Страница 18 из 19
– Не получится, – отвечает парень, – это радио. Пикап слишком старый, чтобы в нем был плеер.
– А что это была за песня?
– «Dark Four Door» Билли Раффула.
– Мне понравилась. – Я снова отворачиваюсь к окну, думая о песне. Мне нравятся музыкальные предпочтения Адамса. Хотелось бы проводить так все время. Целыми днями мчаться по дороге под звуки грустных аккордов с Миллером в качестве водителя. Не знаю почему, но печальные композиции заставляют чувствовать себя лучше. И чем надрывней мелодия, тем лучше я себя ощущаю. Есть что-то одурманивающее в душераздирающих нотах, сродни наркотикам, как мне кажется. По-настоящему вредные, но дающие возможность забыться.
Я не знаю, правильное ли подобрала сравнение, потому что никогда не была под кайфом. Сложно бунтовать, когда за тобой присматривают сразу двое чрезмерно опекающих родителей, которые стараются оградить тебя от их же собственных ошибок.
– Ты не голодна? – спрашивает Миллер. – Или, может, пить хочешь?
– Нет, – отвечаю я, поворачиваясь к нему. – Хотя, думаю, я хочу накуриться.
– Ну да, конечно, – слегка улыбается он, переводя на меня взгляд.
– Я серьезно! – настаиваю я, выпрямляясь. – Я никогда раньше не пробовала ничего подобного, а сейчас мне просто необходимо отвлечься. У тебя нет травки?
– Нет, – хмурится водитель. Я разочарованно оседаю. – Но знаю, где можно достать.
Спустя десять минут он сворачивает к кинотеатру и просит подождать в машине. Часть меня хочет его остановить и сказать, что это плохая затея. Но другой половине любопытно, поможет ли это справиться с горем. Сейчас я готова согласиться на что угодно, лишь бы унять боль.
Миллер заходит в здание буквально на минуту и почти сразу выходит вместе с парнем, выглядящим немногим старше нас. Лет двадцати максимум. Никогда раньше его не встречала. Они подходят к тачке незнакомца и производят быстрый обмен. Так просто? Эта внешняя простота заставляет нервничать. В Техасе марихуана не легализирована, да и моему спутнику только семнадцать. Не говоря уже о том, что в этом пикапе-развалюхе стоит новенький регистратор. Я почти уверена, что на записи не виден момент передачи наркотиков, но если нас арестуют, полицейские первым делом обыщут автомобиль, посмотрят видео и выяснят, что травка предназначена мне.
К тому моменту, как Миллер забирается на водительское место, меня уже трясет от страха.
Он паркуется на стоянке кинотеатра таким образом, чтобы нам было видно всех подъезжающих, и вытаскивает пакетик. В нем лежит несколько готовых самокруток.
Автомобиль настолько древний, что в нем до сих пор есть прикуриватель. Мой напарник по преступлению включает прибор и вручает мне косяк. Я лишь молча смотрю на протянутую сигарету, а затем на Миллера.
– А ты его не подожжешь?
– Я не курю, – пожимает плечами парень.
– Но… ты знаком с дилером.
– Его зовут Стивен, – со смехом поясняет Адамс. – И он всего лишь коллега, а не дилер. Просто всегда таскает с собой травку.
– Вот блин. Не думала, что придется делать это самой. Никогда даже обычную сигарету не закуривала. – Меня осеняет мысль, и я достаю телефон. Затем открываю YouTube и ищу ролик, как зажечь самокрутку.
– Там есть такое обучающее видео? – с ужасом и весельем интересуется Миллер.
– Сама в шоке.
Видно, что эта мысль его забавляет. Он придвигается ближе, и мы смотрим инструкцию вместе.
– Ты уверена, что все еще хочешь этого? У тебя руки трясутся. – Мой сотовый плавно перекочевывает к нему.
– Будет невежливо передумать. Ты ведь уже заплатил.
Миллер продолжает держать телефон. Когда видео заканчивается, я вытаскиваю прикуриватель и неуверенно смотрю на него.
– Давай я попробую.
Я с облегчением передаю устройство парню, и он поджигает самокрутку, словно профессионал. Заставляет задуматься, не соврал ли он. Адамс делает одну затяжку и выдыхает дым в окно. Затем протягивает тлеющую сигарету мне, но меня сразу же одолевает приступ кашля. А еще я совершенно неизящно захлебываюсь слюной. Да, до Миллера мне далеко.
