Локи. Там, где живет ложь

– Духи не говорят с нами, когда того хочется нам, людям, – не поворачиваясь к Зидре, сказала Амора. – Мы не можем пообщаться сейчас с вашей дочерью, духи ведут меня дальше... к мужчине. – Она взглянула на Локи, из-под колыхнувшейся вуали блеснули глаза. – Они желают говорить с вами.

Локи растерянно сглотнул.

– Мне тоже о многом хотелось бы их спросить.

– Так возьмите меня за руки.

Локи потянулся через стол и сжал ее руки в своих, их пальцы сплелись, а дощечка с отверстием закрутилась. Зидра охнула и, вцепившись в рукав мужа, зарыдала в голос.

Дощечка скользнула по слову ЗДРАВСТВУЙ и принялась прыгать от буквы к букве, складывая следующее слово.

– Духи! – дрожащим голосом воскликнул один из гостей за столом. – Они здесь!

– Что они говорят? – спросил муж Зидры.

– ЗДРАВСТВУЙ ПРИНЦ.

– Принц? – с удивлением переспросила Амора, как будто не она только что двигала дощечку, собирая по буквам слово.

Локи пока не понял, как она это делала, но тратить драгоценные волшебные силы Колдунья вряд ли рискнула бы. Слишком давно она покинула Асгард и не стала бы разбрасываться остатками магии ради глупых трюков.

– Это ваша фамилия? – поинтересовалась она с лукавой улыбкой. – Или нас почтил визитом член королевской семьи? – Из зала донесся приглушенный смех. – Каков ваш первый вопрос, дорогой принц?

Он смотрел на нее, на блеск зеленых глаз под вуалью и не знал, о чем спросить. Даже окажись они в одиночестве, а не в окружении толпы, что спросить у того, кто значит для тебя так много? У того, кто давно был потерян?

– Как? – хрипло проговорил он.

Дощечка отправилась в путь, отмечая ответ: МАГИЯ.

Амора улыбалась знакомой улыбкой-полумесяцем, приподняв уголок рта.

– Я скучал по тебе, – проговорил он и едва не задохнулся.

Она постучала пальчиком по тыльной стороне его ладони.

– Это не вопрос.

– А ты скучала?

Она указала подбородком на скользящую по буквам дощечку: КАЖДЫЙ ДЕНЬ.

– Что ты здесь делаешь? – спросил он.

Дощечка заскрипела: ПРЯЧУСЬ.

– И последний вопрос, – сказала она.

– Ты знала, что я тебя найду? – спросил он.

– О, мой дорогой, – услышал он ее шепот, едва различимый за скрежетом дощечки. – НЕ СОМНЕВАЛАСЬ.

Глава 20

Когда представление завершилось, гости встали из-за стола и вернулись на свои места в зале, Амора незаметно взяла Локи за руку и потянула за кулисы.

– У нас мало времени, – прошептала она, обдавая теплым дыханием его ухо. – Иди за мной.

И он пошел, как во сне, прислушиваясь к шелесту штор за сценой. Они прошли узким коридором с кирпичными стенами, где то и дело попадались веревки и рычаги, и, открыв боковую дверь, оказались в маленькой комнатке – по-видимому, артистической уборной Аморы. В гримерной было темно, на стенах мерцали затуманенные по краям, кое-где треснувшие, зеркала. На трюмо красовались тюбики с кремами, краски и кисточки; пудра высыпалась из перевернутой коробочки, оставив на столешнице след, будто от взрывшей снег пули.

Закрыв дверь, Амора обернулась и с такой быстротой сорвала с головы вуаль, что из прически вылетели все заколки и волосы ее рассыпались по плечам.

– Локи, – выдохнула она, и он замер, не зная, что отвечать.

Он не смог бы выговорить даже ее имени. Локи оцепенел, не смея шевельнуться, и тогда Амора, подойдя к нему, прижала ладони к его щекам и пристально вгляделась ему в глаза.

– Поверить не могу.

– Амора, – наконец-то произнес он и распахнул объятия.

Она приникла к нему, и пропали все слова, звуки, во всех Девяти Мирах не осталось ничего – лишь ее имя. Аромат ее локонов. Ее тело в его объятиях. Он и не подозревал, как сильно истосковался.

– Что ты здесь делаешь? – спросила она, прижавшись щекой к его плечу.

– Отец отправил меня сюда с заданием.

