Гражданская игра

— Разумеется, — сказала Нина. — Какой смысл в работе здесь, если «там» ничего не происходит?

— А что нам делать с оружием, шеф? — спросил Алекс. — Мы нашли несколько револьверов и ящик с гранатами. Кроме того, лодки нафаршированы ракетами средней дальности. Снимать их мы не рискнули, но, поскольку времени было достаточно, научились наводить на цель…

Я смотрел ему в лицо и улыбался.

Неясные мысли, тенями скользившими по самой границе сознания, неожиданно оформились в конкретные образы и формы. Неожиданно, вдруг, в эту самую секунду я увидел картинку, в которую складывались пазлы-события. И ключевыми словами оказались «револьвер» и «крылатая ракета».

Я понял, куда вела вся эта история!

— Личное оружие и гранаты выбросить. Боеприпасы не трогать. Перезарядка изнутри? Если ракеты закончатся, мы сможем перезарядить пусковые установки, не выходя в открытый космос?

— «Закончатся»? — с восторгом прошептал Алекс.

А девушки переглянулись и поскучнели.

— Так точно, — как положено, доложил Геннадий. — Перезарядка производится изнутри. Тридцать две ракеты, шеф. По восемь на каждую пусковую установку.

— Тогда начинаем!

— Вы ни слова не сказали, где у нас будет Штаб? — непривычно тихо сказала Светлана.

— Пока вы будете маневрировать в космосе, я подыщу приличное местечко, — пообещал я. — Отрабатывайте погружение, и я перенесу субмарины в космос. Только ЦГБ заполняйте не полностью. Не хочется, чтобы лёд порвал корпус…

Мы быстро освободили лодки от швартовов, и Геннадий с Алексом притопили подводные лодки. Парней я вынес на причал, а сам перенёсся в первую субмарину.

На этот раз у меня не было сомнений в своих силах и памяти. А ещё здорово грела мысль, что заброску в космос я делаю изнутри, под двумя листами брони и толстым слоем воды между ними.

Играючи, перенёс все три лодки в космос. Потом ещё несколько раз переходил из одной в другую, чтобы убедиться в безопасности.

Всё, вроде бы, проходило штатно: лодки, как им и было положено, падали на Землю, а я наслаждался невесомостью. Нигде не сифонило, скрипов намерзающего льда тоже не было слышно. А может, вода не замёрзнет?

Я убедился, что дозиметры молчат, и только тогдаразместил в лодках экипажи.

Светлана, не обращая на меня внимания, тут же пристегнулась к креслу и связалась с Ниной и Селеной. Они обменивались ничего не говорящие мне таблицами и графиками. Через несколько минут начали маневрировать. Я уселся в кресло рядом со Светкой и заскучал.

Вот когда я в полной мере почувствовал себя мебелью. Все были чем-то заняты: даже Геннадий с Алексом. И только мне было нечем заняться.

— Я как-то могу помочь?

— Нет, — равнодушно отрезала Света. — По сценарию, наш спутник — реперный. Я только выкладываю на общий монитор свои координаты. Мы просто падаем, а они занимаются расхождением. Селена и Нина командуют. Генка с Алексом по командам подрабатывают двигателями. Если нам понадобится запустить двигатель, ты перенесёшь ко мне любого из пилотов: Геннадия или Алекса. Они всё сделают.

Тогда я вернулся на Землю, в Эрмитаж. Слил воду из ванной, прошёлся по комнатам. Отметил аккуратность Александра: нигде ни клочка, ни соринки. Я-то думал потратить какое-то время на уборку. Но придраться было не к чему, и я пошёл на кухню.

Вынул флешку и уже собирался выключить телевизор, когда обнаружил, что речь снова об «Аркадии».

«Судно терпит бедствие… пассажиров снимают… ночная спасательная операция поражает размахом…»

— После того, как последний человек покинет судно, на борт поднимутся специалисты-эпидемиологи. Все пассажиры пройдут тщательную проверку в карантине, а их багаж всесторонний контроль…

Ага. Вирус! Легенда о неизвестной болезни. Понятно. Вряд ли дело дойдёт до эпидемиологов. Скорее всего, просто расстреляют из бортовых орудий и отправят на дно. Больно нужно им искать меня на судне. Они так ничего и не поняли.

Или не смогли поверить.

Я тут же перенёсся на «Аркадию» и убедился, что в реальности всё выглядит гораздо страшней, чем по телевизору. Впрочем, так всегда.

