Раздразни (ЛП)

— Он очень красивый. Логан, то есть.

Тейт догадывался, что его глаза стали размером с блюдца, потому что Джилл не донеся руку до рта произнесла:

— Прости. Я не должна была говорить это. Просто... — она положила недоеденный кусочек обратно на тарелку. — Ты молчишь, и я...

— Джилл, а что ты хочешь от меня услышать? — наконец спросил он, подаваясь вперед и устраивая руки на столе. — Я до сих пор пытаюсь понять, чего ты хочешь. Мы не виделись несколько лет, и ты ясно дала понять почему. Поэтому я пытаюсь угадать твои мотивы. Зачем ты пришла? Чтобы сказать, какой классный у меня парень? Слабо верится, — Тейт замолчал на мгновение, а потом добавил. — Пусть это и правда.

Когда она изогнула губы в легкой улыбке, Тейт невольно расслабился. Джилл проглотила кусок и откинулась на спинку сидения, рассматривая его так, будто задумалась над своими следующими словами.

— Прости меня, Тейт.

Он был уверен, что ослышался, или, мать твою, находился сейчас в параллельной вселенной, потому что она точно не могла только что сказать...

— Прости меня за все. Я сама в шоке от собственного поведения. Совсем не похоже на меня.

Раскаянию в ее словах удалось прорваться сквозь недоверие совершенно ошеломленного услышанными словами Тейта.

— Я давно хотела сказать тебе об этом. И, прежде чем ты начнешь, я знаю, что у папы есть твой номер. Но наши отношения с ним... — Джилл покачала головой. — Все изменилось после того несчастного случая.

Тейт выдохнул — он даже не понял, что задержал дыхание — и потер лицо. Это... просто невероятно.

— Тейт, — позвала Джилл и потянулась к нему через стол. Тейт ощутил, как его коснулись пальцы, и медленно убрал свою руку. Однако, Джилл своей позы не сменила. Она не сдвинулась с места, умоляя взглядом выслушать. Подарить ей возможность, которой лишила Тейта в свое время. Он сидел и смотрел на нее, борясь с желанием немедленно встать и уйти. Так же поступила она, когда он больше всего нуждался в ней. — Я...даже не знаю, как выразить словами...

— А ты попробуй, — в итоге, сказал он, едва различимым голосом.

Она уставилась на него заблестевшими глазами, и Тейт подавил в себе порыв взять ее за руку и пообещать, что все наладится. Это больше не его обязанность. Она бросила своего старшего брата, выкинув из своей жизни много лет назад. Поэтому, если Джилл хотела все вернуть, если она хотела исправить то, что натворила, тогда именно она должна сделать первый шаг навстречу.

— Точно, — произнесла она и стянула руки со стола обратно на колени, забыв о еде. — Думаю, лучше всего начать сначала, — Джилл судорожно вдохнула и выдохнула. — Прости за мое поведение и реакции в тот день в офисе Логана.

Тейт не шелохнулся. Не произнес ни звука. Он понимал, что все еще дышит, лишь по тому, что все еще не потерял сознание от нехватки воздуха. Но в дальнейшем не исключал и подобную возможность.

— Мне нет оправдания, — продолжила Джилл и прикусила нижнюю губу, будто пыталась держать под контролем свои эмоции. — Я была шокирована, что не оправдывает тех ужасных слов, что я наговорила тебе. Как я обошлась с тобой, — сказала она. Слова стихли, когда по ее щеке скатилась одинокая слеза. — Мне так стыдно.

Тейту пришлось отвести взгляд, потому что, несмотря на то, как она поступила с ним несколько лет назад, видеть ее страдания было тяжелее, чем он ожидал.

Джилл смахнула слезу с щеки и шмыгнула носом.

— А потом еще то воскресенье, когда вы с Логаном приехали к нам домой.

— Я помню, — отвратительные воспоминания того дня на всю жизнь врезались в память, как самое ужасное пережитое им событие. И в тот же день Логан впервые признался ему в любви, и пусть было неидеально, воспоминание об этом позволяло Тейту запихивать остальную часть того дня глубоко в потайные уголки своей души. В самые темные части, куда Тейт никогда не заглядывал. Просто знал, что это место есть.

— Тот день был ужасным, — сказала Джилл.

— Согласен.

