Страница 4 из 17
Ольга удивилась: хозяйка впервые назвала ее по имени. Что-то тут не то, – Решила она, и вызывающе дернула плечиком.
– А чего догадываться? За мной все равно ничего нет. Живу никому не мешаю.
Васильева пропустила дерзкую реплику мимо ушей. Задумчиво спросила:
– Ты куда думаешь возвращаться после освобождения?
– Ну… домой, конечно, – недоуменно протянула Ольга. – К отцу, к матери. А что?
Майор Васильева подошла к Ольге и по-матерински обняла ее за плечи.
– Оля, я скажу тебе самое главное. Но… ты мужайся и постарайся за оставшиеся два дня не наделать глупостей. Хорошо? Пять месяцев назад, девочка, у тебя умер отец.
Ольга оцепенела. Умер папка?! Она никак не могла в это поверить.
– Как пять месяцев? Почему я ничего не знала?
Васильева еще раз попыталась ей объяснить.
– Пойми, Оля, мы сделали это в твоих интересах. При таком характере как у тебя с горя ты могла столько натворить за пять месяцев, что нам волей-неволей пришлось бы тебя наказывать. Боюсь, твой срок растянулся бы на неопределенное время.
Она протянула ей листок телеграммы. Она прочитала роковые слова: «Оля умер папа. Мама».
Слезы текли по ее щекам. Не сказав больше ни слова и не спросив разрешения удалиться, она выбежала из кабинета. На улице было душно, палило солнце – явный признак приближающейся грозы. Ольге надо было где-то уединиться. Она пробежала третий барак и повернула к лагерной бане. Здесь за баней стояла скамейка, и обычно она пустовала. Особенно, когда день был не банный.
Ольга снова развернула телеграмму и прочла отпечатанные, до боли горькие слова. Отца она любила больше, чем мать, с которой постоянно ссорилась, и даже когда Ольгу осудили, отец один подошел к скамье подсудимых и постарался утешить ее:
– Не переживай, дочка, все будет хорошо.
Ольга громко зарыдала, давая волю слезам. Через час кто-то ее окликнул. Это была Анжела, они дружили с ней с первого дня пребывания в лагере. Подруга присела рядом на скамейку и страшно удивилась, увидев Ольгу в слезах.
– Ты чего это, сдурела, что ли? Ревешь, будто тебя пайки лишили на месяц вперед.
Ольга снова разрыдалась и уткнулась лицом подружке в грудь.
– У меня отец умер, Анжелка!
Анжела взяла из рук подруги измятую телеграмму, прочла содержание и сама чуть было не расплакалась. Потом погладила подружку по голове.
– Не надо так, Оль, успокойся. Ему теперь не поможешь, а себя угробишь запросто.
Она достала из кармана куртки мятую сигарету «Прима», прикурила и сунула подруге.
– На вот лучше, покури. Легче станет.
Все еще всхлипывая, Ольга взяла сигарету и жадно затянулась едким, вонючим дымом.
– Ну вот, другое дело. – А теперь пошли в отряд, через час поверка.
После поверки Ольга легла на свою кровать и долго вспоминала счастливые минуты, которые проводила с отцом. Тогда он еще не пил и работал шофером. Так и уснула, не раздеваясь. Ночью ее разбудила Анжела. От нее пахло спиртным, губы и ресницы были ярко накрашены. Девчонки в бараке спали. Анжела прошептала Ольге на ухо:
– Пойдем в каптерку.
Ольга нашарила в темноте тапочки и пошла следом за подругой. В каптерке, не включая свет, Анжела закрыла дверь на шпингалет и из-за пояса юбки достала чекушку водки. Ольга удивилась.
– Откуда это?
– Секрет фирмы, – Анжела хитро улыбнулась и зубами открыла пробку.
– А серьезно?
– Ты же знаешь куда я хожу по ночам? Трахаться, ну?
Ольга знала, что подруга каким-то образом умудрялась по ночам пробираться через локальную систему на КПП, где дежурили солдаты, и там за сигареты, за губную помаду или тушь для ресниц отдавалась с большим удовольствием.
– Сегодня, – прошептала Анжела, – я трахнулась с начальником караула, ну и попросила за это водки. А он мне еще своего друга подсунул. Кстати, очень симпатичный мальчик, мне понравился…
– Ладно, давай, подруга, помянем твоего отца, да заодно и твое освобождение отметим.
Она поднесла чекушку к губам.