На пароходе заглушили машину. Несколько военных кораблей окружили «Аркадию» со всех сторон. Мощные прожектора сделали чёрную ночь ярким днём. С обоих бортов опустили трапы. Бесформенная толпа туристов, неприятно напоминающая беженцев, уныло галдела, со страхом посматривая на качающиеся катера, на которые им вскоре придётся прыгать с трапа. Неподалеку ожидали очереди ещё с десяток лодок. С катера по мегафону лаяли команды. С парохода невнятно отгавкивались.

Я спустился на нижнюю палубу и постучался в сто третью.

— Кто? — спросила из-за двери Ксения.

— Кащей Бессмертный.

Она открыла.

К немалому облегчению, я убедился, что они оба в каюте. Немного напуганные, но испуг — одно из немногих ранений, которые не требуют госпитализации.

Я попросил их не выходить и дал твёрдые обещания спасти судно. Ещё бы! Четверти часа не прошло, как меня спрашивали, куда перебазируется Штаб. Так вот же оно, прекрасное место! Комфортабельные каюты, запасы воды и пищи на годы. Плюс тепло и электричество.

Всё, что остаётся — это освободить судно от людей. Что, собственно, уже и происходит естественным путём. Но эвакуация проходила, на мой взгляд, чересчур медленно: до утра не управятся, а через сорок минут мне с орбитальных станций доложат о готовности спуститься.

Вот я и решил немного помочь «спасателям». Действовал основательно, и не спеша. Побродил по трюмам: «безвидно и пусто». Поднялся в машинное отделение, и перенёс в Лиссабон вахту механиков. Туда же последовали свободные от вахты моряки из кубриков и кают-компании. Потом снёс штурманов и капитана, который «последний уходит с борта судна». Может, и последним, но не сегодня.

Ещё раз «проскакал» по всем служебным помещениям. Нашёл одного в гальюне. Тоже снёс, ибо некогда. Пришёл черёд обслуги. Ну, эти собрались в одном из ресторанов. Ждали, пока снимут туристов.

А вот и туристы. Этих переносил группами. Потому что стояли плотно, тесно прижавшись друг к другу. Интересный опыт. Нужно запомнить…

Военные что-то заподозрили: на одном из кораблей взревела сирена. Катер, стоящий у трапа, шарахнулся в сторону. Но никто не упал, обошлось.

А я не стал дожидаться развития событий: перенёсся вместе с кораблём в центр Бискайского залива. Знакомое место, почему нет?

Продолжил эвакуацию отсюда. Когда всё закончилось, снова постучал в сто третью.

— Требуется помощь. Нужно обойти судно, поискать оставшихся. Заглядывайте в каждую каюту. Если кого-то увидите или найдёте закрытую дверь, инициативу запрещаю. Зовите меня, — я дал Ксении и Александру по рации. И показал свою. — Действуйте не спеша, но быстро.

Через несколько минут нашли двух «отставших». Больного в лазарете, и поварёнка, спящего в подсобке камбуза.

Только после этого, я рискнул переместиться вместе с судном в камень. Пещера выросла до каких-то гигантских размеров. Ну, да. «Плюс» Ксения… Теперь здесь запросто могла уместиться эксадрилья дирижаблей.

Больше всего на свете хотелось проверить Ксению на бленкере Никанорова. Заветные «девять-шесть-два». Неужели она тоже из нашей компании? Но, во-первых, не хотел показывать Никанорову, где стоит бленкер. И, во-вторых, перенести оборудование Штаба на «Аркадию» казалось более важным.

Я снял с орбиты Алекса. Вручил ему локатор нелинейностей и приказал искать транспондеры. Алекс с любопытством посмотрел на Никанорова с Ксенией, которые по-прежнему были в шоке от скорости событий, и приступил к поискам электронных стрелочников.

А я занялся переброской содержимого штабной палатки на «Аркадию». Это не требовало больших усилий. Я освободил от мебели один из ресторанов, а потом перенёс в пустой зал компьютеры, столы, кресла и «кинотеатр».

Когда закончил, вынес «Аркадию» в Коралловое море и снял с орбиты Светлану. Она только глянула в иллюминатор и сразу присела за компьютер.

На центральном экране тут же появилось знакомое изображение Земли с северным полюсом посередине, и три точки спутников, которые, двигаясь по кругу, медленно, почти незаметно глазу, расходились к вершинам равностороннего треугольника.