Её величество

«Всё у него в голове перевернуто. Замужнюю шлюшку считает порядочной женщиной, верной женой пренебрегает. Как так можно? Лесть у него над всем, она правит бал?.. – удивляясь, говорила я Эмме. – Какая странная метаморфоза происходит с человеком, когда он возомнит о себе слишком много. Отсюда распущенность, смелость, приводящая к подлости и жестокости. Может, они существовали в Федьке всегда, но до поры до времени не были востребованы?.. И все же эгоизм лежит в основе Федькиного поведения.

Помню, разведясь, заинтересовалась моя подруга холостым мужчиной лет пятидесяти. В юности она ему очень нравилась. Стала оказывать ему знаки внимания. Он с удовольствием их принимал. И даже потянулся к ней. Но у него даже не мелькнуло в голове, что он тоже ответно должен как-то себя проявлять, что-то предпринимать, делать ей приятное. И она поняла, почему её знакомый не женат. Он умел только брать и получать. Со временем он превратился в женщину в худшем её варианте. Вот и Федька такой же эгоист. Но у него есть нянька», – ответила я Эмме.

Наступила тягостная тишина. Рассуждения Инны потрясли всех. Даже сдержанная Лена заерзала, сразу не найдя что сказать.

– Мне трудно подобрать иное название всеобъемлющему эгоизму. Как чувствует себя человек, знающий, что есть в людях такие качества, как сострадание, чувство вины, но не находящий их в себе? – задала вопрос Аня.

– Если бы все их имели, то люди жили бы иначе.

И на планете воцарился бы вечный мир и согласие! – усмехнулась Жанна. – Но каждый живёт под музыку своего сердца.

– А некоторые абсолютно глухи к музыке сердец людей, с которыми живут бок о бок, – вздохнула Аня. – Какая яркая трактовка поведения Фёдора! Но мы изучили только один узкий спектр его характера. А что произойдёт, если углубимся в его душу?

– Лоб разобьём, потому что там мелко, – рассмеялась Инна. – Мы сделали из квартиры Киры поле битвы с мужским эгоизмом, а если бы превратили её в арену цирка, было бы куда веселей.

– Может, прекратим переходить на личности? Давайте переводить энергию неравнодушных людей в творчество или станем вникать в неразрешимые мировые проблемы, – пошутила Жанна.

– Хотя бы политику оставьте мужчинам, – улыбнулась Лена.

– Они и так ею занимаются. И если уж быть до конца честными: часто довольно бездарно.

– Потому что без нашего догляда? Но если мир еще не рухнул, значит, пока справляются, – не поддержала мнение Инны Жанна, хотя тоже крепко завязла в ироническом настрое.

«Девчонки не только не стремятся уйти от неприятной темы, но, наоборот, рады сразиться с ней. Садомазохизм какой-то. Да и не ко времени эти дебаты». Пытаясь переключить внимание подруг на что-то доброе, Лена заговорила об одном своём друге, профессоре.

– Ой, расскажи подробней. Ты любишь его? – защебетала Жанна. И посмотрела так, как смотрит мама на первый раз накрасившуюся дочь. Нет, на впервые вернувшуюся под утро.

«Она не была бы истинной женщиной, если бы не полюбопытствовала, что именно связывает меня с профессором. А Инна даже причмокнула бы от удовольствия, предвкушая пикантную историю. Но она её уже знает», – усмехнулась Лена.

– Возможно, тебе это покажется странным, но между нами ничего такого нет. Я уважаю его. Меня восхищает в нём редчайшее сочетание разносторонней талантливости, удивительной порядочности и отличных внешних данных. Он вырастил прекрасного сына – он теперь живёт в Италии, – много лет ухаживает за больной женой. Я часто вижу его идущим из магазина нагруженным пакетами. Ему нравится быть положительным. Этим мы схожи с ним. Он мой хороший друг.

– Плохих не держим. – Инна шутливо прокомментировала рассказ Лены.

– Совершенно неземная, красивая, словно инопланетная, история. Другой бы мужчина на его месте пустил бы свою жизнь под откос. Среди моих знакомых такие прекрасные индивиды не значатся. А жаль, – вздохнула Аня.

– По мне, так он лопух.

