Страница 19 из 51
– Вы сказали, что мой отец нашёл хлебулу! Она сейчас у него? – с беспокойством в голосе спросил Арсений.
– Нет, она хранится в королевской коллекции древностей. Партатон пообещала подарить Ириллу находку, когда он отыщет более существенные, на её взгляд, доказательства родства саматронцев и тубейцев. Королева не знает истинного предназначения хлебулы, как, впрочем, и саму легенду.
– Матушка, а откуда вы её знаете? – поинтересовалась Ялиоль.
– Я видела появление пяти государств и сама написала летопись их создания, – произнесла Мать рода и с лёгкой улыбкой добавила: – А кроме того, прожив первые пятьсот лет, я перестала считать столетия…
Молодые люди изумлённо переглянулись, безмолвно спрашивая друг друга, сколько на самом деле лет Женевьеве. А тем временем она встала, окончив трапезу и разговор, но впервые не исчезла, обернувшись легкой дымкой, а просто проводила гостей до порога.
На территории бывшего храма Архиса располагалось множество мелких строений, и одно, уцелевшее после пожара, приютило сейчас гостей Женевьевы. Тростниковый домик с треугольными окнами казался довольно хрупким, и становилось жаль его при мысли о том, что в нём в любую минуту может разбушеваться каменный воин.
– Не подходи ко мне! – крикнул пленник, увидев Ялиоль.
– Я могу оставить вас одних, – предложила девушка.
– Евсей, ты хочешь говорить без свидетелей? – взглянул на брата Арсений.
Но на него уставились пустые глазницы, а ответа не последовало.
– Евсей, ты хочешь, чтобы она ушла? – повторил молодой маг. – Да или нет?!
– Да, – выдавил из себя каменный воин.
Ялиоль тут же повернулась и, скрывая довольную улыбку, вышла. Стены были настолько тонкие, что девушка легко могла подслушать их разговор, но предпочла отойти на достаточное расстояние, чтобы не стать случайным свидетелем.
Едва Ялиоль отошла от домика, как с её губ исчезла улыбка. Она поспешила уединиться и, оказавшись в тени старой кирмы, едва не расплакалась. Девушка прислонилась к шершавой красноватой коре могучего дерева и закрыла глаза. Пунцовые листья с оранжевыми прожилками испускали горьковатый аромат и обладали свойством опадать, достигнув определённого размера. На их месте пучками вырастали розовые махровые листочки, радуя глаз. Бантолианцы любят по утрам заваривать бодрящий чай из молодых листьев кирмы, а вечером – расслабляющий напиток из созревших.
– Не нужно сдерживать слёз, дитя моё! – услышала она голос Матери рода. – Сила не в том, что ты не чувствуешь боли, а в том, что ты владеешь собой. Если разочарование, обида или тоска пришли в сердце, они не должны оказаться в темнице. Запирая свои чувства на замок, ты постепенно превращаешь их в оружие против самой себя.
– Что же мне делать, матушка? Я даже не знаю, почему почувствовала себя настолько скверно, что была рада внезапной возможности остаться наедине с собой.
– Пришло время избавиться от накопившихся тяжёлых, горьких чувств, иначе они задушат любовь. Пусть только она станет хозяйкой в твоём сердце, а они – всего лишь гости. Ты приютила их на время, но засидевшимся гостям пора вежливо указать на дверь.
– Значит, я неправильно поняла учителя в приюте, который сказал, что нужно избавляться от неуместных чувств?
– Он всего лишь не раскрыл способ или ты не расслышала.
– Возможно…
Ялиоль с трудом скрывала смятение, отводя взгляд в сторону. Мать рода внимательно посмотрела на неё и заключила:
– Тебя терзают какие-то сомнения…
– Увы, – выдохнула девушка. – Последнее время я вновь задаю себе прежние вопросы…
– Ставишь под сомнение ответы своих учителей? – продолжила за неё Женевьева.
– Что в этом плохого?
– Ничего… Я знаю, что ты сама пытаешься выступать в роли учителя… для Арсения… Не самая мудрая роль, но… даже для неё нужно говорить не чужими словами. Правильно, что ты ищешь ответы в себе!
– Иногда я их не нахожу… Я постоянно сомневаюсь. Я не уверена в том, кто из нас двоих прав: я или Арсений. Я его учу или он меня? Пытаюсь ему объяснить и вместе с тем до конца понять сама… Как можно любить и оставаться совершенно не привязанным к человеку? Как можно стать счастливым, но при этом совершенно независимым от реальной жизни, от её наполненности событиями? Неужели такой человек не превратится в эгоистичное существо? В существо, которое просто сидит и улыбается в состоянии полного счастья? У него нет страстей, он ни к чему не стремится, ему ничто и никто не нужен... Чем он будет отличаться от человека, лишившегося разума?
– Дитя моё, что безумного в получении удовольствия от падающих на тебя лучей солнца, в радости от окружающей теплоты и красок живого цветущего мира?
– Да, но в этом случае разве человек не станет похожим на блаженного старца? На умиротворённого святого, излучающего полный покой? Такой человек не только ни к чему не стремится, но и ничего не делает. Его жизнь остановилась, а он просто счастлив!
– Разве это плохо? Или тебя смущает, что абсолютно счастливый человек перестанет суетиться в поисках каких-либо дел? А почему он должен чем-то заниматься? Потому что ты так решила или кто-то решил за него? Откуда у тебя право решать за кого-то? Да, абсолютно счастливый человек, возможно, не совершает никаких добрых дел, но и не причиняет никому вреда. Он просто счастлив! Если тебе важно, чтобы этот счастливец что-то сделал для тебя – попроси его. Он сделает, ведь его не покинул разум…