Страница 9 из 20
Я нахмурилась. Она казалась такой холодной, такой беспристрастной. Ей наверняка просто не было до меня никакого дела, какую бы дурную славу ни снискал мой отец.
Ассистентки начали раздавать тесты. Броня отошла в угол, где стояло несколько капитанов в сверкающих мундирах. Какой-то невысокий мужчина в очках что-то прошептал ей и указал на меня. Броня обернулась, снова посмотрела на меня и поджала губы.
«О нет!»
Я посмотрела в другой угол, откуда за происходящим наблюдало несколько учителей, в том числе миссис Вмеер. Увидев меня, она покачала головой, словно от разочарования. Но… я… я же вроде как разгадала их замысел. Они ведь просто хотели убедиться в моей непокорности.
Разве не так?
Одна из ассистенток целенаправленно вытащила тест с самого низа стопки и положила мне на стол. Я нерешительно полезла в карман за карандашом, но там не было ничего, кроме отцовского значка. Сзади послышалось чье-то шипение. Я обернулась к Тору, и он бросил мне запасной карандаш.
«Спасибо!» – беззвучно проговорила я, потом открыла тест и прочла первый вопрос:
«1. Перечислите все четырнадцать типов водорослей, выращиваемых в цистернах, питательную ценность каждой из них и что из них изготавливают».
У меня оборвалось сердце. Вопрос про водоросли?! Ну да, в тест часто включали произвольные вопросы из школьной программы – но чтобы про водоросли?
Я перелистнула страницу:
«2. Перечислите точные условия, необходимые для оптимального роста водорослей, включая температуру, чистоту воды и глубину, а также все остальные».
Следующий вопрос был про канализацию, и следующий за ним – тоже. Я похолодела, осознав, что все пятьдесят страниц были заполнены вопросами про водоросли, канализацию и вентиляцию. Это были те самые уроки, которые я пропускала из-за охоты. Я приходила после полудня на физику и историю, но у меня просто не было времени изучать все!
Я снова посмотрела на миссис Вмеер, но она отвела глаза. Тогда я подвинулась и украдкой заглянула в тест Дарлы Ми-Бимс. Он начинался с совершенно другого вопроса:
«Перечислите пять воздушных маневров, необходимых для того, чтобы уйти от преследующего вас крелльского корабля».
«Мертвая петля; вращающиеся ножницы, или змейка; петля Альстрома, противоход и вираж». В зависимости от того, насколько близко враги, где происходит бой и что делают товарищи по звену. Я потянулась в другую сторону и заглянула к другому соседу. Там были слова «дюзы» и «неполная тяга». Вопрос про ускорение и силу тяжести.
Ассистентка громко, чтобы услышали все в кабинете, произнесла:
– Имейте в виду, что у сидящих рядом разные тесты, так что списывать не просто наказуемо, а бесполезно.
Я откинулась на спинку стула. Меня переполнял гнев. Вот дерьмо! Они что, подготовили для меня отдельный тест, специально составленный из тем, про которые точно было известно, что мне пришлось их пропустить?
Пока я переваривала эту мысль, несколько человек встали и вышли вперед. Не могли же они уже написать, это просто невозможно! Один из них – высокий, стройный парень со смуглой кожей, короткими вьющимися волосами и надменной физиономией – подал адмиралу свой тест. С моего места мне было видно, что листки совершенно пустые, не считая подписанного имени. А потом парень показал ей значок – особый, сине-золотой. Значок пилота, сражавшегося в Битве за Альту.
«Дети Первых Граждан», – подумала я. Им всем достаточно было просто прийти на тестирование и назваться – и их автоматически зачисляли в летную школу. В тот день таких в зале было шестеро, и каждому отходило место, которое могло бы достаться другому ученику, который честно готовился.
Один за другим все шестеро вышли, и адмирал бросила их незаполненные тесты на стол у передней стены. Их оценки не имели значения.
Так же как и мои.
Я вспомнила, как сказала Диа: «Неужели ты вправду думала, что они позволят дочери Ловца вступить в ССН?»
Но я хотя бы попыталась. Я принялась яростно заполнять свой идиотский тест, нажимая на карандаш с такой силой, что он сломался и пришлось попросить другой. Мне казалось, что все вопросы составлены с таким расчетом, чтобы сломить мою волю. Цистерны с водорослями. Вентиляция. Канализация. Места, которые, как они считали, как раз для меня.
