Орион (ЛП)

— Исида, — Орион не мог поверить своим ушам.

— Я думаю, что мой манно будет чрезвычайно польщен, узнав, что его творения, будут использованы для меблировки у нас в общей зале, — она оглядела комнату. — Он часто рассказывал мне истории о том, как охотился здесь, когда был молодым воином, — она позволила своей руке погладить шелковистую ткань гобелена на одной их стен, зная, что ее манно делал то же самое когда-то в прошлом. — Как он любил сидеть перед этим камином с манно Императора Рэя до того, как тот сам стал Императором, и рассказывать их истории…

Исида, погруженная в свои воспоминания, не осознавала, какое впечатление произвели ее слова на других мужчин в комнате. Когда-то здесь сидел манно их леди? Он был другом предпоследнего Императора? Их уважение к ней возросло буквально за мгновения.

— Это честь для меня, Исида, — тихо сказал ей Орион. — Потому что твой манно был действительно пригодным, достойным и талантливым мужчиной.

— Так оно и было, — Исида почувствовала, как ее глаза наполнились слезами, когда она вспомнила своего манно, вспомнила все, что он дал ей, и это было гораздо больше, чем просто мебель. Он был единственным, кто сказал ей, что она имеет право остаться только с одним мужчиной, если она этого хочет. Он сказал ей, что поддержит это решение, независимо от того, какое потомство она подарит, если ее самец сделает ее счастливой.

Собственная мать Исиды хотела остаться только с ним, но когда ее первый отпрыск был женского пола, давление со стороны ее манно и обещания того, что другие мужчины предложат за то, чтобы разделить с ними ее «дар», стали слишком велики, и она ушла. Исида не думала, что ее отец когда-нибудь по-настоящему оправился от этой утраты.

Много лет спустя, когда ее мать явилась помочь Исиде представить Улла, Исида узнала, что ее мать всегда сожалела об этом своем решении. Это изменило ее, она больше не была той нежной женщиной, о которой всегда говорил ей манно; она стала озлобленной самкой, которая после каждого появления потомства Исиды побуждала ее покинуть Ориона. К тому времени, когда Исида зачала Зева, она отказалась позволить Ориону связаться с ней, предпочтя справиться самой и попросить помощи целителя.

Это было трудное время, и появление отпрыска прошло не очень хорошо. Вот почему Исида считала, что никогда больше не сможет зачать ребенка, хотя сама была еще достаточно молода. Для Ориона это не имело значения, но она всегда хотела подарить ему женщину.

— Исида…

Орион погладил пальцами ее щеку, когда увидел, что ее глаза затуманились и наполнились слезами. Он знал, что она была близка к своему манно, ближе, чем любая другая женщина, и что она все еще оплакивает его. Это была дань уважения мужчине, которым был Геб. Орион хотел бы сказать то же самое о ее матери.

Нурит была коварной и злобной самкой, и Ориона до сих пор поражало, что она смогла произвести на свет такую замечательную женщину, как его Исида. Каждый раз, когда он звал ее помочь Исиде, Нурит требовала все больше и больше дани, не заботясь о том, что Исида будет страдать без нее. Ей не понравилось, что Орион посещал Исиду после того, как она забеременела, заявив, что это неуместно. Ориону было все равно, что думает Нурит. Исида была его самкой. Она носила его потомство. Важно было то, что думала Исида, и она хотела видеть его.

— Извини, я задумалась, — положив голову ему на руку, Исида слегка улыбнулась.

— О своем манно.

— Да, ты так хорошо меня знаешь.

— Конечно, — он позволил своим пальцам погладить ее по щеке.

Звук колокольчика заставил их обоих вспомнить, где они находятся.

— Если ты позволишь, я попрошу Джаэля и тех троих, что помогали ему с лестницами, прийти в наше крыло после обеда и перенести мебель.

Орион посмотрел на Джаэля, когда остальные трое подошли к нему. Он знал этих стажеров, и они были вызывали доверие.

— С ними все будет в порядке. Я попрошу Лайоса прислать еду для тебя и Вали.

— А как насчет тебя? — спросила Исида. — Тебе ведь тоже надо поесть.

— Я сделаю это после того, как разберусь с Каспаром.

— Хорошо, — кивнула Исида. — Увидимся позже.

Повернувшись, она кивнула Вали, и они вышли из помещения.