– Инна, я уважаю твоё мнение, но… прекрати кривляться! – тихо, но резко остановила подругу Лена, мгновенно, чуть ли не до слёз пожалев о собственной откровенности. Не ожидала она от Инны пошлой реакции на высвечивание предмета своего уважения.

– В положительных качествах профессора трудно усомниться, но ему просто не хватает в семье теплых, добрых слов. Они же для души что здоровье для тела. Вот он и стремится услышать их от чужих людей, восхищающихся его идеальностью, – предположила Жанна.

– Даже если и ждет чужой похвалы, но старается он для своей семьи, и это главное, – заметила Аня.

– Один коленкор, – строптиво возразила Инна.

– Не станет он получать преференции за счет беды в своей семье, – недовольно заметила Лена, уже не скрывая, что раскаивается в том, что заговорила о прекрасном человеке, преподавателе соседнего вуза. Не хотелось ей, чтобы подруги «полоскали» его доброе имя, хотя она его не называла.

«Чем я лучше Инны? Нашла о чем доложиться, – разозлилась на себя Лена. – Так и хочется хлопнуть дверью, да так, чтобы штукатурка с косяка посыпалась… и обругать всех и себя в первую очередь, не стесняясь в выражениях. Да… неприглядная была бы картина. Сдают нервишки».

По лицу Лены подругам стало ясно, что никаких подробностей из жизни своего идеального знакомого она больше не сообщит, но сразу прервать разговор не захотели.

Первой начала Инна:

– И всё же позитивное поведение профессора тоже в некотором роде эгоизм.

– В некотором роде, наверное… да, – неуверенно поддержала её Аня.

– И до чего мы договоримся: что любовь и есть эгоизм, что желание чужого внимания – отрицательное качество? Глупость сплошная! – возмутилась Жанна.

– А ты не эгоистка? Муж – твоя собственность? Присвоила его себе? У тебя на него посмертная привилегия?.. Вот то-то и оно, – рассмеялась Инна. И вдруг ни с того ни с сего брякнула с наигранной развязностью:

– Попользовалась мужем – отойди в сторону, уступи следующей, допустим незамужней. Ишь, заграбастала! Господь велел делиться. Отстегни от своих щедрот. Отдать мужа другой – это подвиг.

И расхохоталась с чувством мстительного удовлетворения. Потом на дверь оглянулась и неловко оправдалась:

– Нахлопоталась Кира сегодня, устала. Её и пушкой не разбудить.

Но произнесла Инна эти слова не столько виновато, сколько раздраженно.

– «Ты никогда не устаешь от того, что постоянно слышишь свой голос?» – словами из знаменитого американского вестерна «Великолепная семерка» уколола её Лена.

– Инна! Не улавливаю. Куда хватила! Уступить… – ошарашенно забормотала Аня. – Твоё то, что ты отдаешь. Свою любовь, свою заботу. Даже дети не твои полностью. Вырастут, свои семьи заведут. Смысл жизни в том, чтобы отдавать… – принялась она серьёзно философствовать, чтобы внести некоторую ясность в свои мысли и разрядить неловкую для всех, включая Лену, ситуацию. Но потом опять перешла на примеры. – Мне подруга рассказывала, что только когда второй муж умер, она почувствовала себя свободной. А ведь он развёлся с ней, ещё раз женился. Значит, она продолжала его любить, хотя он ей уже не принадлежал. Его голос, его душа оставались с нею. Она до сих пор чувствует его присутствие в своей жизни. А своего первого мужа она быстро забыла, а они лет десять вместе прожили. Вот ведь как бывает...

Аня замолчала, поняв, что совершенно запуталась в своих рассуждениях. Её брови серебристыми молниями сошлись на переносице. Тщедушные плечики образовали дугу. «Не пойми что говорю?» – растерянно подумала она.

– Инка, катись ты к ядрене-фене! Сыта я по горло твоими шуточками и советами. Наворотила тут… – наконец, оправившись от шока, зло забурчала себе под нос Жанна. – Ты отмечена талантом «особенности»? Ты – радость для психоневрологов! Эти врачи обожают отклонения. Надеюсь, я не одинока в своём мнении… Да-а…тёплая у нас компания подобралась.