– Если ты никогда раньше не курил, почему у тебя так легко получилось?
– А я и не говорил, что вообще не пробовал, – ухмыляется он в ответ. – Просто никогда не поджигал косяки.
Я снова пытаюсь вдохнуть дым, но получается плохо.
– Просто отвратительно, – задыхаясь, прокашливаю я.
– Ага, съедобный вариант гораздо приятнее.
– Так почему ты не купил такой?
– У Стивена не было, и потом, наркотики – не моя тема.
Я держу сигарету между пальцев, поглядывая на нее и размышляя, каким образом я оказалась здесь, когда должна быть на отцовских похоронах. Наверное, травка и не моя тема тоже. Ощущения от нее неправильные.
– А что тогда – твое? – спрашиваю я у Миллера, глядя ему в глаза. Он откидывается на кресло, смеживает веки и обдумывает с минуту.
– Чай со льдом. И кукурузный хлеб. Да, люблю кукурузный хлеб.
Я заливаюсь смехом. Совсем не тот ответ, который ожидался. Я еще раз пытаюсь сделать затяжку. Если бы Лекси видела меня сейчас, то пришла бы в ужас.
Дерьмо… Лекси.
Я даже не предупредила, что ухожу с церемонии. Я опускаю взгляд на телефон, но посланий от подруги не было. Только одно от мамы, отправленное пятнадцать минут назад: «Ты где?»
Кладу мобильник экраном вниз. Если я не вижу сообщения, его не существует.
– А что насчет тебя? – интересуется Миллер. – Какая у тебя тема?
– Актерское мастерство. Но ты об этом уже знаешь.
– Когда ты спросила, то я думал, ты имеешь в виду что-то физическое, типа любимой еды, – состроил гримасу собеседник.
– Нет, я говорила в общем, – улыбаюсь я. – Что ты больше всего любишь? Без чего не представляешь свою жизнь? – Думаю, он сейчас скажет: «Шелби».
– Тогда фотография, – быстро выпаливает парень. – А еще видеосъемка и режиссура. Все, что подразумевает нахождение по другую сторону объектива. – Он вскидывает голову и ухмыляется. – Но ты об этом уже знаешь.
– Так вот зачем тебе регистратор, – указываю я на устройство. – Тебе всегда нужно снимать видео, даже во время вождения.
Он кивает.
– А еще у меня есть эта малышка. – Миллер открывает бардачок и достает GoPro. – У меня почти всегда есть какая-нибудь камера. На случай, если возникнет идеальный момент для съемки.
Думаю, он так же увлечен кино, как и я, только с другой точки зрения.
– Жаль, что твоя бывшая не позволит нам поработать над проектом. Из нас могла бы выйти отличная команда. – Я снова подношу самокрутку ко рту, хоть и ненавижу все это действо. – Долго еще ждать, пока все чувства погаснут?
– Эффект может выйти совсем другим. Может накрыть тревога или паранойя.
Я разочарованно смотрю на косяк.
– Вот блин! – Я оглядываю парковку в поисках места, где могу затушить окурок, но не обнаруживаю подходящего. – Что дальше делать? Мне совсем не понравилось.
Миллер забирает окурок и гасит кончиками пальцев. Затем выходит из машины, выбрасывает его в мусорный контейнер и возвращается на место.
Как галантно. Сначала он купил мне травку, а потом помог от нее избавиться.
Какой странный день. Эффекта от наркотиков я до сих пор не ощущаю. Пока по-прежнему больно дышать от накопившейся боли.
– Мы с Шелби снова вместе.
Я была не права, эффект есть. Начинаю чувствовать безразличие.
– Отстой, – комментирую я.
– Я бы так не сказал.
– Зато я говорю. – Я поворачиваю голову и красноречиво на него смотрю. – Полный отстой. Зачем ты вообще об этом завел речь?
– Я и не заводил, – поясняет Миллер. – Просто ты назвала ее моей бывшей, и я решил прояснить ситуацию.
Даже не знаю, зачем он оправдывается. Я наклоняю голову к плечу и с подозрением сужаю глаза.
– Думаешь, я на тебя запала? Поэтому ты постоянно сообщаешь о своих отношениях, когда мы вместе?
– А ты резкая, – криво ухмыляется парень.
Я лишь смеюсь в ответ и быстро отворачиваюсь, опасаясь, как бы на смену веселью не пришли слезы. Это забавно. Грустно и смешно. Мама постоянно называла резким отца. Полагаю, яблочко недалеко упало от яблони.