Страница 1 из 1
Первая пэ-вэ-пэшка. Не ожидали, да? Можете кидаться в меня корицей, желательно молотой, или измельчённой цедрой лимона. С благодарностью словлю отзывы.
Отвлекаюсь от “Пигмалиона”, чтобы не написать в продолжении жестокой х-ни.
UPD: всё-таки написала :[
Раньше, лет двенадцать тому назад, Надька точно не думала о том, что соседский мальчишка может чем-то заинтересовать. Всё сознательное детство — от трёхколёсного велосипеда до окончания средней школы — она вела негласную войну с местным задирой. От той девочки с косичками и бантиками уже ничего не осталось.
Ей восемь.
— Черепаха! — кричит Димка, победоносно улыбаясь. А Надя ревёт, сидя на асфальте. Потому что любимое платье порвано. Не потому, что счёсаны колени до крови и не потому, что один презренный мальчишка безустанно цепляет обидными фразами.
Надьке уже восемнадцать.
И Димка больше не трогает её.
Вместо этого он оценивающе присматривается к ней. На его губах играет насмешливая улыбка.
— Что, Морозова, — лениво тянет он, немного отклоняя голову вбок, — ты наконец узнала, для чего нужна косметика?
Морозова гордая. Ей ни к чему удостаивать его своим вниманием. Молча отходит на достаточное расстояние, расправив плечи, чтобы не видеть противно ухмыляющуюся физиономию.
Когда все начинают танцевать, Надька позволяет себе присесть за праздничный стол. С наслаждением избавляется от каблуков и вытягивает ноги. Рассматривает свои худые колени, и её тянет выпить. На периферии маячит фигура Некрасова. В груди вырастает комок из всей той грязи, которая оседала годами под влиянием Димкиного отношения. Многое изменилось. Однако желание расцарапать красивое, но ненавистное лицо соседа никуда не делось.
Ей двадцать три. Теперь не Надька. Надежда. Надя.
А Некрасов только в памяти всё тот же соседский идиот-мальчишка.
Она сходит с автобуса и вдыхает чистый осенний воздух. Возвращаться домой приятно. Только тонкое пальто ни черта не греет. Сжимаясь от холода, Надя спешит по тротуару, усыпанному сырой листвой, обходит лужи и обнимает себя руками.
— Эй, Морозова! — невольно вздрагивает, когда до неё долетает его окрепший голос. Несколько лет спокойной жизни под угрозой. Из лёгких весь воздух будто вышибает. Некрасов её догоняет, и она, как всегда, его игнорирует или старается, когда тот нагло цепляется за руку. И прежняя Надька возвращается, она просто не упустила бы случая.
— Морозова?! — Дима удивлённо-вопросительно вскидывает брови, когда в него впечатывается её сумка.
— Уже не Морозова! — она с напором отстраняет бывшего одноклассника от себя и чувствует раздражение от того, как он к ней до сих пор обращается.
— Замуж выскочила? — его удивление переходит на уровень отрицания действительности. — Быть не может, — заключает он, отпустив Надькину руку. На безымянном пальце замечает кольцо.
— Это всё? — она спрашивает с лёгкой усмешкой, убирая со щеки волосы. Холодный ветер до костей пробирает, но она стоически выдерживает колючую волну мурашек по рёбрам. Но не выдерживает обжигающий взгляд Некрасова.
— Нет. Хочу подвезти, машина рядом, — указывает большим пальцем за плечо. Из горла Нади вырывается нервный смешок.
— С тобой? Увольте, — выставляет руки вперёд, желая защититься.
Горло Нади противно царапает иголками. Снова простуда. И снова не вовремя. Всё это и Некрасов — совсем не вовремя.
— Кажется, ты умнее не стала, — Димка насмешливо прищуривается. И ей что-то в его глазах не нравится. Она же давно изучила Некрасова. Слишком чёткое ощущение перемены во взгляде.
— Зато ты пример для подражания, — раздражённо замечает она, скользя подошвой сапога по плитке; красно-жёлтый лист клёна тонет в серой луже.
— Ладно, — вздыхает сосед, поднимая руки в примирительном жесте. — Признаю, был не прав. Хватит ломаться. Садись в машину. Холодно всё-таки, — потирает ладони и тут же согревает дыханием. — Давай мириться, Морозова?
Надька нелепо буравит его взглядом, мягкая улыбка сбивает с толка. Оказывается, он может быть нормальным.
— Просто подвези меня, Некрасов, — сдаётся, цепляясь заледеневшими пальцами за плечи. — И никаких задушевных разговоров.
И её всё устраивает ровно до тех пор, пока сосед не выдерживает затянувшегося молчания, нарушая тишину.
