Страница 9 из 15
Опускаю взгляд, шаркаю ногой по полу. Не хочется никому рассказывать, что дома война. Я люблю Розу, и не собираюсь втаскивать ее в семейные дрязги.
– Я так подозреваю, что и пластырь у тебя не от удара о тумбу, – замечает она обиженно. Роза смотрит на меня, раздувая ноздри. Она чуть ниже меня, зато отваги и решительности в ней раз в десять больше. – Почему ты мне ничего не рассказываешь? Я же вижу, что что-то случилось.
– Да просто дома неспокойно.
– Опять предки ругаются?
Киваю.
– Ты же помнишь о нашем плане? – спрашивает Роза. Я смотрю на нее, а в голове туман. Подруга тяжко вздыхает и качает головой. Она во мне разочарована. – Помнишь, как в пятом классе мы договорились, что как только нам стукнет восемнадцать, съедем в квартиру и будем жить вдвоем?
– Это помню.
– Так вот, давай это осуществим. Ты растешь, птенчик, а следующей осенью сможешь упорхнуть из гнезда, – Роза обнимает меня, кладет голову мне на плечо. Я прижимаюсь щекой к ее макушке.
Пол под нами трясется из-за громкой музыки и танцев гостей. В этом праздничном безумстве мне совсем невесело. От слов Розы хочется плакать, но я держусь.
– Я постараюсь съехать, – обещаю ей.
* * *
Вечеринки не для грустных. Нарисовавшийся из ниоткуда кавалер уводит Розу танцевать. Она с радостью берет его за руку, а потом оборачивается и извиняется взглядом. Я киваю и машу ей, мол, вперед. Она пришла сюда веселиться, так пусть проводит время так, как хочется ей. Я беру еще одну бутылку минералки и осматриваюсь. Жилина в толпе не видно, а больше я здесь никого не знаю.
Краем глаза замечаю движение. Дверь лоджии то открывается, то закрывается. Попробую спрятаться там. Даже если там курят каждые пять минут, все равно там тише и спокойнее. Пробираюсь через людей, отдавливаю ногу какому-то парню и горячо извиняюсь. Он прощает меня, иду дальше. Путь до лоджии кажется бесконечным.
Меня встречает холодный вечерний воздух. Кожа мгновенно покрывается пупырышками. Растираю плечи, разгоняя кровь и отогреваясь.
Рядом что-то шуршит. Я поворачиваю голову на шум и замираю. На полу лоджии сидит парень. Он подпирает голову рукой, смотрит на меня. Взгляд задумчивый. Из-за сумерек и отблеска огней изнутри квартиры я не сразу различаю знакомые черты.
– Жора?..
– Вот мы и встретились, – протягивает он. От него пахнет алкоголем. – Не ожидала?
– На самом деле нет.
– И что будешь делать? Сбежишь?
Уловив в его вопросе вызов, я сажусь на пол и вытягиваю ноги; упираюсь тапками в стену лоджии. Над нами раскрыто окно, по макушке гуляет ветер, шевеля непричесанные волоски. Я смотрю на Жору. Чувство, будто он в том же положении, что и я. От этого больно сжимается сердце.
– У тебя тоже все плохо? – спрашиваю я.
– Можно и так сказать.
– И как из этого выбраться?
– Понятия не имею, – он улыбается. Его ямочка и впадинка очаровывают меня. В первый раз я тоже их заметила, но слишком испугалась, чтобы любоваться ими. – А ты знаешь?
– Нет.
– Что ж… Можем просто поговорить и разойтись. Типа незнакомцы слушают лучше друзей и все такое.
Я набираю воздуха в грудь. Признаться в чем-то постыдном тому, с кем разговариваешь второй раз. Почему бы и нет.
– Я тебе соврала, – говорю я, – на самом деле я не собираюсь заполнять аквариум звездами.
Глава 8. Жора
Ранее
Я собираюсь пойти за Алей. Кристина хватает меня за руку.
– Послушай, давай поговорим, – жалобным голосом требует она. Опять эти девчачьи штучки. Сдерживаюсь, чтобы не закатить глаза. – Ты все не так понял. Я не хотела тебя соблазнять, просто принесла одежду и все. А раздеться велела, чтобы ты быстрее высох и не простыл.
– Я тебе верю, – говорю ей, поглядывая по сторонам. Аля сняла куртку с шапкой и я не могу ее найти. Все из-за Крис. – Мне надо кое-что сделать, ты закончила?
