Страница 9 из 13
– Да человек я, человек! – Со смехом воскликнул Меншиков.
– Серьезно?
– Если бы я не был человеком, то как бы ты от меня родила? – Спросил он, вновь роняя ее на спину и беря инициативу в свои руки…
Глава 3
1916 год, 4 июля, Штормград
– Недолго музыка играла, недолго пел наш балаган… – с усмешкой произнес Максим, выслушав донесение секретаря.
– Может быть их просто вывезти за город и расстрелять в овраге? – Холодно спросила Татьяна Николаевна. – Сунулись. Мерзавцы. И не испугались. Как им наглости хватило?
– Думаю, что среди нет никого, кто принимает решение, – возразил Максим Иванович. – Там только те, кого они готовы потерять. Так что эта демонстративная казнь ничего не решит. Просто станет актом объявления войны.
– Войны? – Удивилась Татьяна.
– Формально Великое княжество Вендское не является частью Российской Империи. Или ты забыла? Мы с тобой управляем совершенно независимым государством. Связь шла через мою вассальную клятву твоему отцу. Он умер – клятва потеряла смысл. Во всяком случае, до вступления на престол его наследника, который может предложить мне восстановить вассальные отношения с Российской Империей. Таким образом эти люди – официальные представители сопредельного государства. Юридически. Посольство. И их казнь – повод для категорического обострения отношения. В былые годы и меньшего было достаточно для войны. А война с Россией – последнее что нам сейчас нужно.
– Плохо… очень плохо… – покачала головой супруга. – Может примешь их в подданство?
– Думаешь они согласятся?
– Проклятье! Ну что за невезение…
– Судьба полна превратностей и курьезов, – пожал плечами Максим. А потом обратившись к секретарю, произнес. – Проси.
– Вы примите их здесь?
– Почему нет? Короны у меня нет, как и тронного зала. Так что обойдутся и рабочим кабинетом. Их там ведь немного.
– Восемь человек.
– Вот и славно. Только перед тем, как пригласишь, попроси слуг вынести из моего кабинета вот эти три кресла, и вот те стулья. Пускай стоят.
– Слушаюсь, – кивнул секретарь и засуетился, передавая распоряжения. Максим же продолжил тихо обсуждать с супругой ее решения в области финансовой политики. Она в его отсутствие успела развернуться.
Минут через пятнадцать, как слуги управились, и вынесли лишнюю мебель, зашла делегация Временного правительства во главе с Гучковым. Лихой парень. Бонапартист до мозга костей. Максим с ним и раньше пересекался, пытаясь сколотить партию, направленную на возрождение Империи, а не ее разрушение. Однако теперь он оказался в делегации фактически врагов. Они встретились взглядом. И бинго! Гучков немного смутился и потупился. Он знал. Прекрасно знал, что натворили его новые соратники. И стеснялся этого. Однако не отказался от весьма рискованной в общем-то роли, отправиться во главе делегации Временного правительства в пасть к самому Меншикову.
Поговорили.
Пусто и глупо.
Делегация выразила свое соболезнование трагической гибелью Августейшей фамилией. И поинтересовалась здоровьем Татьяны Николаевны.
– Она жива, что уже неплохо, – холодно произнес Максим.
– Я вас не понимаю? – Нахмурился и чуть побледнел Гучков.
– Как идет расследования убийства?
– Семеро из преступников убиты при задержании. Еще четверо скрылись в неизвестном направлении. Их ищет полиция.
– Это исполнители. А что с теми, кто заказал это убийство? Удалось их вычислить?
– Заказчики? – Чуть охрипшим голосом поинтересовался Гучков и оглянулся на своих спутников.
– Заказчики. Вы ведь, я надеюсь, понимаете, что такое убийство без высокого покровительства и больших денег провернуть не удалось бы. Это большая и очень непростая спецоперация. Чай не кофр с нитроглицерином кинуть на улице. Как обстоят дела с их поиском? Полиции и жандармерии удалось выйти на их след?
– Максим Иванович, – вкрадчиво произнес Гучков. – Мне ничего не известно о том, чтобы в этом деле фигурировали заказчики. Полиция ни о чем таком нас не извещала.
