Страница 8 из 144
Галю снова придавила тяжелая дрема. Она уже не понимала, где сон, где явь, где боль… Из глубины сознания явилась странная фраза: «Заспать бы свое горе…»
Открыла глаза. И вдруг терпкая, острая горечь снова проникла в ее душу. Внезапно пришло ясное понимание случившегося ночью. Помимо ее воли из горла вырвались клокочущие хриплые звуки. «Боже! Как все глупо, бессмысленно и дико! А может, ничего не было? У страха глаза велики. Я с перепугу нафантазировала? Книг начиталась? Но боль… – судорогой перевивали ей мозги неразрешимые вопросы. – Я никогда не задумывалась о том, что «это» когда-то произойдет и со мной. На первый план всегда выходили мысли о будущей учебе в вузе, о работе. Да о чем угодно, только не про «это». По моим понятиям «к нему» должен вести долгий серьезный путь: настоящая любовь, годы ухаживаний, замужество. И только тогда… как в книгах – «прикосновенья губ и рук становятся необъяснимо несвязанными с головой, с мыслями, а только с чувствами»… А тут… все так бездарно, непонятно, гадко... «Быстро перетерлись в пыль иллюзии юных лет…» Ей на ум пришла строчка из любимой песенки Василия: «И моя юность раскололась как орех».
Галю ошеломила быстрота с ней происшедшего. Секунда, мгновение… Такое невозможно понять, осмыслить, в такое не получалось поверить. «Я могла бы представить себе что-то особенное, заботливо-ласковое, восхитительно-прекрасное, восторженное... допустим, любимого, стоящего на коленях с кольцом и цветами в руках… нежные поцелуи и обещания вечной любви. А все «это» – только после загса.
Я, конечно, читала «Воскресенье» Толстого и многое другое, но все равно не связывалось случившееся в романе со мной в единую цепочку. Будто отдельные ее звенья были разбросаны в сознании… Наверное, отсутствие в мозгу этой логической цепочки между восхитительным ухаживанием и последующим… непредставимым… физическим контактом у юных, наивных девочек и приводит к трагедиям? Неподготовленность заканчивается растерянностью… Ломается жизнь... Это в сказках все заканчивается свадьбой.
Одноклассницы на переменах часто шептались о чем-то секретном, но только те, которые не собирались учиться в вузе, которые замуж торопились. Я в классе была не единственная книжная, романтичная дурочка. Валя, Лена и Лариса – такие же, далекие от жизни девчонки. Мне не повезло? Да, я глупая. Но я не влюбленная дурочка, из-за парня потерявшая голову! Василий воспользовался мной воровски, подло, а теперь спит, словно ничего не произошло… Нет, вся эта дикая, глупая история не могла произойти со мной доброй, честной, и как раньше казалось, умной девочкой!..
«Не этой ли бессердечной казни моей наивности боялись мама с бабушкой? Так почему же подробно и доступно не объяснили мужскую суть и другие… взрослые вещи? Думали, что я всё знаю от подружек? Но ведь сами же не разрешали дружить с «плохими», слишком взрослыми школьницами. Я, будучи послушным ребенком, не читала «запрещенные» книжки. И подружки не давали их мне, побаиваясь моей строгой мамы, – продолжала Галя в уме диалог с воображаемым внутренним оппонентом. – А своя голова зачем дана? Но я не задумывалась, как… «это» происходит. Мне некогда было, я каждый день решала самые трудные задачи по математике. Мама стеснялись говорить со мной на эти темы? Считала, что я еще мала? Но ведь волновалась, грозила, пугала чем-то эфемерным, до конца мною не осознаваемым, но стандартным, обычным, мол, не принеси в подоле. Отправляя в город, могла бы растолковать. Я ищу виноватых?
Причем тут утрата осторожности! Я не боялась товарищей. В поезде с попутчиками не общалась. Мать говорила, что Василий и Валера – взрослые мужчины, а не мальчики, но я не видела в них угрозы. И почему инстинкт самосохранения ничего мне не подсказал? Он еще не проснулся во мне?
…Ну поцеловалась с парнем. Не понравилось ни целоваться, ни обниматься. Видно, еще не доросла до понимания взрослых ощущений. К тому же разочаровалась в поклоннике как в человеке, вот и всё. Учеба, домашняя и общественная работа заполняли всю мою жизнь, не позволяя внедряться в мозги глупостям. Я презирала девчонок, рано интересовавшихся парнями».
