Страница 59 из 67
Три дня спустя состоялись скромные похороны Аглаи Морозовой. Немногочисленные гости, присутствовавшие на погребение и на поминках, знали только то, что девушка погибла при обрушении свода храма, но никто из них не знал деталей. Не знали даже и оставшиеся грации до того момента, когда мадам Геворкян после поминок не собрала девочек ночью в гостиной. Поначалу между ними царило молчание. Сидя за большим столом, сестры не могли оторваться от фотографии Аглаи в рамке с чёрной лентой. От осознания того, что жизнь этой темноволосой красавицы оборвалась в семнадцать лет, сердце обливалось кровью.
- Я... - нарушила тишину мадам Геворкян, - Я, наверное, должна вам всё объяснить?
- Вы правы, Наталья Алексеевна. - прошептала Надежда, не отрывая взгляда от портрета Глаши.
- Даже не знаю с чего начать, - мадам подсоединила сигарету к мундштуку, после чего сделала затяжку, - В последние годы Священный синод стал проявлять недовольство к отношению митрополиту Андрею. За десять лет в этом сане он успел заслужить безграничное доверие феодоровского народа, что в последствии вылилось в превышение служебных полномочий. В общем, за десять лет он стал настоящей проблемой для синода.
- Неужели никто ничего дурного не замечал за ним? - не верила Пелагея.
- Как я уже говорила, Его преосвященство за десять лет успел такую народную любовь получить, что большинство людей просто ослепли от его святости, которую сами же и создали. Так что любую критику, даже с весомыми доказательствами, встретили бы с криками “Клевета!” Нет, синод мог бы его лишить сана тогда, но это могло бы вызвать на острове народные волнения, которые Империи сейчас были бы очень не кстати.
- Так вот она какая слепая вера. - заметила Надя.
- Да, милая! Поэтому генерал Шилов предложил воссоздать что-то вроде Божьего знака тем более, что митрополит прибрал к рукам значительную сумму от реставрации Главного городского храма, что подтверждают не состыковки в чеках. Вспомнили про Захара Сафарова с утопическими россказнями об новом обществе сознательных граждан и дали ему денежную лапу. Знаете, у меня с трудом укладывается в голове то, что этот болван действительно думал, что в его идеи в серьёз кто-то верил, не считая алкаша Демьяна Колесникова, конечно. - вдруг мадам прервала Марианна, которая сначала указала на фотографию погибшей сестры, а затем нарисовала в воздухе знак вопроса, - И вот, Ма, мы подошли к самой сути! Я послала Аглаю, чтобы она следила за Сафаровым. Честно говоря, поначалу меня водили в тупик её ложные отчёты. Я сразу заподозрила не ладное, и попросила Шилова, чтобы кто-то за ней проследил. И я долго не понимала, почему она от меня скрывала правду, а потом вспомнила нашу первую встречу. В её глазах горело желание мести. Так всё стало на свои места!
- Она хотела отомстить митрополиту, - удивилась Надя, - Но что он ей сделал?
- Могу предположить, что это как-то связано с его ненавистью к женщинам. Как-то мой покойный супруг обмолвился, что приходилось один раз за владыкой подчищать следы одного преступления, в котором погибла юная девушка.
- И что теперь? - спросила Надежда.
- Теперь после случившегося репутацию митрополита Андрея настолько испорчена, что даже, если он и не захочет снять с себя сан, то синод сможет лишить его должности без сильного сопротивления. - Наталья заметила, что Марианна, смотря на фотографию Аглаи, вот-вот была готова разреветься, - Эх... Конечно, не обошлось без форс мажора, но кто ж знал, что она так далеко пойдёт? Бедная Аглая, а неё могло быть прекрасное будущие. Но, если вам станет, легче то скажу, что Захара Сафарова и Демьяна Колесникова охранка задержала в день обрушения храма.
- Но суда над ними не будет. - понимала Пелагея.
- Глупо такое предполагать, Пелагея. Всё-таки суд противоречил бы вердикту о несчастном случаи из-за некачественного материала. К тому же этих террористов в тот же день без лишнего шума ликвидировали. - на последнем слове мадам Геворкян потушила сигарету.
Однако эта новость не принесла облегчения девочкам, потерявшим сестру не по крови, но по духу. Эта ночь для них была очень тяжёлая, особенно для Марианны. Девушка до утра не могла сомкнуть глаз, смотря на кровать, на которой когда-то спала Глаша. Немая грация вспоминала, как сестра мучилась от кошмаров. Марианна чувствовала за собой вину, ведь она пыталась успокоить Глашу, но не вдумываться в её проблемы. Да, порой Аглая вела себя отталкивающе, но для Марианны это не было оправданием для своего безразличия к проблемам сестры. Травникова вспомнила, как на пляже Глаша пыталась защитить её от Константина, думая, что он делает нечто непристойное, хотя он спас немую грацию от утопления.
“Ей не было плевать на нас.” - думала Марианна, когда плакала, уткнувшись в подушку.
Наконец, наступило утро. Умывшись, немая девушка решила предпринять очередную попытку сделать причёску самостоятельно. Сев за туалетный столик, Марианна открыла ящик, в которой лежал гребешок, и к своему удивлению обнаружила конверт с подписью “Грациям”.
Утром, как обычно, Надежда помогала Кларе на кухне. Светлая грация видела, что женщина до сих была растеряна, хоть она старалась этого и не показывать.
- Мы скорбим вместе. - сказала Надя с печальной улыбкой, - Клара, ты не знаешь, Семёна уже похоронили?
- Я вчера телефонировала его отцу. Сёмушку тоже вчера похоронили в родной деревне. Мадам оплатила все расходы и компенсацию дала.
В этот момент раздался дверной звонок, и Надя вызвалась открыть дверь. На пороге стоял Лев Иннокентьевич.
- А... В-вы? - Надежда была в неприятном смысле удивлена.
- Доброе утро, Надежда. - казалось, что Лев делает вид, будто произошедших событий не было.
Мужчина с молчаливо согласия Нади вошёл в дом как раз тогда, когда со второго этажа спустилась мадам Геворкян.