четырехугольный головной убор с белым орлом. В городе имеется один центральный железнодорожный вокзал и три пригородных. Центральный за сутки может пропустить на восток с полсотни эшелонов. Мы насчитали много пунктов для переформирования воинских частей. Практически, все общественные здания, – институты, школы, поликлиники оборудованы под военные госпитали. Город насыщен войсками разного назначения. Имеются штабы воздушных армий. Вроде, я сказал все, – закончил свою речь Паульс.

Настала очередь Тиссена.

– Мой доклад будет в основном о политической истории Львова, – начал Тиссен, – после раздела Польши в конце 18-го века между тремя империями – Австро – Венгрией, Германией и Россией, Львов вошел в состав Австро – Венгрии и находился в ней до 1918 – го, то есть, до конца первой мировой войны. Западноукраинские политики обращались к мировым державам – Англии, Франции, США и Японии, входившим в комиссию по послевоенному переустройству Европы, – с тем чтобы Галицию и Львов передать Украине. Однако, было слишком много политических причин, чтобы Львов отдать вновь возрожденной Польше.

Возникновению Львова, как и многих европейских городов, способствовала география. Городская территория начиналась с центра пересечения древних торговых путей с севера на юг и с запада на восток. В X – XII столетиях эти земли входили в Киевское княжество, потом они принадлежали Звенигородскому княжеству, а позже – Галицкому. Я не буду рассказывать о распрях славянских князей, скажу только, что по преданию Галицкий князь Данила назвал город именем своего сына Льва. Чтобы противостоять набегам соседей: поляков, венгров а также крымских татар, Галицкое княжество объединилось с Волынским. К 1340 году галицкий князь Болеслав Мазур был отравлен в жестокой борьбе за власть. Воспользовавшись безвластием и распрями, польский король Казимир Великий в апреле, в пасхальную неделю вышел со своей конницей из Кракова и напал на русские земли. Он захватил оборонительные сооружения Львова, спалил знаменитый православный монастырь святого Георгия (Юрия) и сжег все замки в окрестностях города. Захватив все драгоценности, принадлежавшие русской короне, он с добычей вернулся в Краков. Так как со стороны галичан никакого сопротивления оказано не было, в конце июня 1340 года Казимир снова вернулся на русские земли с целью их присоединения к Польше. Ему быстро удалось завоевать Перемышльские земли вдоль реки Сян и овладеть большинством замков на них. Осенью того же года он занял Львов и поставил своего градоначальника в нем, а сам вернулся в Краков. И только через пять лет русские князья Дашко из Перемышля и Данило из Острога сделали попытку освободиться от поляков с помощью крымских татар. Они не только освободили свои земли, но и захватили часть польских земель, в том числе часть Краковского воеводства на правом берегу Вислы. Однако, поляки в 1349 году снова вернули себе Львов, и галичане вынуждены были покориться Казимиру. Они присягнули ему и стали его подданными.

Уже с 1356 года Львовом управлял магистрат, состоящий из консулов. Управление осуществлялось на основе немецкого Магдебургского права, по которому Львов был самостоятельным городом, – государством, по типу западноевропейских городов, входивших в состав Священной Римской империи. Король Казимир расширил земли, принадлежащие Львову, выделив общественные пастбища, а жителей города освободил от власти воевод, старост и судей, – с условием регулярной выплаты львовянами налогов в королевскую казну. Потом польский король обратился к папе римскому Урбану за разрешением основать Львовское архиепископство. С этого времени львовские православные церкви начали обращаться в католические костелы, в которых служба велась на латыни. Во Львове уже к этому времени было много армян и евреев, бежавших от турецких завоевателей. Армяне построили во Львове свой собор, а евреи синагогу. Если немцы их не разрушили, мы сможем увидеть творения восточной архитектуры.

