Страница 2 из 3
Виктория не знала что такое «аула». За два с половиной года в Германии немецкий словарный запас оставался на низком уровне.
– Я не знаю, – пожала плечами, но вида, что напугана и без понятия, куда идти в этом здании, не подала.
Парню же резало слух иностранное произношение незнакомки, вздёрнув подбородок, он быстро испарился.
«Так, спокойно, в дамскую комнату, на минуту спрятаться, посмотреться в зеркало и вперёд».
В бюро заградительная стена высотой в метр.
– Добрый день, у меня начало занятий сегодня, где собрание?
– Ещё раз повторите, пожалуйста.
– Куда я должна идти? – придала уверенности в голосе Виктория.
«Конечно, я говорю с акцентом, но ведь правильно, как мне кажется».
– На какую профессию?
– Штоерфахангештельте.
– Это аула, второй этаж.
«Ну, хоть что то. А что такое аула?»
Виктория взглянула на часы, три минуты до начала. Её природная пунктуальность намекала на опоздание. На втором этаже пятиэтажного здания шумно. Молодежь толпится перед входом в «аулу», то есть актовый зал. Пропускают по списку. Виктория произнесла свою русскую фамилию Власова, ожидая, что переспросят. Мужчина, Гер Вольфганг, завуч училища, быстро нашёл ученицу в списке, приветливо улыбнулся и пригласил зайти занять место.
Мест как таковых не было, одна серо-зелёно-коричневая масса учеников.
При общем организационном объявлении Гера Вольфганг, Виктория догадывалась по некоторым знакомым фразам, что необходимо определиться и выбрать два учебных дня в неделю.
«А зачем эти карточки, приклеенные на стене зала? Хочу в среду и пятницу!»
Гер Вольфганг набрал воздуха в легкие.
– Итак, понедельник и среда!
Часть толпы кинулась срывать карточки. Сердце Виктории заколотилось.
«Боже мой, вот как это работает».
– Вторник и четверг!
Виктория тоже устремилась в толпу, хотя срывать карточку было рано. Масса молодёжи закружила, но она удержалась у стены до следующей команды.
– Среда и пятница!
Снова смотрит на бесформенную массу, контролируя, когда она ринется. Понимая, что всё делает правильно, срывает оранжевую овальную карточку с надписью 15/8!
Далее определение учителей, классного руководителя и распределение по классам. Чтобы не затеряться и не дай бог искать и переспрашивать, держалась своей группы.
– А куда мы сейчас идем? – спросила Виктория у симпатичной, вызывающей доверие девушки.
– Мы в класс, № 411.
От ответа на русском языке наконец-то расслабилась и оживилась.
– Как тебя зовут?
– Настя. А тебя?
– Вика. Это нам что же, пешком на пятый этаж?
– Да, причём все три года, – с улыбкой, мягким голосом подтвердила новая подруга Виктории.
Классная комната находилась в самом конце коридора. Парты и стулья в комнате – на колёсиках. Доска, подвесной проектор для просмотра фильмов и презентаций, и ещё один на тумбочке для увеличения учебного материала на доску. На столе преподавателя компьютер. У задней стены шкафы с лотками для бумаг, там же немецко-английские словари и отдельный шкаф с ноутбуками для самостоятельной работы учащихся, если нужно «погуглить».
Знакомство с учителями и одноклассниками должно пройти по знакомой схеме из языковой школы. Сгоняя напряжение от волнения, осматривала каждого, размышляя:
«Мог бы кто-то из этих котят представить, как оказалась здесь и какие я делаю невероятные усилия, чтобы учиться сейчас с ними, рождёнными в этой стране и говорящими на своём родном языке».
– Сейчас я? Меня зовут Вика, я родилась в России, живу в Германии почти три года. Замужем. У меня есть российский диплом «Бухучёт и аудит».
***
Пятница, знакомство с двумя преподавателями, которые проведут трехдневный проект введения в предпринимательство. Гер Бош и Фрау Майя.
Гер Бош – учитель по бухгалтерскому учету, отец троих детей. Хорошо сложён, выбрит на лысо, в очках с круглой оправой. Эта оправа, острый нос и родинка на щеке в одном образе напоминало Виктории о типажах в фильмах про войну советских времен. Фрау Майя – активная, жизнерадостная миниатюрная дамочка, любящая всем сердцем свою работу и одна из немногих преподавателей, кто говорил на «хох дойч».
