Страница 3 из 13
В 1962 г., по просьбе П. С. Богословского, В. А. Игнатьев написал серию философских заметок «Человек-земля-космос»[26] и заметки о кибернетике[27], в которых он попытался изложить свои философские взгляды.[28]
В. А. Игнатьев вёл переписку с камышловским музыкальным деятелем Михаилом Михайловичем Щегловым, своим бывшим учителем пения в Камышловском духовном училище.[29] Они постоянно делились друг с другом сведениями и фотографиями о преподавателях и учениках Камышловского духовного училища. Так, в 1962 г. В. А. Игнатьев получил от него фотографию учащихся своего выпуска 1902 г., и решил отдать долг «первому звену своего образования в духовной школе».[30] Результатом стали воспоминания и об этом духовно-учебном заведении.[31]
В октябре 1962 г. В. А. Игнатьев был на конференции по творчеству Д. Н. Мамина-Сибиряка[32] в г. Свердловске, где встретил Владимира Павловича Бирюкова, учёного-краеведа, члена Союза писателей СССР, спустя 24 года после их последней встречи. В. П. Бирюков занимался собиранием уральского фольклора, рукописей и книг, материалов уральских деятелей искусства и науки. Он выступал с идеей организации Уральского архива литературы и искусства в г. Свердловске. Эта его инициатива получила широкую известность и привлекала массу деятелей: краеведов, деятелей литературы, искусства, науки и техники всего Уральского региона, многие из которых стали передавать ему на хранение свои рукописи, переписку, фотографии, биографические документы. В письме В. А. Игнатьеву В. П. Бирюков писал: «Вот вбил себе в голову, что надо создать Уральский архив литературы и искусства, так потому-то делу и ездил в Москву, где м[ежду] пр[очим], виделся с Павлом Степановичем Богословским».[33]
В 1963 г. В. А. Игнатьев вновь возвращается к своим воспоминаниям о семинарской юности и пишет очерк «Как создавалась «очарованная душа»[34] о своём увлечении пением и хоровыми кружками в период с детских лет и до пребывания в Белоруссии, а также очерки «Старая Пермь» и «Кама».[35] В очерках «Старая Пермь» и «Кама» он постарался показать Пермь и Каму глазами семинариста. В письме к И. С. Богословскому он писал: «Считаю, что наша семинария и даже духовное училище заслуживают того, чтобы о них сохранилась память. Конечно, это теперь не современно, но думаю, что когда-нибудь всё «утихомириться», и потомкам нашим интересно будет узнать и об этом».[36] Кроме того, он на основе своих воспоминаний составлял рассказы и педагогические поэмы.[37]
О своём отношении к христианской вере он высказался в письме И. С. Богословскому, поздравляя его с вербным воскресеньем в 1963 г.: «Этот праздник является предвозвестником весны. Также он остался в памяти.
Было ли это на самом деле, или это только легенда? С детства я привык думать, что это было, и представлял всё-так, как это описано в Евангелии. Эти мои представления для меня так же реальны, как и многое другое, о чём я слышал или читал, но чего не видел глазами. Эти представления вошли в содержание моей жизни[38], как и все другие. Всё, что мы так воспринимаем, так же реально, как и то, что мы видим, потому что оно является содержанием моей реальной жизни. Оно – содержание моей моральной природы – единой и неделимой. И вера, и разум – элементы этой природы, и имеют равноправное значение для человека. Величайшей ошибкой в истории человечества явилось противопоставление их одну другой, потому что это повело к расчленению единой нравственной природы человека. И сколько бы люди не бились доказать, что и вера, и разум враждебны друг другу, единая нравственная природа человека восторжествует, и гармония между жтими двумя сторонами природы будет восстановлена, так как иначе человек не сможет существовать».[39]
Предлагая систематизировать свои воспоминания для возможной передачи куда-либо в архив, В. А. Игнатьев выделил из них две темы: 1) «Духовная школа накануне Октябрьской революции» (трилогия); 2) «Очерки о Зауралье». «По-моему, – писал он, если их примут в «сущем виде», то так и сдать, как автограф. Если кто заинтересуется, то он найдет возможность привести в желанный ему вид».[40]
В августе 1963 г. В. А. Игнатьев и И. С. Богословский вместе совершили поездку в г. Камышлов и село Тимохино, где встретились с М. М. Щегловым, посетили само здание училища и были на родине матери И. С. Богословского.[41]
Местами, где решался вопрос о сохранении его воспоминаний, были Пермь, Москва и Свердловск. В октябре 1963 г. В. А. Игнатьев посетил П. С. Богословского в Москве.[42] Павел Степанович занимался подготовкой документов для своей коллекции, передаваемой в Пушкинский Дом (Институт русской литературы). Ими было принято решение о наборе на печатной машинке некоторых очерков для возможной передачи в архив. Однако в Пушкинский Дом принимались отпечатанные рукописи по содержанию имеющие только общесоюзное значение.
