Продавец волшебных палочек

— Это уже что-то, — воодушевился Альбус. — У нас есть семейный дом в Годриковой Лощине, там имеется четыре спальни. Я тоже смогу принять нескольких ребят и присмотреть за ними во время летних каникул. Абби, ты не возражаешь?

— Конечно же, я за, — подтвердил наш гостеприимный хозяин. — Более того, здесь, на втором этаже кабака, есть номера для постояльцев. Там простая обстановка, конечно, и без домашнего уюта, но восемь комнат смогут вместить около двадцати детей. Тесновато, зато все будут сытыми и в безопасности.

— У нас в гостевом крыле всего две спальни, — добавил Филиус. — Но, думаю, что не все дети будут оставаться на каникулы, многие живут в провинции, на фермах, куда не добралась война.

— Тогда давайте вы опросите всех студентов, составим списки и уже из подтверждённого количества и будем исходить, — подвёл я итог наших переговоров. — Ведь и полукровки, и некоторые чистокровные тоже проживают на магловской территории, и, возможно, что место для проживания потребуется и им.

В результате нашего “сговора” был проведён опрос студентов всех четырёх факультетов, ведь ни Альбус, ни Филиус не могли заботиться только о половине детей, каждого из которых они обучали и прекрасно знали с момента их поступления в Хогвартс. Оказалось, что защита требуется примерно сорока ученикам. И, подтверждая моё предположение, в этой компании были не только маглорождённые волшебники, но и представители всех сословий магического сообщества.

Узнав о благотворительной инициативе, к нам присоединились и другие взрослые маги. Кто-то готов был принять одного или нескольких летних гостей, иные предлагали материальную помощь; владельцы магазинов предоставляли бесплатные продукты, предметы гигиены и прочие нужные вещи. Все предложения поступали Аберфорту, который вёл учёт добровольных пожертвований, а после получения писем из школы, помогал ученикам закупить всё необходимое к началу учебного года, ведь стипендия от Попечительского совета Хогвартса поступала только официально признанным сиротам.

В течение всех лет войны менялись или появлялись повторно наши “летние постояльцы”. Хоть бомбёжки и прекратились, но некоторые дети действительно потеряли дома и семьи, и им просто некуда было возвращаться, а за неимением опекунов, им грозило пребывание в приютах. Более везучие находили своих родственников, когда восстановилась работа почтовых отделений, и уже на следующие каникулы они могли воссоединиться с близкими людьми. Но как бы то ни было, к моему глубочайшему удовлетворению, все дети, которые нуждались в помощи, получили её от неравнодушных взрослых людей.

Альбус, через пару лет после начала нашей программы поддержки учеников, усыновил двойняшек-маглорождённых, семья которых погибла ещё в “лондонский блиц”. Двенадцатилетним гриффиндорцам было некуда податься, так как их родители сами были из приюта. Так что их декан, узнав о бедственном положении детей, недолго думая, официально принял их в семью Дамблдоров с полного согласия Аберфорта.

Война, которая принесла столько горя моему прежнему миру, собрала кровавую жатву и в этой реальности. Множество прекрасных людей, независимо, маги они или простые люди, не обладающие даром, погибло на фронтах или под бомбёжками на родной земле.

Но как бы то ни было, мы выжили и сумели помочь хоть и малой части нуждающихся, но даже такие крохи безмерно радовали нас. Пусть сто или двести волшебников получили нашу поддержку, но они вырастут, заведут свои семьи и воспитают собственных детей. Будет ли в их судьбах ещё что-то тяжёлое или страшное — никто не знает, но в любом случае они получили этот шанс на жизнь, и, возможно, вспоминая своё детство, они точно так же, как и мы, протянут кому-нибудь руку помощи.

Война закончилась. Как и в моих воспоминаниях, советская армия вошла в Берлин, и красный флаг взвился над Рейхстагом. В магическом же мире Гриндевальда захватил объединённый союзнический отряд волшебников, и над Тёмным Лордом провели суд, а затем и казнь.