* * *

Орион подождал, пока Исида не скрылась из виду, прежде чем заговорить. Его глаза пробежались по каждому мужчине, оценивая каждого. Его пристальный взгляд удерживал их на месте.

— Я хочу, чтобы сейчас вы рассказали, если у вас есть какие-либо сведения о том, что произошло здесь сегодня. Если позже я узнаю, что вы чего-то не сказали, вас будет ждать суровое наказание.

Заявление Ориона было встречено абсолютной тишиной. Каждый мужчина знал, что к ним обращается их лорд. Он с позором выгонит из своего дома оскорбившего его мужчину или мужчин, если обнаружит, что они лгут ему.

— Джаэль, — когда никто так и не заговорил, Орион устремил тяжелый взгляд на молодого самца и увидел, как его пробрала легкая дрожь.

— Д-д-да… Мой лорд…

— У тебя есть какие-нибудь сведения?

— Ты, Фаджр, Абир и Эбен сначала поедите, а затем немедленно проследуете в покои вашей леди, где будете делать то, что она прикажет. Это понятно?

— Да, мой лорд, — сказали все в один голос.

— Тогда что вы здесь еще делаете? — заревел Орион. — Выполнять! Живо!

И после его команды все четверо бросились врассыпную.

Глава 5

Вали замер от шока при виде того, что он увидел. Он слышал рассказы о том, как выглядят женские покои, о том, что они наполнены богатством и роскошью, превосходящими самые смелые его мечты, что они наполнены всеми сокровищами известных вселенных. Вот почему мужчины так усердно трудились, чтобы собрать все необходимое для заполнения таких комнат, но то, что он видел, о таком он никогда и не мог себе представить.

— Ты, кажется, удивлен, Вали, — тихо произнесла Исида.

— Я, ну, в общем, да.

— Но почему? — спросила Исида, оглядывая свои покои.

— Потому что тут все совсем не так, как я всегда себе представлял.

— Не так? А как ты себе это представлял?

— Даже не знаю. Богаче, роскошнее, полностью заполненную дарами…

Его глаза продолжали блуждать по комнате. Да, в комнате на стенах и мебели были богатые ткани, которых никогда не было бы в мужских комнатах, но они не были в таком изобилии, как он ожидал. Да, тут была мебель, но это были не те изящные предметы искусства, которые, как ему рассказывали, предпочитали женщины, а крепкая добротная мебель, которая могла бы выдержать даже вес торнианского воина. Его взгляд замер у окна.

Исида подошла к креслу, на котором, казалось, сосредоточилось все внимание ее отпрыска.

— Тебе нравится? — спросила она, любовно проводя рукой по гладкой древесине его высокой спинки.

— Оно необыкновенное, — прошептал Вали, зная, что никогда не видел ничего подобного. Кресло было необычного размера, не такое большое, чтобы вместить торнианского мужчину размером с его манно, но и не такое миниатюрное под размер его матери. Его обивка тоже не была богатой, и это явно не была «женская» ткань. Вместо этого оно было обита изрядно потертым уже лиедром, шкурой одного из самых опасных животных на планете. Он никак не ожидал увидеть такое в ее комнате. Почему оно было здесь?

— Подойди, присядь, — предложила ему Исида.

— Нет! Я не могу, — ответил он ей.

— Но почему нет? — спросила Исида, видя желание в его глазах. — Это было любимое кресло моего манно. Он спроектировал его специально под свой рост и телосложение. Пожалуйста, — тихо добавила она. — Мне бы очень хотелось увидеть тебя в нем.

Подойдя к креслу, Вали медленно опустился в него, затем откинулся на спинку и обнаружил, как оно идеально ему подходит. Проведя ладонями по подлокотникам, он обнаружил, что шерсть лиэдра мягкая и податливая, что говорило о том, что за ней хорошо ухаживают и ею часто пользуются. Рядом со креслом стоял столик, который мог быть сделан только специально для этого кресла, так как он был для того идеальной высоты. На столе лежала открытая книга лицевой стороной вниз. Выглянув в окно, за которым стояло кресло, он обнаружил, что ему открывается прекрасный вид на тренировочные поля внизу. Его манно был прав насчет того, что она наблюдала за ними. Подняв глаза, он увидел, что мать смотрит на него с каким-то странным выражением.