Одновременно с общением с братьями Богословскими, В. А. Игнатьев ознакомил В. П. Бирюкова со своим мемуарным творчеством и стал составлять уже отдельную «свердловскую коллекцию» своих воспоминаний. Идея В. П. Бирюкова о создании Уральского архива литературы и искусства, который был организован в 1964 г. и документы которого уже находились в одном из хранилищ Государственного архива Свердловской области, а также личное желание писать, размышляя о прожитой жизни, и, кроме того, стремление отразить в очерках информацию, полученную от друзей, которых он знакомил со своими мемуарами, – всё это вместе побуждало В. А. Игнатьева к ещё большему увлечению очерками и рассказами. В письме к И. С. Богословскому он сообщал: «В. П. Бирюков всё возится с переездом сюда и обещал зайти ко мне перед маем. Я написал ему несколько очерков из истории семинарии, восстановив кое-что из прежде написанного, что находится в Москве: некие дублеты. Он намерен это принять в архив».[43]
В. П. Бирюков в одном из писем В. А. Игнатьеву отвечая ему, писал: «Ты очень обрадовал присылкой новых 14-ти очерков. К твоей руке я привык и читаю легко. Всё тобой написанное читаю с двойным удовольствием: вспоминаю дни нашей юности и радуюсь получению в литературный архив таких ценных материалов. Многие потом скажут тебе спасибо, а теперь – моё.
Старая духовная школа – это не теперешняя духовная же школа. Сколько из старой вышло замечательных полезнейших людей, не говоря уже о рядовых людях, которые стали врачами, учителями и вообще полезными работниками государства! Вот почему очень важно получить воспоминания бывших воспитанников этой школы.
П. С. Богословский, как он писал мне, намерен свои материалы сдать в архив Пушкинского Дома. Чуть ли даже не написал завещание на этот случай.
Выходит, что ты присылкой новых очерков проделал двойную работу, восстановив то, что отправил Павлу Степановичу. Только, пожалуйста, не подумай, что я подталкиваю тебя изменить слову, данному тобой Павлу Степановичу».[44]
26
Философские заметки В. А. Игнатьева «Человек-земля-космос» («Человек и нормы его человечности». «Человек и кибернетика». «Метафизика и реальность». «О геоцентризме») (октябрь-ноябрь 1962 г.). (ГАПК. Ф. р-973. Оп. 1. Д. 712).
27
Заметки В. А. Игнатьева «Лёд тронулся» о кибернетике. (ГАПК. Ф. р-973. Оп. 1. Д. 713).
28
См. Часть X.
29
Щеглов Михаил Михайлович (1875–1972) – окончил Московское Синодальное училище церковного пения со званием регента в 1894 г. Учитель церковного пения и чистописания в Камышловском духовном училище в 1894–1918 гг. С октября 1907 г. состоял также учителем черчения. Коллежский асессор // «Екатеринбургские епархиальные ведомости». 1911. № 1 (1 января) (ос. прил.). С. 2–3. Заведующий Камышловской музыкальной школой в 1944–1956 гг.