«Дочь труса. Пусть радуется, что ее саму в цистерны не скинули».
Я писала несколько часов, переполняемая противоречивыми эмоциями. Гнев боролся с опасениями. Бессильная ярость с надеждой. Осознание победило оптимизм.
«14. Опишите процедуру, которой полагается следовать, если вы подозреваете, что ваш коллега допустил загрязнение цистерны с водорослями».
Я старалась не оставлять ни один вопрос без ответа, но в двух из трех мой ответ сводился к чему-то вроде: «Не знаю. Спрошу у того, кто этим занимается». Мне было горько писать это, как будто тем самым я подтверждала свою некомпетентность.
Но я не собиралась сдаваться. Наконец прозвенел звонок, возвещая, что отведенные на тест пять часов прошли. Ассистентка выдернула тест у меня из рук. Ссутулившись, я смотрела ей вслед.
«Нет».
Адмирал Броня вернулась на свое место и теперь, когда тест завершился, беседовала с небольшой группой людей в костюмах и платьях, Первыми Гражданами или членами Национальной ассамблеи. Броню считали суровой, но справедливой.
Я встала и подошла к ней, шаря в кармане. Пальцы сомкнулись на отцовском значке. Я стояла и почтительно ждала, пока она обратит на меня внимание; остальные ученики уже двинули на вечеринку. Там к ним должны были присоединиться те, кого уже приняли на другие работы, и те, кто весь день подавал заявления и пока ждал результатов. Тех, кто писал этот тест, но не справился, позже ждал второй отбор.
Но в тот вечер всем было положено веселиться – и будущим пилотам, и будущим уборщикам.
Наконец Броня посмотрела на меня. Я протянула ей значок отца.
– Сэр, – начала я, – как дочь пилота, сражавшегося в Битве за Альту, я хотела бы подать прошение о зачислении в летную школу.
Адмирал оглядела меня с ног до головы, отметив порванный рукав, грязное лицо, засохшую кровь на руке. Она взяла значок, и я затаила дыхание.
– Ты правда думаешь, что я приму значок предателя? – спросила Броня.
Мое сердце оборвалось.
– Тебе вообще не полагается его иметь, девчонка, – сказала Броня. – Разве он не был уничтожен, когда твой отец разбился? Или ты украла его у кого-то другого?
– Сэр, – дрогнувшим голосом произнесла я, – значка не было на корабле в тот день. Отец отдал его мне перед своим последним вылетом.
Адмирал Броня повернулась, чтобы уйти.
– Сэр! – взмолилась я. – Пожалуйста! Прошу вас, дайте мне шанс!
Она приостановилась, и я решила, что моя мольба услышана, но в следующее мгновение Броня наклонилась ко мне и прошептала:
– Да ты хоть представляешь, девчонка, какой ты потенциальный кошмар для нашей репутации? Если я тебя приму, а ты окажешься трусом, как твой отец? Ну нет, я ни за что не пущу тебя в кабину пилота. Радуйся, что тебе вообще позволили войти в это здание.
Ее слова ударили, словно пощечина. Я вздрогнула. А эта женщина, одна из моих кумиров, снова повернулась, собираясь уходить.
Я вцепилась в ее руку, и стоящие поблизости помощницы ахнули. Но я не отступила.
– У вас остался мой значок, – сказала я. – По традиции он принадлежит пилоту и его семье. Традиция…
– Семьям принадлежат значки настоящих пилотов! – рявкнула адмирал. – А не трусов! – И вырвала руку.
Я могла бы наброситься на нее. Я почти сделала это. Внутри меня поднималась волна жара, а лицо застыло, как лед. Но прежде, чем я успела натворить глупостей, чьи-то руки обхватили меня сзади.
– Юла! – Это был Тор. – Спенса! Ты что творишь?!
– Она украла его! Она забрала отцовский… – Я не договорила. Адмирал в окружении ассистенток зашагала прочь. Я бессильно обмякла в руках Тора.
– Спенса, – сказал он. – Пойдем на праздник, а? Там и поговорим. Как думаешь, ты на всё ответила? Я, кажется, там напортачил по полной. Спенса!