Антигерой

***

“Всё бы сейчас отдала за звонок телефона. Просто услышать мелодию, как знак о нормальности происходящего, ничего больше…”.

На сей раз ныло тело целиком. Меня и не подумали снять с пыточного колеса, в позвонки словно набились мелкие камни, ноги болели сплошным, натруженным синяком, затекли пятки и шея. На деревянном столике лежал мой сотовый телефон sony, плеер и вырезанные кусочки с одежды. Этот ненормальный по очереди поджигал квадратики ткани, бормотал под нос нелепицы. Заметив, что я очнулась, он кинул на меня внимательный, вполне себе осмысленный взгляд вивисектора. Я тоже молчала. А что тут скажешь? Молить о помощи - это как не моё, а на что-нибудь мало-мальски умное меня не хватало. Наконец, я вяло вымолвила:

- Это синтетика, гений. Поэтому рубашка не только горит, но и плавится.

- Что такое синтетика? - строго спросил он, глядя на меня неприязненно и настороженно. - Ты не с Артейума?

- Оттуда, - ляпнула я со вздохом, рискнув заговорить на языке безумных.

- Лжешь. Будь ты с острова, эти жалкие кандалы, пусть и зачарованные, не удержали бы тебя.

- Так, слушай, я из подмосковья. Я художник, смекаешь, что это значит? У меня нет денег. И никого, кто отдаст выкуп. И здоровых органов тоже почти не осталось, кроме мозгов… наверное. Просто на всякий случай говорю. После этих антибиотиков в больнице, знаешь ли, за три месяца мне ещё несколько лет приводить в порядок почки и печень.

- Ты чудно выражаешься, как люди из скорбного дома, - промолвил он медленно. - Мне ведома география, но я не знаю о под-мос…товье? Это деревня в графстве Брумы?

Я нервно рассмеялась, хотя казалось, повод никогда уже не появится.

- Слушай, если ты ненормальный, то мне жаль, но у меня иссяк запас тактичности, и вот, что я тебе скажу. Ты болен, ты украл человека, ты одинокое, заблудшее существо, живущее в иллюзиях. Но всё, что ты делаешь, ничем ситуацию не исправит. Это падение в никуда. Дальше будет только хуже, если сейчас не остановиться, смекаешь?

Незнакомец взял в руки мой телефон с предельной аккуратностью и стал с таким вниманием, интересом его рассматривать, что мне сделалось смешно от абсурда происходящего.

- От этой вещицы веет слабым, весьма неприятным магическим фоном. Она создана по принципу наибольшего разрушения при получении меньшей выгоды. Какая-то грубая, примитивная магия, но меня поражает физическое исполнение предмета, обилие мелких деталей и эта гладкая, странная поверхность неведомого материала.

“Да, ты стебешься”, - словно бы говорил мой взгляд и, недолго помедлив, я изрекла тоном уставшего психиатра:

- Это телефон.

Разумеется, последовал восхитительный вопрос:

- Что такое телефон?

- Средство связи на расстоянии между людьми. Дай, покажу, - моя попытка была наивной, но я рискнула ею воспользоваться.

- Возьми. От неё столь ничтожный магический фон, что ты и огненной вспышки не извлечешь, - он беспечно сунул мне в ладонь сотовый. К тому времени, кстати, отвратительный скелет освободил меня, но оставил кандалы на ногах. Я схватила телефон, нажала на кнопку включения. О, чудо - экран ожил, появилась белая надпись SONY на чёрном фоне, а потом возникли какие-то помехи истеричной расцветки, сверкнуло системное сообщение об ошибке с кодом и мое устройство издало характерный треск умирающей техники. Я успела выронить его быстрее, чем по нему прошлись электрические искры.

- Очень интересно, - незнакомец живо поднял мой телефон, пока я сидела на холодном полу, закрыв руками лицо в немом жесте отчаяния.

- Ты что-то запустила в этом предмете, но оно стало конфликтовать с пространством окружающей среды, и теперь, похоже, твой артефакт не действует…

- Телефон это, те-ле-фон, - огрызнулась я, не опуская ладоней. - У тебя у самого есть роботы, какого черта ты придуриваешься и делаешь вид, что не знаешь про электронику?

- Роботы?

- Эта хрень, - я резко ткнула пальцем в скелет, который в ответ на мой жест что-то зашипел по-кошачьи, но незнакомец строго на него посмотрел, и создание пугливо съежилось.

