Страница 17 из 19
Они останавливаются у клепаной железной двери. Брайди отпирает замок, и вдвоем с Агнес им удается ее распахнуть.
Брайди поднимает фонарь повыше.
Их взорам предстает комната ярко-зеленого цвета, влажная от осевшего повсюду конденсата. На стенах – повторяющийся узор. Плоские листья с выпуклыми язвами. Морские растения: фукус пузырчатый, горгониевый коралл; цветы, которых не увидишь в саду.
Руби, с мрачным лицом, тускло мерцает, стоя в углу. Череп, вытатуированный на его животе, щелкает зубами. Русалка на плече мечется как безумная по его призрачной коже, будто ищет, куда бы спрятаться, и в конце концов ныряет ему под мышку.
– Ну и местечко, – произносит покойник.
Агнес принимается зажигать лампы. Они с шипением загораются под матовыми колпаками. В нос бьет удушающий запах соленой воды, йода, тухлой рыбы и тины. Брайди пытается открыть окно. Оно заколочено и зарешечено.
Она обводит взглядом комнату, которая не похожа ни на одну детскую, что ей доводилось видеть прежде. Здесь все имеет оттенки моря – от куклы с зелеными волосами до детских книжек в синих кожаных переплетах. Белый мраморный камин сделан в форме изящной раковины.
На раму кровати крепится нечто вроде клетки с механизмом для опускания боковых стенок и откидывания верха, а также задвижкой, которая держит их на запоре.
Брайди обнаруживает кольца, впаянные в металлические стойки.
– А это для фиксирующих ремней.
В лице Агнес отражается ужас.
– Ее держали связанной? Но зачем?
– Не знаю, – отвечает Брайди в смятении. – Но это бесчеловечно.
Она открывает дверь в соседнюю комнату и жестом манит за собой Агнес. Руби, шокированный окружающей обстановкой, стоит на страже в детской.
Комната няни убрана просто: комод, кровать и стол.
– Агнес, нужно проверить, не пропало ли что из вещей няни.
Брайди вытаскивает из-под кровати дорожный сундук. Агнес тем временем проверяет выдвижные ящики.
– Верхней одежды нет, – отмечает Брайди. – Ни шали, ни капора, ни крепких ботинок.
– Значит, она была одета и ждала грабителей, мэм. Ее не тащили из дома за подол ночной рубашки.
В комнате есть одна-единственная книжная полка. Личная библиотека миссис Бибби состоит из Библии, потрепанной энциклопедии и романа из «Библиотеки избранных книг» Мади [17] – второго тома «Мельницы на Флоссе» [18], который следовало вернуть еще две недели назад.
Брайди изучает листок бумаги, который служит закладкой.
– Наша няня забыла свой билет. – Она прячет книгу в карман.
Брайди возвращается в комнату Кристабель и, взяв фонарь, светит на обои.
– Удивительно. Такое впечатление, будто находишься под водой.
– Если долго на это смотреть, мэм, в глазах начинает рябить, – произносит Агнес. – Кажется, будто водоросли колышутся.
Брайди осматривает дверь.
– Следов взлома замков нет, и это говорит в пользу нашей догадки, что миссис Бибби замешана в похищении, что это она отодвинула щеколду и отперла двери в западное крыло и детскую.
– Прошу прощения, мэм, но без миссис Бибби тут точно не обошлось.
Брайди бросает взгляд вокруг.
– Следов борьбы нет, ничто не указывает на то, что отсюда уходили в спешке.
Она на дюйм сдвигает тумбочку и внимательно рассматривает отпечатки на турецком ковре.
– Мебель двигали, либо ковер совсем недавно постелили. Агнес, помоги-ка мне.
Вдвоем они сдвинули мебель и свернули ковер. От пола поднимается смрад, будто из сточного колодца.
Агнес зажимает ладонью нос и рот.
– Боже, ну и вонища!
На половицах проступает пятно неправильной формы, точнее, его контуры, очертания.
Брайди опускается на четвереньки: половицы влажные.
– Думаю, это морская вода. От нее осталось нечто вроде осадка, отложений. Однако повела себя вода очень странно.
Агнес наклоняется.
– Как это «странно», мэм?
Брайди ведет пальцем по краю пятна.
– Она не разлилась лужей, как это было бы, случись тебе расплескать ведро. Очертания четко выражены. – Потом ее осеняет. – Это силуэт человека, точный отпечаток: он лежал, вытянув руки в одну сторону.
