Акт возмездия

Не то, все это не то! От надвигающейся угрозы не защитит дурацкая кнопка, бессильной окажется щедро оплаченная милицейская крыша, и даже все родственники, весь их семейный клан не спасут от беды Мансура, если он немедленно, сейчас же не побежит отсюда прочь со всех ног. Паника нарастала, захлестывая его с головой, уже не было никаких сил сопротивляться этому мутному тяжелому валу.

Мансур решительно встал из-за стола и направился к выходу все ускоряя шаги. Будь что будет, он никуда не уйдет, просто выйдет покурить на улицу. В конце концов, что может случиться за пять минут его отсутствия? Ничего. Касса надежно закрыта на ключ, в зале только абсолютно безопасный лох, намертво прилипший к однорукому бандиту. Ничего угрожающего. Так почему бы смотрителю не выйти на пять минут покурить? Он знал что лукавит, что обманывает сам себя, но чем-то ведь нужно было успокоить, пресловутое горское самолюбие. Вот он и придумал эту отмазку и старательно пытался в нее поверить. Да, я просто иду покурить, заодно подышу свежим воздухом. Ничего необычного, вовсе я ничего не боюсь.

И это не смотря на то, что последние метры до ведущей на улицу двери он уже почти бежал.

Петр Максимович жадно следил за вертящимися барабанами, в этот момент в окружающем мире остались только они, все остальное пропало, сделалось мелким и неважным. Сейчас для него существовали лишь эти бегущие по кругу цифры и другие, те, что сменяли друг друга у него в голове, отсчитывая секунды этого бешеного вращения. Кнопку "стоп" следовало нажать точно на одиннадцатой секунде, не раньше, но и не позже, от этого зависело все. Восемь… Девять… Десять… Вспыхивали и гасли яркие огни на невидимом табло. "В первую очередь нужно будет выкупить назад кольцо. Обязательно выкупить. И большой букет чайных роз. Девять штук. Нет, одиннадцать, по числу секунд… и дочке что-нибудь… Плеер там… Или что у них, у молодежи сейчас в моде?" – летели цепляясь друг за друга вздорные, сумбурные, но такие приятные мысли. Впервые за последние несколько месяцев Петр Максимович был счастлив. Одиннадцать… Резко, боясь пропустить момент, ладонь всей тяжестью шлепнула по кнопке. Течение времени замедлилось, став плавным и вязким. Математик явственно ощутил, как прогибается под его усилием держащая кнопку пружина, как с едва слышным скрипом останавливаются, замедляя свой бег барабаны. Семь. Семь. Семь. Еще семерка! И еще! Пять семерок! Полный джек-пот! Да! Все получилось! Все было не зря! СИСТЕМА работает! Работает! Все еще пребывая в том же счастливом замедлении, растягивающем миг торжества до невероятных размеров, он каким-то сверхчувственным восприятием ощутил, как невидимый рычажок в железных недрах автомата со звоном соскочил с упора, открывая дорогу потоку проглоченных ранее ненасытной утробой однорукого бандита жетонов. Уловил сладостный звон их, двинувшихся в последний путь до выигрышного лотка. И еще какой-то посторонний звук откуда-то сбоку и снизу, сухой щелчок и последовавший за ним еле слышный хлопок.

А потом в лицо математику плеснуло пламя. Он мгновенно ослеп и оглох от немыслимой, непредставимой боли, разрывающей на части тело, выворачивающей наружу внутренности. К счастью боль длилась недолго, налетела мгновенным порывом и исчезла. А на смену ей пришла чернота, пустая и холодная, несущая с собой вечность и абсолютный покой. И уже не важен стал такой необходимый выигрыш, не важен наглый чеченец и проданное за бесценок кольцо… Черноте было не до таких мелочей и Петр Максимович растворился в ней, распадаясь на отдельные атомы и молекулы, становясь ее частью… Такой же пустой и холодной…