— Мама была... ее переполняла ненависть.

Тейт заморгал, но удержался от воспоминаний о женщине, о которой не позволял себе больше думать.

— Она говорила такое, что я не считала возможным в отношении нас. Все это стало таким шоком для нас, что мы просто слепо последовали ее примеру. Я и папа.

«Ага, но папа разыскал меня еще тогда», подумал Тейт. «А ты, блять, где была?» Он стиснул покрепче зубы и уговаривал себя выслушать ее, не слетать с катушек. Она приехала. Она объяснялась. Ну, или пыталась.

— В тот день, когда ты уехал с Логаном, — сказала она так тихо, что Тейт едва не пропустил ее слова. — Ты будто умер.

Тейт поморщился. По щекам Джилл покатилось еще больше слез, она давилась воздухом, а на лице отпечаталось болезненное выражение от собственных слов.

— Он кое-что сказал тогда, перед вашим уходом...

— Кто? — спросил Тейт, не сводя с нее глаз.

«Папа?»

— Логан. — Ты ушел, а он остался среди ненавидящих его людей, но ему было все равно. Я никогда этого не забуду. Он боролся за тебя. Заступался за тебя. Он надеялся, что когда в тот день за обеденным столом мама будет смотреть на опустевшее место, она поймет что натворила и придет в себя.

«Вау... Почему я этого не знал?» А потом вспомнил, как в тот же день попросил Логана оставить его в покое, и, блять, захотел надавать самому себе по роже.

— Я никогда не видела отца таким злым, как в тот день. Когда Логан ушел, папа потребовал, чтобы Диана убиралась вон, а потом просто... сорвался. Сказал маме, что она перешла все границы и как она посмела выставить тебя из дома только потому, что не поняла сделанного тобой выбора. Отец взбесился, и мама прикрыла рот.

Тейт не знал, что ответить на это, поэтому просто отпил свой кофе. Он поморщился от едва теплого напитка и опустил стаканчик обратно на стол.

— После этого все стало отвратительно. Грустно и удручающе. И правда, будто в нашей семье кто-то умер. Мама обвиняла Логана, папа винил ее, а я — всех вокруг. В итоге оказалось, всем было легче не разговаривать друг с другом. Что мы и сделали в дальнейшем.

Тейт знал эту часть истории. Он слишком хорошо помнил, как пытался с ними связаться, но у всех были отключены телефоны. Было понятно, почему они перестали разговаривать с ним, но почему друг с другом?

— А потом нам позвонила Диана, — сказала Джилл, голос ее звучал глухо, слабо напоминая ее собственный. Тейт уставился в точку выше ее плеча, не в состоянии смотреть в глаза сестре на этой части истории, потому что догадывался, что это был за звонок. То самый, который должен был предназначаться Логану. С сообщением о том, что Тейт попал в больницу. Что он умирал. Но вместо этого, об аварии сообщили семье, которая предпочла облегчить себе жизнь и вычеркнуть Тейта из нее. Тот день до сих пор приводил его в бешенство.

— Мама была вне себя, — продолжила Джилл, прерывая его размышления. — Была убеждена, что таким образом Бог возвращал тебя к нам. Снова объединял нас в семью. Мы были там каждый день.

Тейт сжал кулаки на столе, этот разговор все больше разжигал в нем желание что-нибудь разнести.

— Как и Логан. Но вам всем было насрать на это, пока папино чувство вины не заставило его разыскать Логана. Где же тогда был твой стыд, Джилл? Где было твое сострадание, когда Логан торчал в приемном покое и гадал, жив я или умер? — Тейт покачал головой. — Я считал, что ты поймешь, в отличие от всех остальных.

— Знаю, — ответила Джилл, и ей хватило такта опустить глаза. — Даже не могу представить, что ты чувствовал. Что он чувствовал...

— Нет. Не можешь. Потому что для этого нужно по-настоящему обо мне беспокоиться. Любить меня.

Джилл вскинула глаза и закусила верхнюю губу.

— Это несправедливо.

— К черту справедливость, — ответил Тейт, боль и гнев которого достигли критической отметки. — Разве все это было справедливо? Меня угораздило влюбиться в того, кого вы не одобрили. Неужели это хуже, чем молча наблюдать, как отрекались от твоего родного брата, не дав ему и слова сказать?