Страница 174 из 207
— Попался! Сукин сын!- без злобы, но, довольным тоном сказал Макаров смотря в бинокль на то, что происходило по курсу его броненосцев. — Молодец Стемман! Хорошо их подготовил Небогатов. Но, это ещё не всё, Камиммура — сан!" И крепко потёр руками поручни мостика. Было видно, что Макарова охватил азарт боя. Как, тогда на мостике "Великого князя Константина".
Он, когда начали падать вокруг "Цесаревича" японские снаряды, с мостика уходить в боевую рубку отказался, сказав, — "Не броненосцы же!" Но, бронежилет одел, как и командир броненосца и офицеры штаба эскадры. Заметив, что японцы, скорее всего из-за попаданий в японский флагман сбавили ход, адмирал, повернулся к командиру "Цесаревича" Бэру, и улыбнувшись сказал: "Владимир Иосифович прикажите поднять сигнал для "Осляби" и "Пересвета". То молча кивнул головой, и через минуту на мачтах русского флагмана взвился сигнал: "Действуйте".
У японцев первым шёл "Идзумо" под флагом вице-адмирала Камиммуры, за ним "Адзума", "Токива" и замыкал строй "Ивате".
Русских вёл "Цесаревич" под флагом командующего, далее "Князь Суворов", "Александр III", "Бородино", "Ослябя" и "Пересвет".
Получалось, что японский флагман получал против себя три русских бронепалубника и русский флагман, второй и третий по броненосцу, а последний, на десерт так сказать… три броненосца.
Когда командиру "Ивате", который шёл последним в строю, капитану 1-го ранга Такэтоми Куниканэ показали, что стали делать концевые русские броненосцы, он понял, что значит выражение "все краски схлынули с лица". Он реально ощутил, что он смертельно побледнел. И выражения лиц офицеров смотрящих на него в этот момент это подтверждали.
Он увидел, что идущие концевыми опознанные при визуальном контакте как "Ослябя" и "Пересвет", броненосцы хоть и с десятидюймовыми орудиями (254 мм) на самом полном ходу режут линии японских крейсеров хвост. И его "Ивате" будут ставить палочку над "Т"… восьмью орудиями в 254 мм и не менее десятью шестидюймовками на борт. И всё это добавлялось к орудиям четвертого броненосца тип "Бородино", который, к сожалению, не бесцельно вёл по нему огонь.
Пока бой шёл на больших дистанциях японские броненосные крейсера неплохо переносили попадания русских 12-ти дюймовых фугасов, они уже все получили по одному, только "Ивате" был на особом положении, ему досталось уже три, два были десятидюймовыми. У асамоидов шкура была толстая. 178 и 87–89 мм главный пояс по ватерлинии, 127 мм над ВЛ, казематы шестидюймовых орудий, барбеты, башни главного калибра 152 мм, боевые рубки в 356 и 76 мм. "Идзумо", "Ивате", Адзума" имели броню Круппа, "Токива" гарвей-никелевую. Одни из лучших броненосных крейсеров в мире. Построенные специально для войны с Россией. "Рюрика", и его потомков "Россию" и "Громобоя", своих гарантированных больших, высокобортных противников, с по дурацки расположенном главным калибром. Их они должны были давить бронёй и огневой мощью. Любого русского бронепалубника при встречи с японскими броненосными крейсерами, если он не успевал выйти из под их огня ждало морское дно. И японцы рассчитывали, что их асамоиды способны в завязке боя главных сил, выдержать кратковременный бой даже с эскадренными броненосцами. Теперь это предстояло проверить на практике.
— Доложите дистанцию до головного, — сказал Макаров, Бэру.
— 48 кабельтов, Степан Осипович, — быстро дал ответ командир "Цесаревича", — И мы продолжаем сближаться.
— Прикажите выжать из машин всё невозможное, нам нужна скорость. И дайте приказ отряду "Бить бронебойными". Пора заканчивать с Камиммурой — саном, и его крейсерами, — отдал распоряжения адмирал. Для японцев наступал финал.
Первым закономерно погиб "Ивате", дюжина русских бронебоев в 10-ть и 12-ть дюймов один за другим начали рвать на куски японский крейсер с 45 кабельтовых. На 35 кабельтовых он уже тонул.