После смерти польского короля Казимира все последующие польские короли продолжали насаждать в Галиции католицизм. Во Львове обосновались многие католические ордена: иезуитов, доминиканцев, кармелитов, бернардинцев и других. Русским во Львове приходилось туго не только из-за притеснений православной веры. Родной язык вытеснялся чужими языками – польским, немецким, латинским. В магистратуре Львова было много богатых немецких торговцев, основавших во Львове свои фактории – магазины, склады, миссии и ремесленные цеха. Русский первопечатник Иван Федоров свою просветительскую деятельность начинал во Львове, где он напечатал свою книгу «Апостол» на русском языке.

В 1572 году произошло объединение Польского королевства с Великим княжеством Литовским. Такие исконно русские земли как Волынь, Подолье, Киевское и Черниговские княжества вошли в состав Польши. И хотя, русский и украинские языки на этих землях сохранились, польские короли принуждали народ принять католичество. Особенно давление усилилось при короле Сигизмунде III, воспитаннике иезуитов и бывшим почетным членом их ордена. В 1590 году четыре православных епископа – Луцкий, Львовский, Пинский и Холмский подписали грамоту о согласии принять унию, то есть – объединение православия и католичества. Суть грамоты состояла в том, что эти епископы согласны были признать власть Папы Римского, при условии, что тот навеки сохранит незыблимыми церемонии и священнодействия православной Церкви по греческому обряду. Епископы так же потребовали от польского короля для себя определенных прав. Все это готовилось в тайне, но в июне 1595 году тайна раскрылась. Покровитель Православия в Польше – князь Константин Острожский выведал у Брестского епископа Ипатия Потия и митрополита Минского Михаила Рогозы о завершении подготовки акта подписания унии в Бресте. Князь обратился ко всем православным Польши с резким посланием, в котором обвинял православных епископов в отступничестве и предательстве православной Церкви Христовой. Его поддержал Львовский православный епископ Гедеон Балабан, обвинивший инициаторов унии в нарушении правил и обычаев православной веры. Они обвинялись в принятии проекта унии без согласия и разрешения всех Патриархов, в отсутствии духовного собора и одобрения всеми православными верующими. О созыве такого собора польского короля просили князь Константин Острожский и колеблющийся инициатор унии Ипатий Потий. Однако, король Сигизмунд III, опасаясь что его православные подданные не согласятся даже обсуждать унию не разрешил быть собору и объявил своим указом про объединение в Речи Посполитой всех православных с Римской Церковью. Сигизмунд был талантливым политиком и одновременно он обратился к папе римскому с тайным посланием созвать в Польше съезд «русских униатов» и православных «схизматиков» (отступников веры). Сигизмунд привел папе веские политические доводы: первое – схизматики могут передавать туркам правительственные тайны, и второе – в случае соединения православных Польши с Римом, к Унии может присоединится Великое Княжество Московское, где миллионы христианских душ заражены «греческой схизмой».

Как историк, – продолжал свой доклад Тиссен, – хочу напомнить, что в те годы сильное турецкое войско султана Сулеймана высадилось в Европе и, захватывая христианские земли, присоединяло их к Оттоманской империи. После получения папой послания Сигизмунда, на аудиенции у Папы Климентия VIII, в присутствии католических кардиналов, епископы Брестский Ипатий Потий и Луцкий Кирилл Терлецкий подали прошение об объединении Православной Церкви с Римской. При этом они стояли на коленях и целовали папскую туфлю в знак покорности. Из-за страха перед турками папа Климентий согласился со всеми оговорками, правами и обрядами православных в составе Римской церкви. Православные священники имели право на брак, чего не дозволялось католическим священникам, а митрополит Киевский имел право назначать епископов в своей области. Униатам разрешалось проводить восточные обряды, если они не противоречили учению католической веры. В честь такого важного исторического события Папа Римский отчеканил медаль, на одной стороне которой был изображен его портрет, а на другой – папа, сидящий на троне, благословлял, стоявшего на коленях униатского посла. Внизу была выбита надпись на латыни: «Ruthenus receptis – 1596», что означало – принятие русинов.