– С заданием? Как официально звучит. Достойно короля. – Она обняла его за шею и откинулась назад, изучая его лицо. – Может, я ошиблась с титулом, и ты уже король Локи – в это было бы несложно поверить.

Он не хотел отвечать. Не хотел говорить об Асгарде. Не теперь. Он помнил, как жил сам, и сейчас ему необходимо было узнать, как жила после изгнания Амора, выяснить о ней все до последней детали.

– Садись, – пригласила она, указывая на низкие стулья у камина. – Хочешь чаю? У меня выступление через четверть часа, но чай мы согреть успеем.

– Как ты здесь оказалась? – спросил он, усаживаясь. – Предсказываешь будущее и вызываешь духи мертвых?

Амора сняла чайник с крюка над огнем и принялась наполнять его водой из кувшина.

– Поверь мне, я пришла к этому не сразу. Я долго обшаривала этот жалкий мирок в поисках того, кто смог бы мне помочь или вернуть мои волшебные силы. Лондон вполне подходит, чтобы тянуть деньги с людишек, которые полагают спиритуализм проявлением настоящей магии. Стоит одеться в черное и печально, таинственно и нараспев произнести несколько слов, и зрители поверят, чему угодно. – Она усмехнулась. – А мне всегда нравился театр.

– Вот как ты это называешь? – спросил он. – Спиритуализм?

– Да, это одно из принятых здесь названий. Люди верят, что избранные среди них могут общаться с духами, с миром мертвецов и призраков.

– Это правда? – спросил он.

– Нет, конечно, – рассмеялась она. – На всей планете едва наберется несколько капель магии, так что ни с какими призраками связаться не хватит. Люди мрут от холеры, тифа, дизентерии, становятся жертвами убийц, и это не считая недавних смертей. Мертвецов так много, что их не успевают хоронить. Многие не успевают проститься со скоропостижно ушедшими друзьями и родными. Оставшимся в живых много не надо – достаточно сказать последнее «прости» дорогим и любимым, поделиться тем, чего не успели упомянуть при жизни. Человеческая трагедия, если хочешь знать.

Амора накрыла чайник крышкой и повесила его над огнем. Локи склонился над очагом, собираясь воспламенить почти потухший огонь, однако подруга его опередила. Взмахнув рукой, она вернула пламя к жизни.

Локи ахнул. Амора обернулась к нему с лукавой улыбкой и коротко поклонилась:

– Сюрприз!

– Ты не лишилась магии? – спросил он, не в силах скрыть удивления. – Но как тебе это удалось?

– Пришлось потрудиться. – Она подвинула стул и села рядом с Локи, касаясь его плеча своим. – В Мидгарде от моих сил почти ничего не осталось, ни единой капли настоящей магии. Представляешь, каково это – жить без магии? Как будто лишаешься руки или ноги. Или у тебя будто вырезают сердце и предлагают научиться жить без него. А когда магия покидает тебя медленно, но неуклонно... – Она вздрогнула, как от озноба. – Я умирала. Нет. Медленно угасала. Безнадежно и неотвратимо.

– Однако ты смогла вернуть магию?

Она откинулась на спинку стула, провела рукой над огнем, будто поглаживая воздух, и пламя откликнулось – его языки потянулись за рукой.

– С помощью этого самого спиритуализма, как ни странно. Я почти смирилась с ожидавшей меня участью – худшей, чем смерть, – но вдруг обнаружила, что люди, стремившиеся к общению с духами, открыты мне и моему влиянию. Они с готовностью делились со мной частичками своих душ. Конечно, много энергии от людей не получить, но мне на жизнь хватает – я получаю достаточно, чтобы плести маленькие заклинания. А люди, готовые делиться, идут и идут. Хоть почти никогда не догадываются, на что согласились.

Что-то в ее словах, какая-то недосказанность, умолчание, насторожило Локи. Он пристально следил за каждым движением Аморы, которая сняла с огня чайник и наполнила чашки, подав ему одну из них на блюдце. Смотрел, как она подносит к губам чашку, как постукивают по фарфору ее длинные ухоженные ногти. Лицо Аморы по-прежнему гладкое, отметил он про себя, кожа белая. Девушка едва ли постарела с тех пор, как они расстались. Никак не сказалась на ней и жизнь в этом лишенном привычных асгардийцам удобств городе. Он чувствовал, что она что-то недоговаривает, не хочет говорить, но желает, чтобы он все же узнал. Догадался.