Галя не думала о последствиях странной ночи, потому что не могла разобраться ни в сути, ни в чувствах, ни в ощущениях от того жуткого события. Мысли ее не шли дальше обиды. «Почему это случилось со мной? В чем я виновата? Жизнь виноватит всех без разбора? Нет в моей душе точки опоры... только растерянность и ощущение тупика. Даже в сказках бывают три искушения, три попытки, а тут ни одной… сразу беда».
Какая нескончаемая ночь… Ответы на вопросы не находились. Впервые в жизни мир для Гали стал непонятным, неоднозначным и жестоким. В тяжелом стоне опять выплеснулась скопившаяся в груди обида на Василия и раздражение на себя.
В окна уже вползала серость раннего утра. Усталость бездарной тусклой ночи снова смежила веки несчастной, неожиданно жестоко повзрослевшей девочки.
…Очнувшись, она опять с особой жалостью почувствовала себя маленьким ребенком, абсолютно не сформировавшимся ни внешне, ни внутренне. Заснуть не удавалось. Серьезная по своему значению и глубине, но не совсем осознанная, огромная нравственная боль никак не проходила, остро и мучительно тревожила. Что оставила она в душе? Смуту, стыд, скорбь, упреки себе и подлецу. Они заслонили ей весь мир, стерли все радости жизни.
…Сквозь тяжелую полудрему пробились горькие мысли: «А к Василию какие у меня чувства? Честь мою растоптал, в душу нагадил и свою в дерьмо опустил. Ненавижу! Избить сонного… как он меня… сделать его калекой? Но я же не зверь. И меня посадят за хулиганство. Бабушка говорила, что если соберешься кому-то мстить, копай две могилы. (Галя не знала, что это Василия могли наказать за нее, несовершеннолетнюю.) Но оставить преступление Василия безнаказанным тоже неправильно и несправедливо. А что я смогу доказать? Только опозорюсь. А как же экзамены? Василий могильщик моей мечты? Отсутствие ее вовсе лишит меня моральных и физических сил.
Почему у меня нет вспышек бешеной энергии возмущения, яростного желания отомстить? Нет сил даже на бурные эмоции. Какие уж там действия… Стресс? Я настолько угнетена своей бедой, что не в состоянии поднять руку на этого гада? Странная, тупая задавленность чувств… Неожиданная реакция организма. Не понимаю себя. Я же должна его бить-колотить! Упустила время всплеска эмоций? Нет, их не было. Я сломлена? Я не вижу смысла воевать, потому что ничего уже нельзя изменить?..
«Я даже в этой безнадежной ситуации остаюсь математиком. Не могу без анализа, всюду ищу логические связи, перебираю варианты, – криво усмехнулась Галя. – Как недолго длилось мое счастливое шестнадцатилетие!»
В деревне я и словами, и физическим воздействием смело защищала подруг от приставучих мальчишек. Доставалось им от меня! Только других защищала? Нет, и себя тоже. Помнится, тогда, у сельского клуба я спустила с лестницы шофера… Напади Василий на меня открыто, я бы сумела за себя постоять, я бы защищалась из последних сил, зубами бы его рвала, а он подло, спящую… Убить? «Желание убить еще не преступление», – сказала Агата Кристи устами частного бельгийского сыщика Пуаро. Но ведь надо же как-то наказать... Мысли и дела – не одно и то же… Как же быть? Хожу по кругу… Сколько еще подобных вопросов мне придется разрешить, пока я, наконец-то, повзрослею и поумнею! Смогу ли все их одолеть?»
«Лежит это грубое животное в двух шагах от меня. Ничего его не волнует, не беспокоит. «Мавр сделал свое дело, мавр может уходить»? Что хочу, то и ворочу? Хочу пью, курю, хочу… И ведь ничего не предвещало… Развесила уши… Как низко он пал! Гадкий, противный. Сволочь! Ненавижу! Подонок! А еще претендовал на наставничество, учил жить. Думает, завоевал, заставил быть его собственностью, наверное, доволен, что хоть и предосудительным, подлым способом, но добился своего? Нет, промахнулся. Не выйдет!