– Нет. Ты мне нравишься, Жора. Я все набиралась смелости, чтобы сказать тебе это, – я поворачиваюсь к Кристине. Ее лицо смущенное, веснушки на щеках едва различимы из-за красноты. Правду говорит.
– Я знаю.
– Тогда почему бы нам не начать встречаться?
– Крис, – я освобождаю руку и хватаю ее за плечи, – мне сейчас не до свиданий. У меня ночью мать увезли в больницу. Поэтому не приставай ко мне, хорошо?
Отпускаю ее и ухожу. Перед глазами маячит лицо Кристины: широко раскрытые глаза, грустно опущенные уголки губ, жалость во взгляде.
Где же ты, думаю, озираясь. Ругаюсь про себя, хватаю со стола с угощениями мармелад и засовываю в рот. Становится сладко, вязко, аж зубы сводит. Жую как можно усерднее, может, наваждение отпустит. А если это была не Аля? Что, если к Кристине пришла девчонка, жутко похожая на нее?
Я уже собираюсь сдаться, когда вижу ее. Стоит у другого конца стола рядом с Жилиным. Колька ей что-то вещает. Чертов ублюдок, и сюда пролез. Я преодолеваю расстояние между нами шагов за пять.
– Жилин, – окликаю его. Коля поворачивается. Аля стоит ко мне спиной. Потом с ней поговорю, сначала решу вопрос с этим придурком. – Когда у нас там главная игра?
Спрашиваю самое идиотское, что мог бы спросить. Жилин приподнимает бровь, его губы расползаются в издевательской усмешке. Он медлит, отхлебывает минералку – завтра у нас еще одна тренировочная игра, поэтому он не пьет.
– Когда главная игра? Ты че, бухой? – его лицо проясняется. – А, это после мяча в лицо, видимо. Через две недели. Я мог бы тебе не говорить, но, к сожалению, ты у нас сильный игрок. Так что проявлю милосердие, – Жилин хлопает меня по плечу, – не пей сегодня, а то завтра весь пол в зале заблюешь.
Тренировочный матч в воскресенье. Тренер специально выбрал день недели, чтобы мы не расслаблялись. Он объявляет о таких матчах внезапно и многие из команды ненавидят его за это, зато нам завышают оценки по всем предметам за успехи в спорте. Равноценный обмен.
– Спасибо, – машинально благодарю его. Обычно мы с ним цапаемся, но сегодня мне нужно отвлечь его внимание от моей добычи.
Али рядом нет. Пока мы разговаривали, она куда-то подевалась. Делаю несколько кругов по квартире, заглядываю в комнаты, забитые уединившимися парочками, в ванные комнаты, здесь их две, и, прихватив пиво, выхожу на лоджию.
Свежий вечерний воздух бодрит. После душного помещения, пропахшего сладостями, разлитым по коврам алкоголем с лимонадом, и духами вперемешку с потом, здесь дышится легко. Под окном на висячей полке стоит пепельница, забитая бычками. Часть из них дымится. Беру пепельницу, высовываюсь в окно. Кристина живет высоко, никто не узнает. Вытряхиваю бычки. Пепел и окурки кружатся, исчезая вдалеке. Ветер уносит их. Ставлю пепельницу обратно. Теперь чистый воздух какое-то время никто не испортит.
Сажусь на пол, подпираю голову рукой. Здесь слышно приглушенные музыку, смех, переговоры. Впервые мне хочется побыть в одиночестве на тусовке. Раньше я делал все, чтобы попасть на любую вечеринку, лишь бы избавиться от стресса, скопившегося после истерик матери.
Отбиваю крышку с бутылки, ударив ею по полке с пепельницей. Удается открыть раза со второго. Делаю пару глотков, ставлю бутылку рядом. Нужно вернуться и найти Алю. Только я собираюсь пошевелиться, как она заходит на лоджию. Такая же потерянная, как и я.
* * *
– Я тебе соврала, – говорит Аля, – на самом деле я не собираюсь заполнять аквариум звездами.
Я ждал от нее чего-то более сокровенного.
– И что ты будешь с ним делать?
– Я планировала спрятать одну звездочку из бумаги под песком, ракушками и прочими похожими штуками. Но сегодня мне придется сделать еще две.
– Почему?
– Не могу сказать, но это кое с чем связано, – она отводит взгляд.
Я беру открытое пиво и протягиваю ей.
– Хлебни для храбрости и расскажи мне все. Сразу полегчает.
– Ты туда ничего не подсыпал? – с опаской спрашивает она. – Не будет так, что я потом проснусь голая и изнасилованная?