Али

Она закрыла лицо руками. Куда подевалась ее гордость? Али чувствовала себя грязной, испорченной, полностью потерявшей свое достоинство. Ведь если раньше она могла утешать себя тем, что он заставлял ее быть с ним силой, то теперь даже этого она лишилась, окончательно став его вещью. Он ни во что не ставил ее с первой минуты, а сейчас, наверное, и вовсе принимает за бессмысленную куклу, не имеющую личности.

Алиен задумалась о том, почему это кажется настолько болезненным. В какой момент ей стало важно, что он думает о ней? Она рефлекторно дотронулась до его метки на своем плече. Дорл был личностью без всяких оговорок — сильный, уверенный, непоколебимый, совсем не такой, как она. Но ей до безумия хотелось отстоять перед ним свое «Я», доказать, что и она, и все, что ей дорого, — ее желания, стремления и мысли тоже достойны уважения… Хотя о каком уважении может идти речь, если она даже сама себя не уважает.

Что он думает о ней сейчас? Считает себя победителем? Но он и так был победителем, с самого начала.

— Госпожа?

Послышался стук в дверь.

— Да?!

В спальню смущенно просунула голову девушка-бета.

— Тут пришла кухарка… говорит, что вы просили ее что-то для вас испечь…

— Да, да, пусть она зайдет!

Голова девушки в дверном проеме исчезла, и вместо нее в спальню бочком вошла Ханита, неуклюже присев.

— Госпожа.

С ее появлением по комнате сразу разнесся восхитительный запах свежей выпечки, и рот наполнился слюной.

— Я такая голодная! — выдохнула Алиен, уже предвкушая завтрак, и, сбросив с себя одеяло, спустила ноги с кровати.

Ханита подошла, держа перед собой поднос, и когда Али откинула салфетку, взору предстал круглый, румяный, с золотистой корочкой, пирог.

— Как вкусно пахнет! Можно я отломлю кусочек? — совсем как маленькая девочка спросила Алиен и, несмотря на свое подавленное состояние, невольно улыбнулась, осознав, как наивно это прозвучало.

Она закинула в рот кусок пирога, и даже закрыла глаза от удовольствия. Сладкий, воздушный, он таял на языке, оставляя медовое послевкусие.

— Невероятно! Ханита, это лучший пирог из всех, что я пробовала!

— Спасибо. Рада, что вам понравилось, я очень старалась… — еле слышно произнесла она поблекшим голосом.

Алиен удивленно подняла взгляд и только сейчас заметила, что глаза Ханиты покраснели и опухли.

— Что с тобой?

— Со мной ничего, простите…

— Ты плакала? Что случилось?!

— Вы разве не слышали, как били колокола?

— Нет… — проговорила Алиен, чувствуя, как в груди похолодело. — Я, видимо, слишком крепко спала… А почему они звонили?

Плечи Ханиты дрогнули, и она едва не уронила поднос.

— Этот альфа, с юга… его войско…

— Грагенор? — выдохнула Али, еле ворочая вмиг онемевшим языком.

— Да… Ночью было сражение, где-то на юге. Мы проиграли. Теперь его армия идет прямо на Денос… — произнесла Ханита и, не сдержавшись, завыла в голос.

У Алиен перед глазами вспыхнули горящие дома, слух заполнили людские крики и рычание животных, запахло едким дымом, страхом и смертью. Пальцы разжались и кусок пирога упал на пол.

Война.

— Не может быть… там ведь…

Она хотела сказать «наши люди», но осеклась. Однажды они уже пережили нападение, но Дорл не сделал их рабами — клан перешел к Ваару, и почти полностью переселился в Денос. А теперь им снова предстоит испытать весь этот ужас, и неизвестно, что с ними станет, если Грагенор достигнет цели. Он считал Дорла личным врагом, как далеко зайдет его месть? Может быть ему не нужны чужие люди и он просто уничтожит их всех?

— Где мое платье? Я хочу одеться.

— Госпожа, вам лучше быть здесь…

— Позови кого-нибудь, Ханита, пусть мне принесут платье! — перебила Алиен и, услышав в своем голосе подступающую истерику, тихо добавила: — Пожалуйста, Ханита. Мне нужно одеться.