Следующим был "Токива", в сумме он получил семнадцать крупнокалиберных снарядов. Его отправили на дно три снаряда, которые друг за другом пробили слабобронированную оконечность и, взорвавшись, распластали борт и внутренности крейсера. Остановить хлынувшую воду шансов не было.
Флагман японцев окончательно погубил снаряд его визави, "Цесаревича", как и положено в бою между флагманами. На 33-х кабельтовых был пробит барбет носовой башни. Взрывом её артиллерийского погреба "Идзумо" она была сорвана, и упала за борт. И судя потому как быстро ушёл носом под воду крейсер, от взрыва разломился корпус. Русские спасли только четвёрых человек из 672- х членов экипажа, наверно, у богов были вопросы к ним, и они их спасли, что спросить с них или они наоборот они были ими избранны для чего-то другого. Но, гибель своего флагмана вице-адмирал Камиммура уже не видел. Его и многих офицеров штаба и крейсера разорвал на куски русский фугас с "Варяга", который до этого попал в мостик японского флагмана. После этого крейсер вошёл в историю российского флота с лёгкой руки адмирала Макарова под именём "погибель для адмиралов". Так он его назвал после подведения итогов сражения.
Быстрее всех погибла "Адзума". Оставшись в одиночестве после гибели своих боевых товарищей, на дважды поднятый русскими сигнал "Предлагаем сдаться. Сохраните жизни моряков", крейсер отвечал огнём из уцелевших орудий.
— Если противник не сдаётся… он уничтожается, — в ответ на стрельбу японцев резюмировал адмирал Макаров.
И получив от русских броненосцев в течение тринадцати минут двадцать два снаряда из главного калибра крейсер ушёл на дно. В 13 часов 17 минут бой главных сил закончился, русским броненосцам больше некого было топить.
После этого русские броненосцы и эсминцы бросились спасать жизни немногих японских моряков, которые уже начал забирать безжалостный зимний Корейский пролив своими холодными водами.
Командующий отрядом крейсеров 2-й Тихоокеанской эскадры, контр-адмирал Карл Петрович Иессен, стоял на мостике своего флагмана "Олега", как это не кощунственно бы звучало, наслаждался войной! Точнее её ходом для его крейсеров.
Оставив для приманки в одиночестве два вспомогательных крейсера, два клипера и аварийно-морские буксиры "Свирь" и "Онега", определив в прикрытие им три проданные России Суданом авизо, переделанные в крейсера аж 3-го ранга, а вокруг наживки расставил свои крейсера.
Контр-адмиралу С.Хосоя, был отдан приказ атаковать русские транспорты и связывать боём их крейсера, вот он его и выполнял. При этом он насторожился, почему противник оставил такую слабую охрану, всего три авизо. И всё равно повёл свой отряд крейсеров в атаку. Это были уже пожилые первые в истории Японии бронепалубные крейсера, "Нанива" на которой он держал флаг и "Такачихо", и как антитезис им новейшие "Ниитаку" и "Цусиму", последняя уже была построена в самой Японии. Но, добыча оказалась весьма ходкой. А старые крейсера с натугой выдавали более 17-ми узлов. И когда ему доложил, что с флангов и с тыла к ним идут крейсера, и понятно, что это русские крейсера, он понял, что попал в ловушку, и решил прорываться через как ему казалось более слабые корабли, опознанные как "Светлана" и "Роксолана".
Но, русские крейсера оказались быстрее чем хотелось японцам. Первыми в огневой контакт вступили "Жемчуг", "Изумруд" и "Штандарт". Затем неожиданно для себя японцы были атакованы с тыла. Это дерзкие авизо догнали противника и завязали бой с концевой "Цусимой". Вскоре подошли крейсера 1-го ранга "Олег" и "Витязь. Отряд адмирал Хосоя в четыре крейсера был окружён семью русскими крейсерами, два из которых имели в сумме немного меньший тоннаж, чем все вместе взятые японцы. Что могло из этого следовать? Избиение младенцев. Нет, адмирал Иессен предложил им сдаться, но, в ответ уже, по сути, погибшие японцы подняли сигнал, — "Сыны Ямато не сдаются", и послали русских к такой матери со своим предложением.