Альбус, конечно, был расстроен гибелью старого товарища, но заботы со студентами, с их обучением, с восстановлением старого родительского дома не давали ему окончательно загоревать. Да и Аберфорт постоянно был рядом, а поддержка младшего брата и его напоминания о долге перед двойняшками не оставляли Альбусу времени на пустые сожаления. Он вложил все свои умения и пыл в воспитание приёмных детей, и после окончания ими Хогвартса стал их личным наставником, вырастив прекрасных волшебников и мастеров-трансфигураторов.

Корвус закончил школу и с гордостью получил диплом с максимальными оценками “Превосходно”, чем очень гордилась Меропа, да и все мы — его семья. Риона подрастала, радуя нас своими детскими проказами, постепенно превращаясь в симпатичную девочку с карими глазами и каштановыми кудрями, которые очень любил заплетать в косы её старший брат.

Корвус всё-таки выбрал стезю артефакторики и решил обосноваться в Лондоне в моей старой квартире на Косой аллее. Родители сначала не желали отпускать “малыша” из дома, но после того, как мы все серьёзно поговорили, всё же согласились, что взрослому парню нужно собственное место для жизни и работы. Тем более что мою мастерскую в магазине легко можно было переоборудовать под нужды второго владельца.

Обучался Корвус у старого добродушного наставника из Франции, сумев за три года добиться признания его мастером и сдав экзамены в европейской гильдии артефакторов. Повзрослевший крестник вернулся на родину, где Тинни, который все эти годы присматривал за моим прежним жилищем, пищал от счастья, что “старый верный эльф наконец-то сможет снова ухаживать за любимым мастером Корри”.

Филиус и Меропа больше не заводили детей, решив, что сына и дочери им хватит для полноты семейного счастья. Филиус всё также служил в школе, каждый год выпуская из-под своего заботливого крыла очередных юных умников.

Ему уже предложили место директора, после отставки Диппета, и наш любимый декан размышлял над предложением Попечительского совета. Должность главы Хогвартса, конечно же, весьма престижная, но и мера ответственности выше, чем у декана, во сто крат.

Меропа занималась хозяйством и подрастающей взрослеющей дочерью, не оставляя работы в нашем магазине и радуя постоянных клиентов своими новыми произведениями.

Наша малышка, как и старший брат, попала на факультет отца и старательно училась, чтобы ни в чём не посрамить своих знаменитых родственников. К окончанию школы, Риона уже была помолвлена со своим другом детства Энди — сыном мсье Писсаро, который владел магазином в Хогсмиде.

Корвус был до сих пор свободен, чем немало огорчал и возбуждал незамужних девиц, которые заходили в лавку Гонтов-Олливандеров не только за артефактами и палочками, но и для того, чтобы пофлиртовать с красавчиком-мастером. Но наш серьёзный и ответственный господин пообещал, что женится не раньше пятидесяти лет и только по обоюдной любви, как бы наивно это ни звучало, а кудрявых внуков родителям может обеспечить и младшая сестра.

Я же так и жил рядом с родными. Делил мастерскую с крестником, творил необычные палочки, а Меропа создавала для них чехлы на любой вкус. Жизнь текла, менялись люди на Косой аллее, покупатели приводили своих детей.

Я был доволен тем, что, хоть я почти ничего не знал о сказке из прежней жизни, но, видимо, что-то произошло в этой реальности, так что не было никакого шрамоголового мальчика-избранного и второй магической войны с неназываемым злодеем, имя которого так и не вспомнилось мне за прошедшие годы.

Но это было уже не так важно, ведь я обрёл здесь любящую семью, верных друзей и прекрасных детей, которых считал родными. А для личной жизни и мужского счастья давно появилась некая милая дама, которая весьма благосклонно принимала мои ухаживания и много лет крепко дружила с моей названной сестрой.