Сердце колотилось у самого горла, страх не позволял поверить в услышанное до конца, но в глазах уже все поплыло. Пока она ночью кружилась с Дорлом в разноцветных огнях, где-то на юге шла битва… А если бы он находился там, исход сражения мог получиться другим? А может сражения вообще бы не случилось? Алиен почувствовала себя так, будто ее кровь превратилась в яд и теперь отравляет ее изнутри.

Дверь распахнулась, и в спальню вошла бледная, как снег за окном, Шел.

— Ты уже знаешь?

Несколько секунд Али смотрела на нее, а потом слова сами сорвались с языка:

— Это я виновата, Шел! Я одна во всем виновата!

— Виновата? О чем ты говоришь?

— Дорл из-за меня приехал сюда! Он собирался возвращаться на юг, но мне так хотелось домой… — сбивчиво заговорила Алиен, чувствуя, как ей не хватает дыхания и она глотает окончания слов. — Если бы не я, Дорл уже давно был бы у южной границы, и он мог помешать Грагенору. Он мог это предотвратить… Зачем я приехала сюда, зачем привела сюда Дорла? Зачем, Шел?! Теперь я сижу здесь в безопасности, а мой клан там, в Деносе, под ударом!

— Али, не говори так, ты не могла этого предугадать…

— Дался мне этот Север! Далась мне эта Тарияна! Дорл хотел поскорее вернуться, но он сделал так, как я просила… Я ненавижу себя, Шел.

Алиен отвернулась. Неподъемный груз давил на плечи, и ноги подгибались под его тяжестью. Хотелось лечь на пол, закрыть глаза, и никогда уже не вставать.

— Дорл и Юмо собирают людей и отправляются на юг, — растерянно произнесла Шел, не зная, что еще сказать после такой сумбурной откровенности.

— Когда они уезжают?

— Сейчас.

Джиено походил на растревоженный улей. В другое время Алиен бы обратила больше внимания на столицу Севера, но все ее мысли были заняты другим. Она бежала по длинному коридору, совершенно не обращая внимания на мелькавший за окнами город. Ей хотелось поскорее найти Юмо, и она облегченно выдохнула, когда он сам вышел ей навстречу — нахмуренный, обеспокоенный, с припорошенными снегом плечами, только зашедший с улицы.

— Али, ты останешься здесь, с Шел, под охраной. Помни, что бы ни случилось, о вас позаботятся, — без приветствия сказал он.

— Что бы ни случилось… — эхом повторила Алиен.

Ей было понятно, о чем говорит Юмо — он и Дорл могут и не вернуться. Грагенор сильный соперник, и неизвестно, чем закончится это противостояние.

— Я должна была быть там, с людьми из своего клана.

Юмо скользнул по ее лицу проницательным взглядом — она почувствовала это даже опустив голову. Ему не нужны были ее откровения, он и так понял, о чем она думала.

— В том, что произошло, нет твоей вины, Алиен, — спокойно и мягко сказал он. — Дорл не оставил южную границу без защиты. Там были Ирс и Грат со своими армиями, еще люди Улана и частично Зоуга, но… не все сражения выигрываются, такое бывает.

Алиен подняла на него глаза и с замирающим сердцем тихо спросила:

— А если бы сам Дорл был там? Это изменило бы что-то?

— Я не знаю, Али. Никто этого не знает. Можно сколько угодно гадать, как все бы обернулось, но как говорят северяне — все, что ни делается…

— То к лучшему. Только сейчас не тот случай, — сокрушенно покачала она головой. — Что бы я ни делала, становится только хуже.

— Богам виднее… Послушай меня, Алиен, я не буду приукрашивать действительность — ситуация очень сложная. Но не безнадежная, как тебе возможно кажется. Армия Грагенора прорвала цепь обороны и двигается к столице, но за ним по пятам идут Ирс и Грат, а в самом Деносе Ваар со своими людьми. Туда же немедленно отправляется моя армия и Зоуга. И Верховный с нами. Объединенный юг всегда был для нас серьезной угрозой, но никто не собирается покорно складывать перед ним лапки.

Али какое-то время обдумывала его слова, а потом осторожно произнесла:

— Можно мне тоже поехать?

— Дорл будет против.

— Но он же хотел забрать меня в Денос, — возразила она.

— Он хотел этого, когда Грагенор сидел в глубине своих территорий, — терпеливо пояснил Юмо, все еще мягко глядя на нее.

Алиен стало стыдно за свою назойливость, но остановиться она уже не могла.