Страница 4 из 29
<p>
Баба Яга и Янина светились от гордости, высоко задрав носы. Их сам Кощей Бессмертный похвалил!</p>
<p>
- Бессмертный, рассекречиваться пора! – я была не менее эмоциональна в своем напоре: - Мирные времена на дворе! У тебя дипломатический корпус у соседей куски государственных территорий оттяпывает не хуже, чем регулярные войска. Пришло время прекращать эту гонку вооружений! – я была бесподобна! Неожиданное воплощение голубя мира с подглазинами от недосыпа.</p>
<p>
Дохлик к концу моей тирады смотрел на меня уже ошалелым взглядом.</p>
<p>
- Ладно, пусть и бабки идут, - сдался Кощей.</p>
<p>
Яга от радости подпрыгнула на стуле, Янина обиженно фыркнула. Опять ее бабкой обозвали, несмотря на то, что старушке на вид можно было дать от силы лет семнадцать.</p>
<p>
- Еще просьбы имеются? – неосмотрительно насмехался надо мной бледнолицый.</p>
<p>
- Да, благодарю, что напомнил, - от моей искренней наглости Кощей слегка опешил. – Я прошу Вас, почтенный Кощей Бессмертный, не отправлять Змея Горыныча с поручениями в другое царство, на границу Вашего отечества или в иные дальние дали с каким-нибудь особо важным поручением государственного значения. Для нашего гиблого дела очень важно, чтобы уважаемый Змей оставался в зоне доступа.</p>
<p>
Услыхав имя своего кавалера, Янина встрепенулась, а баба Яга навострила ушки и задумалась.</p>
<p>
- Вы, коварнейшая Мария Васильевна, изволите просить только о Змее Горыныче? – Бессмертный стал непривычно задумчив, то и дело прохаживался взглядом по моей тушке.</p>
<p>
Видимо, мое поведение его явно удивляло. Если он ожидал, что я сейчас начну бледнеть от позора или руки заламывать от смущения, то не на ту напал. То, что я хотя бы на базовом уровне знакома с половой жизнью, говорит наличие у меня Ванятки, а то, что я иногда позволяю обновить свой «опыт», никого не касается. Он мне не муж, чтобы сцены устраивать и оправданий требовать. Перетопчется!</p>
<p>
- Нет, - лучезарно оскалилась я. – Мое прошение также относится к Серому Волку, каменистым тварюшкам в полном составе во главе с вожаком, Роксане, Кунегунде, Войцехе и Соловью-Разбойнику, - подробно перечислила я интересующих меня лиц. – Это осуществимо? Или есть что-то для тебя, Кощей, невозможное?</p>
<p>
Я подчеркнуто перешла на «ты». После сегодняшней ночи строить из себя наивность было глупо, и из вежливости заботиться чужом «душевном комфорте» уже поздно. Пойдем напролом, вдруг эта тактика будет более эффективной?</p>
<p>
- Ты права, Мария, для меня нет ничего невозможного! – зловеще прохрипел дохлик.</p>
<p>
- Вот и чудно, - легкомысленно рассмеялась я и, глядя в стеклянные глаза Кощея, не прекращала щипать себя под столом, чтобы не уйти ненароком в аут. – Очень рада, что ты оставил для нас столь полезные в нашем расследовании кадры.</p>
<p>
Мы молниеносно завершили завтрак, Кощей еще в глубокой задумчивости цедил красное вино из бокала. И это с утра! Мы, уже готовые к новой экскурсии, сидели, нетерпеливо ерзая, на стульях. Бессмертный, поняв, что ждут только его, молча, ни на кого не глядя, встал из-за стола и пошел на выход. Мы, выстроившись парами, дисциплинированным отрядом последовали за ним. В коридоре дохлик на нас обернулся и вопросительно приподнял одну бровь.</p>
<p>
- Уговор был о тебе, Мария, и о бабках. Ваня, Елисей и Святояр, - при произношении последнего имени у Кощея глаза вспыхнули алым пламенем. - Пусть отправляются по своим комнатам.</p>
<p>
- Я Ваню от себя никуда не отпущу! – зашипела я.</p>
<p>
- Елисеюшку уже дважды убить пытались! – воинственно взвизгнула баба Яга. – С нами пойдет!</p>
<p>
- Что, Мария, без жениха своего уже и шагу ступить не можешь? – кивнув на воеводу, издевался дохлик.</p>
<p>
Я тяжко вздохнула, качая головой, мол, кругом идиоты, куда мне, бедной, податься?</p>
<p>
- Исполнителями первых двух попыток убийств царевича являются Тихон и Любомир. Есть большая вероятность, что в качестве третьего душегуба будет завербован Святояр, - открывала я прописные истины, что только еще больше злило дохлика.</p>
<p>
Мы с Кощеем стояли друг напротив друга, громко пыхтя. Правда мне для этого пришлось изрядно запрокинуть голову, и, судя по затекшей шее, стояли мы так достаточно долго. Но что в этой конфликтной ситуации радовало: упасть в обморок пока никаких предпосылок не было. У меня, видимо, к бледнолицему появляется иммунитет.</p>
<p>
- Прав ты, Елисеюшка, если Бессмертный кони двинет, то проблемы наши в одночасье решатся: с тебя проклятье снимется, Машу с Ванечкой домой отправим, - задорно заявила баба Яга в гнетущей тишине.</p>
<p>
- Судя по серым щекам, ему недолго осталось! Машенька на него еще минут пятнадцать попыхтит, и он окочурится! – в радостном предвкушении зашептала Янина.</p>
<p>
- Не дождетесь! – грозно разбил все наши надежды и чаяния главный злодей сказки. При этом злющий дохлик нарочито медленно растянул бледные губы в издевательской улыбке, чуть оголяя клыки, и обвел нас хищным взглядом, в котором читался наш приговор. У меня перед глазами все поплыло, я начала оседать на пол. Бабуськи дружно поймали меня под руки и вновь поставили на ноги, при этом молодая зараза с нескрываемой радостью отвесила мне пощечину. Щека нещадно заболела, но был в этом и положительный момент, голова тут же прояснилась и начала искать пути решения проблемы.</p>
<p>
- Есть и другой вариант развития событий, - с трудом выговаривая слова, рассуждала я. – Окочуриться могу я, причем, возможно, прямо сейчас, баба Яга возвращает Ванюшку моей маме, а вы самостоятельно расхлебываете ту кашу, что заварили.</p>
<p>