- Нет, они именуются призванными к жизни, - небрежно поправил меня он и откинул со лба пряди светлых волос. Теперь лишь я увидела, что у него острые, высокие уши. “Как замечательно сделан грим. Даже при ярком свете я не вижу швов…”.

Внутри меня изрядно трясло от невозможной догадки, но мой приземленный рассудок ломался, сопротивлялся и отказывался её принимать.

- Так смотреть на уши эльфа неприлично, - холодно отрезал этот человек, глядя на меня серьёзно и укоризненно. - В конце концов, у тебя такие же. Держу пари, киродиильские крестьяне прохода не давали, допытывались, с кем спала твоя мать и не продалась ли она Доминиону.

- У меня нормальные уши, больное ты создание, - я инстинктивно коснулась их и тут же замерла. Кровь прилила к лицу, сердце снова застучало в районе горла. Во-первых, мои волосы никогда так не вились, и они более мягкие, а не жесткие и непослушные, как теперь. Во-вторых, у меня и впрямь были удлинённые уши острой формы. И я хорошо чувствовала прикосновения к ним моих пальцев. Это не грим - настоящая кожа.

И тогда я на время просто выключилась. Сознание не потеряла, но мир потемнел, звуки куда-то пропали. Наконец, звенящим голосом я вымолвила:

- У вас тут есть зеркало?

- Спятила? Откуда у меня средства на подобную роскошь? Я беглый некромаг. Чудо, что мне удалось достать камень Варла - он стоит больше, чем весь этот форт и

примыкающие к нему земли…

- Замолчи, - простонала я. - Какая-нибудь отражающая поверхность, чтобы я могла видеть своё лицо, есть?

Он смотрел на меня внимательно, как на диковинную зверюшку. Перестав изучать мой несчастный, погибший телефон, он взял со стола серебряное блюдце, на котором до сей поры лежала недоеденная булка, отряхнул его и показал мне гладкой поверхностью донышка. Я и раньше не могла похвастаться красой неземной, и теперь мало отличалась от того, что было прежде. Словно мою внешность скроили на эльфийский манер. Никуда не делись тонкие, лягушачьи губы, слишком широкий нос, да и глубина глазниц не стала меньше. Просто теперь ко всему этому прибавились огромные, острые уши, кончики которых гордо высовывались из копны взлохмаченных, вьющихся, коротких темных волос. Я машинально посмотрела на руки - там, где всегда находились две одинаковые родинки - на одной и другой. Их не оказалось, а сам цвет кожи из смуглой сделался синюшным и анемичным, что меньше всего меня устраивало, так как мягкий оттенок кофе с молоком был одним из немногих достоинств моей внешности. И прежний, очень глубокий, темный цвет глаз тоже. Теперь он сделался вишнево-красным, и выглядело это даже не зловеще, а так, словно я долго не высыпалась.

Снова несколько секунд ступора, в которые я невнятно бормотала, что происходящее невозможно. Незнакомец молчал. Наконец, ничего не говоря, он просто вышел, забрав с собой ткань, мобильный телефон и плеер с наушниками.

Можно много рассказывать, как мои мысли блуждали в потемках, пытаясь найти хотя бы одно логическое объяснение происходящему, но ничего не выходило. Рассудок упорно сопротивлялся. Истина не вписывалась в рамки его понимания, а значит - он пытался её игнорировать, отторгал её от себя, словно клетки раковой опухоли, и я долгое время просто сидела, не шевелясь.

Я думала, что взорвусь изнутри, сойду с ума, но в моей больной голове понемногу формировались выводы и догадки.

Не знаю, как текло время в этом месте. Его для меня не существовало, потому что в помещении были лишь песочные часы. Скелет иногда переворачивал их, но я не знала, являются они мерилом шестидесяти или двадцати минут.

Прежде, чем мой похититель вновь ко мне заглянул, их часы перевернули четыре раза. Теперь на эльфе была светлая роба, кожаные брюки и мантия, слегка наброшенная на плечи. Выглядело почти по домашнему.

- Послушайте, - разбито сказала я, - давайте вы просто вернете меня обратно, ладно? Там остались люди, которые мне дороги. Обычно этого не показывают, но я точно знаю, что они с ума сойдут, когда станет ясно о моём исчезновении. Понятия не имею, зачем я вам, но однозначно не гожусь в жертвы или прислуги…