– Пусть земля ему пухом будет. – Сделав три глотка, она едва сумела выдохнуть. – Ух… крепка, зараза!
Ольга невольно улыбнулась. Обычно так говорил отец после выпитой рюмки. Она приняла из рук Анжелы бутылку и тоже сделала глоток, но крепости водки не почувствовала. Видимо, чувство горечи было сильнее.
Глава 4
Работа Дмитрия вполне устраивала. Его друг Андрей, действительно, был фартовым игроком, и не было игры в карты, которую бы он не знал в совершенстве. За месяц с небольшим благодаря такому фарту Дмитрий успел обставить квартиру новой мебелью, купил капитальный гараж в центре города и новую автомашину ГАЗ- 2410 «ВОЛГА» черного цвета. Неотъемлемой частью его гардероба стали строгие костюмы престижных зарубежных фирм. Свой пистолет «ПМ» Дмитрий давно сменил на «Вальтер» с глушителем.
Обычно день у Дмитрия начинался со спортивного комплекса. Вначале он час отрабатывал приемы рукопашного боя, которому в свое время обучался в спецшколе ВДВ под Ташкентом. Затем шел в тренажерный зал и, наконец в бассейн. После бассейна он ехал завтракать в ресторан. Обед готовил дома сам; отобедав, покупал на рынке цветы и уезжал на кладбище навестить могилу матери. Вечером Дмитрий обязательно выезжал в лес и до сумерек упражнялся в стрельбе из пистолета, в чем изрядно преуспел. Затем возвращался домой и ждал от Андрея звонка. Если игры не было, то он допоздна смотрел видеофильмы, предпочитая в основном боевики.
Сегодня было воскресенье. Как обычно, Дмитрий заехал на кладбище навестить могилу матери. В руках он держал огромный букет гвоздик, мать их очень любила. Неподалеку, на могиле дяди Виталия какая-то девушка, присев на корточки, старательно выдергивала траву. Впрочем, народу на кладбище сегодня было много.
Дмитрий открыл калитку в ограде и положил свежий букет цветов на могильную плиту. Высохшие цветы убрал в целлофановый пакет, который привез с собой, и присел на деревянную скамеечку, рядом с могилой. Через минуту –другую он услышал за спиной шаги.
– Слышь, спичек не будет?
Дмитрий повернул голову. Это была та самая девушка. На ней были потертые джинсы и чистая, но сильно поношенная футболка. В короткой стрижке она больше походила на парня. Дмитрий развел руками.
– У меня спичек нет.
Девушка вздохнула.
– Жаль, а то курить хочется. – Она кивнула в сторону могильной плиты.– Твоя мать?
– Да. А что?
Девушка улыбнулась.
– Значит, ты Димка?
– Он самый. А ты кто будешь дяде Виталию?
– А я ему дочь, Ольга. Ты, наверное, меня не помнишь?
– Ничего себе! – удивленно воскликнул Дмитрий. – Тебя не узнать, настоящая невеста… И давно ты вернулась?
– Что, мать уже успела накаркать?
– Да, говорила.
– В общем, вчера вечером. Отсидела, сколько положено, и вернулась в родное гнездышко. Начинаю новую жизнь.
– Понятно. И с чего собираешься начинать?
Ольга пожала плечами.
– Пока не решила. Но работать не хочу, это точно. Лето, наверное, отдохну, а там будет видно.
– Чтобы отдыхать, нужны деньги. А у матери, насколько я знаю, деньги не водятся.
Ольгу это уязвило.
– Мать не трожь. А деньги я где-нибудь достану, не твоя забота.
Дмитрий примиряюще улыбнулся.
– Не сердись, я не со зла. Тебе сколько лет?
– Все мои, тебе-то что? – снова огрызнулась Ольга.
– Восемнадцать есть?
– Ну, есть. Вернее будет в августе.
Дмитрий поднялся со скамейки.
– Ты долго здесь пробудешь?
– Да, нет собираюсь домой. А что?
– Могу подвезти. Нам вроде бы по пути.
– А у тебя и тачка есть?
– Точно…есть.
Ольга оглядела его с головы до пят.
– Ну, ты фраер еще тот…
Дмитрий усмехнулся.
– Дурацкие у тебя, однако, замашки. Пошли лучше.
Ольга снова обиделась.
– Ты меня не запряг, чтобы учить.
Видя, что девушка болезненно воспринимает его слова, Дмитрий промолчал и вслед за ней отправился к выходу с кладбища.