Реки времен

— Грейнджер, — Драко повернулся к ней. — Я должен…

— Найти камень, да поживее, — отрезала она. — Накладывай на себя Дезиллюминационные чары и выходи. На этот раз все должно обойтись.

На улице послышались хлопки, и Драко выглянул в окно.

— Опять эти, — он недовольно покосился на Скримджера и Селвина, которые осматривали новое ответвление трещины. Если основной ее ствол шел вдоль противоположного дома, то новая ветвь пересекла улицу поперек.

— Они увлечены своей работой, — буркнула Грейнджер. — Не думаю, что они станут тебя искать.

Драко кивнул и коснулся макушки кончиком палочки. Наблюдая, как его рука становится прозрачной, он думал совершенно о другом. Надо же, какой-то старик назвал его ослом, которого научили ходить на задних копытах. А самое ужасное, что Драко смолчал.

— Идем, — бросила Грейнджер и поплыла к лестнице. Драко двинулся за ней.

На улице мело все сильнее, и в такой метели было сложно рассмотреть хоть что-то. Однако Драко в этом плане повезло: фигура Грейнджер излучала легкий синеватый свет, на который можно было ориентироваться. Более того, она явно знала, где лежит камень, в котором заточена часть ее души, и с легкостью двигалась к своей цели, что значительно упрощало поиск заветного песчаного холмика.

— Тут! — воскликнула она, замерев у стены, и Драко ускорил шаг. Внезапно справа возникла тоненькая фигурка. Молодая женщина, беременная на достаточно большом сроке, шла прямо на трещину. Она покачивалась из стороны в сторону, то и дело спотыкалась, и, похоже, совершенно ничего вокруг себя не видела.

— Мэм! — попытался окликнуть ее Драко, но закашлялся, и его голос прозвучал слишком тихо, а из-за завывания пурги и вовсе незаметно. — Мэм!

Во второй раз получилось чуть громче, молодая женщина чуть дернулась, обернулась, чтобы посмотреть, кто ее зовет, и вдруг оступилась.

— Мэм, осторожнее, вы сейчас упадете!

Она осмотрелась — умиротворенно, спокойно — улыбнулась и шагнула в трещину. В тот же миг над городом разнесся бой часов.

— Тридцать первое декабря, — Грейнджер дернулась. — Сегодня тридцать первое декабря, а это может значить только одно.

— Что же?

— Только что в трещину рухнула Меропа Гонт, мать Волдеморта. Он не родится. Трещина пожирает все более и более значимые моменты истории. Ты должен это остановить.

Драко уставился под ноги, где над снегом возвышался маленький песчаный холмик, и бросился разгребать его руками. Наверное, со стороны это выглядело странно: горка песка посреди занесенного снегом тротуара, которая разлетается от движения невидимых рук. Вот почему Меропа Гонт не послушалась Драко — она не видела его, не знала, что к ней обращается не живой человек, считала его лишь игрой воспаленного разума.

Синеватый камушек обнаружился на снегу, под песком, и его свечение было куда более слабым, чем у первых двух. Драко торопливо схватил его, крепко сжал в кулаке и прыгнул в трещину.

========== Глава 10 ==========

На этот раз он не успел зажмуриться. Драко словно погружался все глубже и глубже под воду, а вокруг него кружили другие: он узнал Эйвери и Меропу Гонт, но были и неизвестные ему люди с синеватыми от воды лицами, с выпученными глазами, и все тянули к нему разбухшие от воды руки.

— Закрой глаза, — прошептала Грейнджер на ухо, и Драко послушно зажмурился.

Когда он их открыл, то обнаружил себя стоящим по щиколотку в воде. Грейнджер парила напротив, отплевываясь от воды.

— Единственное отличие, — буркнула она. — Ты выходишь из этого потока сухим, а я промокаю до нитки.

Драко моргнул пару раз и хлопнулся на колени.

— Грейнджер, прости, — прошептал он, понурив голову. — Я сейчас понял, насколько мерзко себя вел все эти годы. Я…

— Побывал в моей шкуре, да? — она скрестила руки на груди и укоризненно посмотрела на Драко. — Что ж, теперь ты видел и чувствовал, каково это, когда твои знания и умения, годы работы над собой перечеркивают одним словом.

