Страница 31 из 59
Она округляет губы, растягивая рот как можно шире, чтобы он поместился, но все равно Даша задевает его зубами и съеживается от ужаса, когда слышит, как шипит от боли Игнат. Она уже получила и за меньший проступок, но тут он неожиданно милосерден:
- Не бойся, - усмехается он. – Я привык к боли и успел полюбить ее. Просто открой ротик пошире.
Даша честно старается, но Игнату не удается пропихнуть ничего, кроме головки. Та заполняет весь нежный рот Даши и ей становится трудно дышать. О том, чтобы не касаться ее зубами речи уже не идет. Совершенно бесполезно пытаться двигаться - ее горло просто не примет его диаметр, как ни старайся.
Дернувшись еще пару раз, Игнат с видимым сожалением освобождает рот Даши. На ее глазах выступили слезы - и от страха и от попыток дышать сквозь плоть, занявшую ее рот. Игнату не хочется лишать себя этого удовольствия совсем, поэтому он командует:
- Высунь язычок.
Даша послушно открывает рот и высовывает маленький, розовый как у кошки язык, и он, сжав член в руке, начинает водить по нему, по влажным розовым губам и по всему лицу Даши распухшей блестящей головкой, от напряжения уже почти фиолетовой.
- Лизни его.
Игнат останавливается и закрывает глаза, пока Даша старательно лижет гладкую плоть словно мороженое. Она находит край головки и сама догадывается провести под ним языком и потом потеребить им уздечку. Эх, какой была бы отменной соской, будь ее ротик чуть побольше!
А так достанется только маломеркам.
Он с досадой бьет ее членом по губам и открывшиеся ранки пачкают кровью член.
- Ну что ж, красавица…- Игнат вздергивает рукой подбородок Даши, глядя на девушку сверху вниз. – Как бы мне ни нравилось твое положение на коленях у моих ног…
Он не заканчивает, нагибаясь к ней, чтобы снова истерзать ее губы жестоким поцелуем.
А потом опускается на колени сам, а Дашу толкает на пол и тут же опускается сверху, придавливая хрупкую девочку всем своим весом.
Он все еще полностью одет, и грубая ткань царапает кожу Даши, заставляет ее чувствовать себя еще более уязвимой. Только член трется о ее голый живот, пачкая ее собственой слюной.
Губы Игната накрывают розовый крошечный ротик и он несколько раз грубо трахает ее языком как членом, засовывая его глубоко в горло.
Отклонившись, Игнат оглядывает хрупкое тело под ним хищным взглядом. Тоненькая, беленькая, со своими пушистыми светлыми волосами Даша похожа на нежного ангела.
Кажется, он не может возбудиться сильнее, но когда он проводит смуглой рукой по белоснежной коже, резко выкручивает сосок Даши и та стонет от боли, его член чуть не взрывается.
Грубые пальцы ныряют девушке между ног.
Даша пытается сжать бедра, но Игнат властно раздвигает ее колени, открывая взгляду вход во влагалище.
Обрамляющие его лепестки плоти складываются в прекрасную розу, такую нежную и беззащитную, что мужчине хочется ее истерзать.
Он раздвигает складки, находит клитор и с силой проводит по нему большим пальцем. Даша вскрикивает от царапающей боли, от слишком грубого воздействия на слишком нежную, самую нежную плоть.
Игнат усмехается и вгоняет два пальца внутрь Даши. Они заполняют ее узкое лоно целиком.
- Какая сухая. Мне нравится, - вновь ухмыляется он. – Не люблю развратных девок.
Даша извивается, пытаясь уползти от бесцеремонных рук, но с рычанием Игнат пригвождает ее свободной рукой к полу. Пальцы делают несколько движений вперед-назад в ее влагалище, и Даша резко втягивает воздух сквозь стиснутые зубы. Ей кажется, что ее тело истерзано и избито, и только изнутри еще ничего не болело - но теперь этот зверь нашел, как достать ее и там тоже.
Игнат резко выдергивает пальцы, вырывая еще один крик из нежных губ Даши. Но на секунду она испытывает облегчение, что он не стал продолжать.
Он наклоняется к ней, прижимаясь к ее телу своим. Его член такой горячий, кажется, что он сейчас оставит ожоги на ее коже. Он пугает и обжигает, но изуродованное шрамом лицо мужчины пугает Дашу еще больше. На нем написана жестокость и вожделение.
Даша ищет в себе свет и сострадание, которые заставили ее пригласить Игната в гости, но страх сильнее. В ней практически ничего не остается кроме страха и боли.
Даша хочет забыться, но жар внизу живота от прижатого к ней члена не дает.
Она даже не может закрыть глаза – каждое движение насильника заставляет их распахиваться только шире.
Сухие колкие губы вновь нападают на нее.
Игнат проводит ими по ее лицу, останавливаясь то на щеке, то на подбородке, чтобы коротко прикусить кожу.
Язык раздвигает ее губы, проламывается сквозь сопротивление зубов и снова хозяйничает у нее во рту.
Мужчина втягивает ее язык в свой рот, засасывает его и снова отпускает, чтобы ворваться своим языком, проводя им по ее гладким зубам, по ранам на губах.
Он снова прикусывает их и засасывает ранку – кровь возбуждает его.
Даша упирается ладонями в грудь Игната, силясь то ли оттолкнуть, то ли придержать его тяжелое тело и чувствует, как впивается в ладонь острый край меча на его шее.
Теперь этот символ видится ей совсем иначе. Не просто кулоном, возможно, памятью из прошлой жизни, но отражением сущности воина - жестокого оккупанта, ворвавшегося в сдавшийся город, чтобы насиловать и убивать.
Она отдергивает руку от меча, но пытается все равно нажать на грудь мужчины, чтобы отстранить его.
Игнат понимает ее возню по-своему:
- Решила приласкать меня, малышка? Нравится? – он сгребает рукой ее запястья, с легкостью приподнимает над полом и разворачивает к себе спиной. – Я не любитель нежностей, если только они не сопровождаются слезными мольбами.
Игнат ставит Дашу раком, заставляя ее упираться ладонями в холодный пол, а маленькую белую попку задирать выше головы.
Он стоит позади нее на коленях и гладит ее по бедрам.