Байона

Я развалилась в плетеном креслице. Музыка продолжала играть внутри. Иногда я постукивала ботинком и покачивалась. Хосе заметил и начал зубоскалить. Я резонно напомнила, кто в этом виноват. Потом отвлеклась и стала размышлять над тем, каким же был голос Таро.

«Как он звучал? Понравился бы мне?» - смотря в одну точку, задавалась я вопросами и улыбалась. Образ немого музыканта приятно маячил в памяти.

– Давно ты с ним? - полюбопытствовал Серхео, пристально взглянув на меня.

– С кем? - не сразу сообразила я, наматывая на палец локон.

Мы сидели впятером за небольшим столом, встроенным своим торцом в окно вместо подоконника. После ужина музыканты пили пиво и закусывали всякой всячиной. Я тянула томатный сок, заедая подсоленными орехами.

– С Таро?

«Ах, если бы!» - подумала я со щемящим чувством возрастающей привязанности к немому.

Ребята с интересом посматривали на меня.

– Ты не совсем правильно понял меня, Серхео, - сказала я, подтягиваясь вверх, и запнулась. Стало неловко, захотелось солгать. Я до сих пор не знала наверняка об отношении немого ко мне и даже себе не могла сказать с определенной уверенностью, могу ли надеяться на взаимность. - Мы с Таро не... В общем... кхм! Это не совсем то, что ты подумал.

– А-а-а... - неопределенно произнес он, повел бровями и потянулся за фисташками. Потом шумно пригубил из своего бокала и облизнул пену с губ. Смотря в ночное окно на отражение, Серхео разглядывал стену бара, увешанную дисками.

Анхель сидел рядом со мной. Он вытянул ноги, откинул голову через спинку кресла и курил, пуская дым ртом и смотря в потолок. Длинный хвост подметал пол.

На сцене они казались мне богами, здесь – вполне земными симпатичными парнями, уставшими и не особо многословными. И, по-моему, очень скромными. Никто не стал брать с собой фанаток, готовых на все ради ночи со своими кумирами.

– Чего такой кислый? - спросил Хосе, хрустя сушеной рыбкой. - Отыграли хорошо. Публичная порка пошла Мануэлю на пользу.

Угрюмый Мануэль с черепами на перстнях и мрачным изображением каббалистической пентаграммы на майке скрупулезно изучал дно высокого пивного бокала, предпочитая не реагировать на подковырки приятеля.

– Три года назад мы играли здесь вместе с Таро, - медленно произнес Серхео. - Потом именно отсюда я уехал в Мадрид. Личные обстоятельства. Пришлось бросить группу и музыку. Карлос - наш менеджер, злился долго. Кричал. Я ему два выступления сорвал. А Таро, он за главного у нас был, понял ситуацию. По-человечески отнесся. Знаешь, где он в Байоне живет?

– Где живет, не знаю. Но в том, что появится у меня, в этом  не сомневаюсь, - ответила я.

– Я уже говорил о твоей странной манере изъясняться? - ухмыльнулся Хосе.

– Дай вспомнить... - я притворно почесала затылок и лукаво посмотрела на гитариста. - Кажется, нет. Долго планируете быть там? - обратилась я к Серхео.

– Два концерта, значит два дня.

– Постараюсь организовать встречу, - я достала фотографию, указывая на Карлоса. - Это тот Карлос? Он был менеджером? Ты про него говоришь?

– Да.

– Хм! Это он похитил меня и силой увез из Байоны, - вздохнула я.

– О как! - присвистнул Хосе, покачиваясь на спинке стула.

– Карлос?! - воскликнул Серхео.

Я кивнула. Мануэль молчал. Анхель оторвал взгляд от потолка.

– И зачем? - не сразу понял он.

Я искоса взглянула на Анхеля и опустила глаза. Румянец заливал лицо и шею.

– Да! История... - протянул Серхео, по-особенному смотря на меня. - Раньше за ним такого не водилось? - он подумал и удивился, скрестил руки на груди и сделал гримасу, резко опустив уголки губ.

– Погоди! Если он тебя похитил, как ты сбежала от него? - спросил Хосе, удивленно и заинтересованно глазея.

Все взгляды устремились на меня. Захотелось съехать по креслу прямиком под стол.

– Мир не без добрых людей, - вздохнула я, ощущая, как пылают уши.

– Ну, не хочешь – не говори, что там у вас произошло, - многозначительно сказал Серхео после некоторого раздумья, опять вгоняя меня в краску. - Хотя мне трудно судить о поступке Карлоса. Он всегда оставался себе на уме. Однако агрессии не проявлял. Иногда лишь. Как все. Зато менеджер из него отличный. Устраивал нам выступления в престижных заведениях.

– Видимо, люди меняются... - тихо произнесла я, испытывая неловкость. - А это кто? - спросила я о той, что стояла на фото рядом с Таро и очаровательно улыбалась.

– Камилла – жена Таро. Она погибла вместе с остальными, - ответил мне Серхео, задумчиво разглядывая симпатичное лицо. - Они любили друг друга, - добавил он, возвращая мне фото. - Планировали пожениться. В тот вечер, перед аварией, Камилла не хотела ехать. Таро настоял. Не желал надолго расставаться с ней.

Печаль воспоминаний легла на лицо музыканта. Анхель и Хосе тоже заметно погрустнели. Мануэль всегда выглядел грустным. До утра оставалось немного. Ребята вышли освежиться. Серхео встал и по пути задержался у бара. Осушив стопку водки, он быстро скрылся вслед за остальными.