– Александр Иванович, вы видите суслика?
– Суслика? – Переспросил он и огляделся. – Нет. Я не вижу никакого суслика.
– И я не вижу. А он есть. Вы умный и опытный человек. И должны понимать, уличные психопаты так не действуют. Я изучил публичные сведения о произошедшем покушении и могу точно сказать – те клоуны, которых постреляла полиция – простые исполнители. Тупые попки, не способные ни продумать, ни организовать такое непросто дело. Теми, кто заказал эти убийства, были задействованы связи при дворце, в жандармерии и полицейском управлении. Безусловно кто-то потворствовал из высших чинов министерства Двора. Возможно кто-то из приближенных лиц. Совершить то, что совершили эти балбесы невозможно без высокого покровительства и обширной помощи деньгами да связями.
– Я… я не знаю, что сказать, – развел руками Гучков.
Еще немного поговорили. Но все пусто и бессмысленно. Делегация Временного правительства пыталась выторговать сотрудничество или, хотя бы, нейтралитет Меншикова. Однако тот каждый их заход сводил к поиску виновных в убийстве Николая II и его семьи. С какой бы стороны они не подходили к вопросу. Поэтому делегация взяла паузы и удалилась в отель, снятый ими на свои собственные деньги. Не солоно хлебавши, кроме, Гучкова, который получил анонимную записку о приватной встрече в одном из ресторанов на восточной окраине Штормграда. Ее как раз неплохо уже восстановили, да и от боев она пострадала меньше всего…
Александр Иванович вошел в это питейное заведение и огляделся.
– Добрый день, – поздоровался с ним распорядитель. – Вас ждут. Следуйте за мной.
Он сдал шляпу и трость сотруднику ресторана и пошел следом за распорядителем. За небольшой декоративной перегородкой находился столик с видом на сцену и на вход. Однако за счет того, что перегородка была решетчатая в мелкую клетку от входа разглядеть кто там сидит не представлялось возможным. Более того, не вполне понятно было – сидит ли вообще кто. А дверь, подернутая занавеской, позволяла покидать этот столик без лишней огласки.
– Удивили вы меня Александр Иванович, – произнес Максим, аккуратно отрезая кусочек мяса. – Неприятно удивили. Впрочем, присаживайтесь.
– Мне казалось, что вы хотите, чтобы я стоял.
– Вы – нет. Они – да.
Чуть помедлив Гучков присел к столу, и официант споро поставил тарелку и стал раскладывать приборы. Заказывать было ничего не нужно, за него все уже сделали и ужин подали без лишних слов.
– Я, знаете, люблю, когда мясо с кровью. Если не по душе, только скажите.
– С кровью? – Задумчиво переспросил Гучков, внимательно наблюдая за Максимом. – Зачем вы пригласили меня на беседу. Почему не стали говорить открыто.
– Почему? – Хмыкнул Меншиков и уставился на певицу, что пела со сцены. – Обратите внимание – певица Натали.
Гучков повернулся на аплодисменты и окинул взором невысокую женщину с несколько плотной, но прямо-таки точеной фигуркой и с хорошо уложенными длинными, темными волосами.
– Все равно года проходят чередой и становится короче жизни путь, – затянула она песню из кинофильма «Ликвидация». И неплохо так затянула… – Не пора ли мне с измученной душою на минуточку прилечь и отдохнуть? Все что было, все что ныло, все давным-давно уплыло, истомились лаской губы и натешилась душа. Все что пело, все что млело, все давным-давно истлело, только ты моя гитара прежним звоном хороша…
– Неплохо, – согласился Гучков, больше присматривавшийся к прелестям певицы, чем к прислушиваясь к ее голосу. – И все же, Максим Иванович, я вас не понимаю. Зачем все это?
– Зачем? Хочу обновить репертуар. Я здесь обкатываю новые песни и смотрю за реакцией людей.
– Я не об этом, – покачал он головой и начал отрезать кусочек мяса.
– Скажите начистоту, Александр Иванович, вы верите в Керенского?
– Верю? Странный вопрос.
– Зачем вы с ним? Просто из-за того, что он предложил вам должность?