Драко кивал, низко опустив голову.

— Но я простила тебя.

Драко поднял взгляд и недоуменно уставился на не.

— Простила за все, что ты сделал лично мне, в тот же миг, когда ты согласился помочь вернуться. Вину перед обществом тебе, конечно, придется искупить работой в рамках программы социализации.

Драко кивнул и поднялся на ноги.

— Что ж, мы добыли уже три камня, — он поспешил перевести тему. Грейнджер вздрогнула и двинулась к берегу.

— Нужно найти следующее упоминание о трещине, — вещала она, пока Драко доставал контейнер с камнем и открывал его.

— Ой!

Он всего лишь положил новый осколок к тому обломку, что они уже собрали, а Грейнджер вдруг засветилась и замерцала всеми цветами.

— Что это? — Драко испуганно выхватил камень из контейнера и попытался разъединить осколки, но они не поддавались. — Грейнджер, не исчезай!

Свет потух так же внезапно, как и появился. Грейнджер оказалась на месте, вот только теперь она была не молочно-белой, как другие призраки. Стали появляться цвета. Она стала блеклой, словно вылинявшей, но все же можно было разглядеть каштановый цвет волос, черноту мантии, тон кожи и губ.

— Здорово! — восторженно взвизгнула она, перекувыркнулась в воздухе и зависла перед Драко. — Доставай книгу.

Он снова запустил руку в сумочку — на сей раз в поисках «Истории Хогвартса». Книга будто сама хотела, чтобы ее поскорее извлекли на свет, и послушно легла в руку.

— Ты шалишь? — Драко беззлобно улыбнулся Грейнджер.

— А что? — та ехидно прищурилась.

— Слишком уж книга легко нашлась. Хочешь поскорее вернуться?

— Как будто бы ты не хотел, — буркнула она, глядя, как Драко пролистывает книгу от конца к началу, но все же вздрогнула, когда он вскрикнул от неожиданности.

— Я буду вспоминать об этом, когда меня упрекнут в слишком эмоциональном чтении, — отметила Грейнджер и заглянула в книгу.

«Клиника Святого Мунго изначально планировалась в совершенно другом месте, но строительству помешала появившаяся в земле трещина. После того как основатель, Мунго Бонам, сам чуть не провалился в образовавшийся разлом, клинику было решено перенести за городскую черту».

— Когда я думал, что твой голос в голове доведет меня до больничной койки, я вовсе не это имел в виду.

Грейнджер звонко рассмеялась, но злорадства в ее смехе не было. Похоже, шутка и впрямь ее рассмешила.

— Будет тебе, я не так сильно вмешивалась в ход твоих мыслей.

— Но когда вмешивалась, я думал, что попаду к колдомедикам. Ладно. Октябрь тысяча шестисотого года ждет. Идем.

Он решительно зашагал к реке, думая, что с такими темпами рискует начать нырять в нее с разбега.

***

Драко появился посреди улицы и тут же закашлялся от удушливого кисло-сладкого запаха.

— Что здесь происходит? — он брезгливо скривился и поднял ворот мантии, пытаясь прикрыть им нос.

— А ты не удосужился прочитать, с чего вообще Мунго Бонаму пришло в голову строить свою клинику?

— Не умничай, Грейнджер. И без тебя помню, что из-за разгула особенно свирепой драконьей оспы. Но у меня, знаешь ли, дед от нее умер. Помню запах его повязок. Да, омерзительный, но не настолько.

— Малфой, — она вздохнула и покачала головой. — Не устаю поражаться твоему избирательному восприятию информации. Ты совершенно не запомнил ничего, что касалось бы событий в маггловском мире. В то время в Лондоне свирепствовала не только драконья оспа, но еще и чума. Последнюю вылечить было гораздо сложнее, но с ней можно было справиться с помощью зелий. А вот если ею заболевал тот, кто уже поражен драконьей оспой, у бедняги не было шансов. Клиника, в общем-то, строилась ради того, чтобы изолировать пациентов, и им не нужно было бы добираться к целителю через маггловскую часть.

Драко поджал губы. Он и впрямь пропускал упоминания о маггловской истории, когда учился в школе, считая их лишними и даже неуместными. Грейнджер качнулась и поплыла по улице, оставалось только идти следом.