— И кто этот счастливчик? — выжидающе смотрит на Морозову, она это прекрасно чувствует боковым зрением.
— Не переживай, мне достался отличный мужчина, — не отрывая взгляда от пробегающих мимо фонарей, хмыкает; уголки её губ тянутся вверх без особой радости.
— Безусловно, — Дима кивает, смотрит перед собой и обгоняет несколько машин. — Только где он?
Теперь Надька хмурится. То, к чему клонит Некрасов, ей не нравится. Ещё бы ей нравилось!
— Слушай, — резко выплёвывает, — с чего вдруг тебя стала интересовать моя личная жизнь?
Он молчит несколько мгновений. А потом, когда поворачивает голову, у неё дыхание в самом деле сбивается. Серьёзным он ей никогда не казался.
— Это совсем не вдруг, Надя, — выдыхает, с какой-то горечью пробуя губами её имя. И это Морозову добивает. Смывает остатки негодования. Она перестаёт узнавать себя, и это всё потому, что Некрасов изменил тактику.
«Мне мириться с тобой незачем», — хочется прошипеть ему в лицо. Только так поступают восьмилетние девочки. Морозова просто молчит, устало прислоняясь виском к боковому стеклу автомобиля. Некрасов оставляет попытки докопаться до истины, а она позволяет себе расслабиться.
Вздрагивает, когда её нерешительно теребят за плечо. Не заметила, как задремала. Бросает взгляд на окна своего дома, он кажется ей чужим и безжизненным. Странное чувство, но покидать салон автомобиля уже не хочется. Морозова думает, что виной тому усталость, ведь не может этот сумасшедший день продолжаться вечно. Лениво разминает затёкшую шею, вытягивается в спине.
Некрасов пристально наблюдает.
— Благодарю за комфортную поездку, — вяло бросает она и тянется рукой к дверце.
— С тебя должок, — Некрасов срывает маску порядочности, напоминая о своём скверном характере.
— Обязательно, — язвительно отрезает Надька, выбираясь из салона и захлопывая за собой дверь. Выяснять, как именно предстоит расплачиваться, даже не думает. В его играх участвовать не собирается. Он её точно не заставит.
Старая дверь поддаётся с трудом, один плюс всё же есть: не надо менять ключ от замка.
— Привет, дорогие мои, — надломленным голосом обращается будто бы к людям, но на деле к стенам со старыми обоями. В воздухе стоит приглушённый аромат спиртного. До боли напоминает о детстве. Только сегодня её никто не встречает. Морозова тихо проходит мимо гостиной, краем глаза замечая на диване спящего отца. Всё, как и тогда. От чего же она убегала?
В кармане пальто звонит телефон, отец что-то мычит во сне.
— Я дома, мам, — приглушённо отзывается в трубку, уходя к себе в комнату. — Как ты?.. Да, он в гостиной… Нет, устала просто. Врач осмотрел тебя?.. Хорошо, я приеду завтра. Доброй ночи.
Бессильно опускается на постель, сжимая губы. В давящей тишине тяжело сдерживать всхлипы. Нервы расшатаны, Надя неосознанно и, скорее, от безысходности раскручивает золотое рифлёное кольцо на пальце. На самом-то деле оно ей больше не нужно. Уже давно пора снять, но она не хочет, словно всё может вернуться.
В доме напротив в окнах зажигается свет. Морозова снова возвращается мыслями к разговору в машине. Что-то всё равно не даёт покоя, почему-то она не перестаёт волноваться.
После душа Надя сушит волосы полотенцем, склоняет голову набок, взбивает пальцами влажные пряди у корней, а потом боковым зрением улавливает за соседским окном движение. В комнате Некрасова тут же гаснет свет. Она щурится, в темноте различая его силуэт. Ей не кажется, и он точно её разглядывал.
— Извращенец, — цедит она сквозь зубы и резким движением задёргивает штору.
***
Утром Надя наскоро собирается, стараясь не разбудить отца, и, не позавтракав, вылетает из дома. На остановке нет ни души, Надя закрывает глаза и глубоко вдыхает запах росы. Ей хочется раствориться в воздухе, обычно такое желание появляется именно осенью, когда все вокруг думают: «Кто они и зачем вообще?» Только она уже не пытается найти ответ. Её мысли рассредоточены; она слушает, как живо перекликаются меж собой воробьи. Ещё бы немного, и она уснула стоя, да только старый автобус, из густого тумана выползая, своим грохотом разрывает почти волшебную атмосферу тишины. Сегодня Надя едет в больницу к маме.
Конец ознакомительного фрагмента.