– Так и есть, мэм! – восклицает Агнес.
– Если труп, никем не обнаруженный, долго лежит на одном месте, продукты его гниения впитываются в пол, оставляя пятно, – размышляет Брайди. – Если бы это был такой случай, запах мы почувствовали бы еще на лестнице.
– Пресвятая Матерь Божья, выпусти меня отсюда, – бурчит Руби и, потирая виски, шагает сквозь стену в коридор.
В холле бьют часы. Здесь их бой едва слышен.
– Мэм, у нас мало времени, – подгоняет ее Агнес. – Я должна вернуть ключи. Миссис Пак вернется с минуты на минуту, а потом мистер Пак будет совершать обход.
– Давай поставим мебель на место.
Они приводят в порядок комнату и гасят лампы.
Брайди поднимает фонарь, и вдруг ее взгляд выхватывает из темноты большой закупоренный стеклянный сосуд, стоящий на полке среди детских книжек.
У нее екает в груди.
6
Брайди запирает на замок дверь гостевой комнаты и придвигает к ней сундук. Затем берет свой бесствольный револьвер, заряжает его и кладет под подушку. После медленно идет по периметру комнаты, простукивая стены и внимательно рассматривая стыки тисненых обоев.
Руби наблюдает за ней с насмешливым недоумением в лице.
– Брайди, вы что делаете?
– Ищу потайные двери, – бормочет она. – В библиотеке, как мы знаем, они есть.
– А баррикада зачем?
– Предосторожность, – объясняет Брайди, глянув на него. – В этом доме живет зло.
Руби садится на туалетный столик.
Сосуд, что Брайди прихватила из детской, накрыт тряпкой, и Руби благодарен ей за это. Ибо его содержимое способно перевернуть представления о реальности даже у мертвеца. Как и все жуткие диковинки, оно сначала повергает в шок, затем приводит в состояние гипнотической завороженности, потом вызывает дурноту. И так снова и снова: с одной стороны – глаз не оторвать, с другой – лучше бы вообще никогда этого не видеть.
Убедившись, что в комнате стены сплошные, Брайди придвигает стул к туалетному столику, садится рядом с Руби и сдергивает тряпку.
И вот оно. Отражается в зеркале туалетного столика, потрясая разум, взор и сердце.
Брайди наклоняется ближе к сосуду, кончиками пальцев трогая холодное стекло.
Заспиртованный ребенок! Подумать только!
Новорожденный младенец – само совершенство: со сложенными пальчиками и крошечными ноготочками, маленьким носом-пуговкой и миленькими изящными ушками, похожими на ракушки. Кожа в идеальной сохранности, на вид будто мраморная и в то же время пластичная, мягкая – человеческая. Это заметно по нежным пластинкам смеженных век младенца, по пухлому подбородку, по ямочкам на руках.
Младенец висит в жидкости на тонких проводах. Крепко спит в стеклянном чреве.
Брайди поворачивает сосуд, и картина меняется.
Сзади на головке, сразу же под невесомыми кудряшками на затылке – полоска чешуи. Поначалу едва заметная, она постепенно расширяется, образуя тонкий, как паутинка, спинной плавник, небольшой, но рельефный. Он тянется вдоль спинного хребта и заканчивается изогнутым хвостом. Хвост мускулистый, как у лосося: да, маленький, но сильный и гибкий. Есть в этом младенце что-то дьявольское: сразу же под подвздошной костью мягкий белый мрамор груди ребенка и живота обретает крапчатую зеленую окраску, которая ближе к хвостовой части темнеет и становится насыщенной и яркой, как нефрит. Плавники тонкие, как папиросная бумага, телесного цвета, на кончиках – малиновые.
Брайди снова поворачивает сосуд и сталкивается с существом лицом к лицу. Слава богу, его глаза плотно закрыты. Под веками проступает тень чернильных зрачков. Скулы заостренные, напоминают жабры. В открытом розовом ротике можно рассмотреть зубы – острые мелкие щеточки, как у щуки.
17
Чарльз Эдвард Мади (1818–1890) – английский издатель и основатель частной библиотечной «империи», расцвет которой пришелся на 1850–1870 гг.
18
«Мельница на Флоссе» (The Mill on the Floss) – роман английской писательницы Джордж Элиот (1819–1880), опубликованный в трех томах в 1860 г.