30
Письмо В. А. Игнатьева М. М. Щеглову от 3 июня 1962 г. (ГАСО. Ф. р-2757. Оп. 1. Д. 385. Л. 2–2 об.).
31
Очерки о соучениках и друзьях в Камышловском духовном училище и Очерки о педагогическом составе Камышловского духовного училища (1962 г.). (ГАСО. Ф. р-2757. Оп. 1. Д. 377, 385); Очерки В. А. Игнатьева по истории Камышловского духовного училища (1963 г.). (ГАПК. Ф. р-973. Оп. 1. Д. 709). Очерки В. А. Игнатьева о соучениках А. Борчанинове, Г. Козельском и А. Анисимове, находящиеся в составе «пермской коллекции» воспоминаний автора, более раннего происхождения (август-ноябрь 1960 г.).
32
Мамин-Сибиряк Дмитрий Наркисович (1852–1912) – сын священника Верхотурского уезда. Окончил Екатеринбургское духовное училище в 1868 г. и 4 класса Пермской духовной семинарии в 1872 г. Обучался на ветеринарном отделении в С.-Петербургской медико-хирургической академии в 1872–1876 гг., и на юридическом факультете С.-Петербургского университета в 1876–1877 гг. Давал частные уроки, писал статьи в газеты, занимался самообразованием, писал книги и путешествовал. Прозаик и драматург.
33
Письмо В. П. Бирюкова В. А. Игнатьеву от 25 декабря 1962 г. (ГАСО. Ф. р-2757. Оп. 1. Д. 414. Л. 1 об.).
34
Воспоминания В. А. Игнатьева «Как создавалась «очарованная душа», об увлечением пением и хоровыми кружками» (февраль 1963 г.). (ГАПК. Ф. р-973. Оп. 1. Д. 714).
35
Очерки В. А. Игнатьева «Старая Пермь» и «Кама» (февраль-март 1963 г.). (ГАПК. Ф. р-973. Оп. 1. Д. 716).
36
Письмо В. А. Игнатьева И. С. Богословскому от 28 февраля 1963 г. (ГАПК. Ф. р-973. Оп. 1. Д. 214. Л. 7–7 об.).
37
Например, рассказ «Гибель Фингала (из жизни одной собаки)» (март 1963 г.) (ГАПК. Ф. р-973. Оп. 1. Д. 715); педагогическая поэма «Наше детство и теченские штаты» (август 1963 г.) (ГАПК. Ф. р-973. Оп. 1. Д. 729) и др.
38
Здесь и далее в тексте автора – подчёркивание самого автора.
39
Письмо В. А. Игнатьева И. С. Богословскому от 2 апреля 1963 г. (ГАПК. Ф. р-973. Оп. 1. Д. 215. Л. 91–92).
40
Письмо В. А. Игнатьева И. С. Богословскому от 10 мая 1963 г. (ГАПК. Ф. р-973. Оп. 1. Д. 215. Л. 101–101 об.).
41
Воспоминания В. А. Игнатьева о поездке в Камышлов и Тимохино в августе 1963 г. (24 ноября 1963 г.). (ГАПК. Ф. р-973. Оп. 1. Д. 717).
42
Письма В. А. Игнатьева И. С. Богословскому (ГАПК. Ф. р-973. Оп. 1. Д. 215. Л. 104–106 об.).
43
Письмо В. А. Игнатьева И. С. Богословскому от 21 апреля 1964 г. (ГАПК. Ф. р-973. Оп. 1. Д. 214. Л. 20).
44
Письмо В. П. Бирюкова В. А. Игнатьеву от 19 апреля 1964 г. (ГАСО. Ф. р-2757. Оп. 1. Д. 414. Л. 5).