За секунду до взрыва, выскочивший на крыльцо зала игровых автоматов Мансур, все же заставил сами собой несущие его ноги остановиться. Закусив губу, чтобы болью подавить страх, принялся рыться по карманам. Он же вышел сюда покурить, так? Так. Ну так вот он сейчас и покурит, успокоит никотином расшалившиеся нервы, подышит воздухом и спокойно войдет обратно. И страх неизбежно отступит, уйдет. Он еще посмеется над своей глупостью, всего через несколько минут, надо только собраться и закурить. Непослушные дрожащие пальцы чуть не разломили пополам с трудом вытянутую из пачки сигарету. Теперь еще найти зажигалку. Куда же он ее дел? Ах да, кажется, в заднем кармане джинсов… Мансур уже почти нащупал пропажу, когда здание за стеной ощутимо качнулось, будто набравший в грудь воздуха великан, а потом ударивший в спину горячий ветер вынес молодого чеченца вместе с тяжелыми металлическими дверями прямо на середину улицу, бросив сломанной куклой на жесткий асфальт. Искореженные обломки двери с силой ударили по пояснице. Мансур еще успел услышать, как у него внутри что-то мерзко хрустнуло, разламываясь на части. После уже не было ничего.

Коротко стриженный молодой человек в светлой джинсовке неторопливо шел вдоль по улице. Улыбался светлой мальчишеской улыбкой встречным девушкам, подмигивал тем, что улыбались в ответ. Проходя мимо брошенной кем-то жестянки из-под колы, ловко отфутболил ее в сторону ближайшей урны. Лицо его было спокойным и расслабленным, как у человека наконец-то закончившего тяжелую и ответственную работу и теперь с полным правом предающемуся заслуженному отдыху. Когда где-то в соседнем квартале тяжело и раскатисто громыхнуло, он и ухом не повел, как впрочем, и большинство прохожих, мало ли что где может греметь? Но если бы кто-нибудь из спешащих мимо по своим делам людей удосужился в этот момент внимательно понаблюдать за молодым человеком, то непременно отметил бы, как сразу после грохота он быстро взглянул на часы, а лицо его всего на мгновение сбросив маску праздной скуки, приняло вдруг жесткое хищное выражение, впрочем, тут же сменившееся прежним безмятежным довольством окружающим миром.

Варяг и в самом деле испытывал в тот момент немалое удовлетворение. Все прошло как надо, бомба сработала точно в установленное на таймере время, что для самоделки уже неплохо, а судя по интенсивности долетевшего даже сюда звука, основную свою функцию она тоже выполнила исправно. Чем не повод для радости и законной гордости за дело своих рук?

К месту сбора Андрей подошел минута в минуту, точность в организации поощрялась, а опоздание на встречу перед акцией было не просто дурным тоном, а и вовсе граничило с преступлением. Варяга, расслабленно откинувшегося на спинку деревянной лавочки у подъезда, он заметил сразу, а вот отиравшиеся рядом с ним двое рослых плечистых парней оказались незнакомыми. Что ж, ничего странного в этом не было, такой уж заведен порядок, каждый знает только тех, с кем непосредственно контактирует, а все члены организации известны, пожалуй, одному только Учителю. Говорят, он лично проводит собеседование с каждым новичком, и уже в ходе этого общения определяет, на что тот способен и какое дело ему правильнее всего поручить. Андрей улыбнулся про себя, да уж, далеко не всем повезло так, как ему и ребятам из его группы. Они имели возможность видеть Учителя каждый день, и пусть даже не всегда удавалось пообщаться с ним без посторонних ушей, но уже одно его присутствие рядом вселяло в каждого уверенность, бодрило и настраивало на беззаветное исполнение своего долга перед страной, православной верой, Родиной и нацией.

Все еще светло и радостно улыбаясь Андрей подошел к лавочке и крепко пожал в локте протянутую Варягом руку, в свою очередь ощутив, как на мгновение сжались чужие пальцы обхватывая его бицепс. Пожатие было жестким, но коротким, дружеским.

– Парни, это 43-ий, – представил его остальным Варяг. – Знакомься, это 21-й и 15-й.

Это привычно, вместо имен и прозвищ у членов организации личные номера, они же позывные. Андрей обменялся рукопожатиями с молчаливо и испытующе глянувшими на него парнями, сам оглядел их с пристрастием, стараясь распознать заранее, почувствовать нутром малейшую слабину, самую мелкую червоточину. Нет, вроде все в порядке. Прямые уверенные взгляды, спокойные расслабленные лица. Оба жилистые, хваткие, костяшки характерно стесаны, как впрочем, у любого из своих, кроме разве что самых зеленых новичков. Становление настоящего бойца начинается с боксерских залов, ринга и мешков с песком. Сила духа воспитывается через силу тела, иного пути нет.