Остальные педагоги, как и ученики, разговаривали на комкающем и съедающем части слов гамбургском акценте.
– На я, а сейчас расставьте парты квадратами. Пять квадратов, за каждым квадратом по пять человек! – Гер Бош готовил площадку для урока-игры.
Фрау Майя вбегает в класс в дурацкой кепке и с тряпичной сумкой, играя роль.
– И тааак, я хочу заняться своим бизнесом, и что мне для этого нужно, как вы думаете?
Гер Бош играл роль мудрого советчика и координатора. – Ловите мяч, и перекидывайте, у кого в руках, тот отвечает!
– Вам нужна регистрация в налоговой.
– Вам нужно финансирование.
– Вам нужен офис.
– Вам нужно оборудование.
– Вам нужен бизнес-проект.
– Вам нужны клиенты.
– Бизнес-план, – увлечённо схватила мяч Виктория.
– Это уже сказали, быстро среагировала Фрау Майя и умчалась в другой конец класса. Ребята засмеялись.
После занятий, по дороге к станции «Шлюмп», дружелюбные одноклассницы, окружившие русскую, верещали: «Ну, как тебе, понравилось, Вика? А как в России учат? Это то же самое?»
– Не так, я училась в «уни». Это другая система. Здесь мне понравилось. – скомкано отвечала Виктория.
Волнение и напряжение от того, что не может подобрать простых слов, чтобы объясниться, нарастало. Торопилась спуститься в метро, быстрее добраться до своего «гнезда» и заняться приготовлениями, находясь в предвкушении поездки к морю на выходных с Райдо, пока ещё позволяла золотая осень.
Райдо появился в жизни Виктории пару лет назад. Тогда пространство превратилось в плазменную затягивающую воронку, а мокро-серая зима и чёрные сны высасывали остатки энергии и разума. Возник быстро, бесцеремонно, с вопрошающим взглядом «спасающего мир не заказывали?». Сильный, уверенный, нелюдимый, без определенного возраста.
– Ты знаешь, кто ты? А родители, предки? Зачем ты пришла в этот мир? А с чем уйти собираешься?
В тот момент такие простые вечные вопросы остановили вихрь мусора, крутившегося в голове Виктории, приземлили, а ответы возвысили.
Улыбался Райдо в особых случаях и только близким людям. Не позволял, чтобы о нём задавали много вопросов и лезли в душу, принимал в ответ пугающий вид, мог дать словесную сдачу грубо и громко.
– Что на этот раз? – приглушил радио в мчавшей их к морю по первому автобану авто.
Виктория по своему обычаю застыла, лёгкое движение губ в отрицательный смайлик дали сигнал, что всё сложно. Молчание. Перед её лицом возникла крепкая ладонь, пальцы один за другим кланялись, предупреждая: «отсчёт пошёл».
Плечи Виктории поднялись на вздохе.
– Я их не понимаю, это так ответственно, вникнуть и выучить. А в бюро, Гер Ланц кажется мне подозрительным, он слишком красиво всё расписывает. Бумаги новые для меня, я их вижу в первый раз. Это как заново учиться читать и видеть вообще, и думать.
– Конечно, всё ясно, такие они сволочи, на работу взяли, учиться отправили, целых два! раза в неделю и только до обеда! да ещё и деньги за это платят! Трагедия! Что срочно надо делать?
Готовая разреветься, сжала губы и вытянула их в улыбку.
– Подобрать одежду и бижутерию для рабочего дня.
– Ну вот, сама знаешь, – звучно выдохнул, прибавил радио. Сделав кулаком круговое движение, вытянул расслабленную руку к коленям Виктории. Она принялась разминать его грубые пальцы, прищурив глаза на убегающие за окном лесопосадки и погружаясь в свою гармонию.
Меняющийся ландшафт уравновешивал пространство. Скорость отрывала привязки мыслей к городскому стрессу.
Короткий глоток свободы заканчивался к понедельнику офисом на берегу Эльбы, куда Виктория добиралась с двумя пересадками: Автобус – метро – электричка или автобус – метро – автобус или автобус – метро – паром. Общественный транспорт в западной Германии, в частности в Гамбурге, очень комфортабельный, в час пик наполнен «белыми воротничками», а в промежутке с 9.00 до 16.00— часы «социальщиков», беженцев, безработных и многодетных темнокожих мамочек.