Чужая судьба

Ленсаноэль сняла чёрное платье в пол с россыпью звёзд на подоле, которое выгодно подчёркивало её фигуру, и надела белую шёлковую блузку и коричневый сарафан, свободного покроя. Тщательно нанесённый часом ранее макияж был смыт, а собранные в замысловатую причёску волосы свободной волной упали на тонкие плечики. Лена кинула на себя ещё один взгляд в зеркало и скривила губы в ухмылке. Красавица, конечно, из неё не вышла! Бледная девушка с голубыми глазами на худом лице, смотрела на неё из отражения с налётом грусти. Её щёки разрумянились от волнения пред встречей с мужем, а взор влажно сиял от переполнявшего её возбуждения. Лепестки губ чуть приоткрылись и блестели из-за того, что юркий язычок, то и дело, нервно их облизывал. Поправив в последний раз тёмные прядки волос, Ленсаноэль направилась в столовую, где её должен был ждать Яромар. Два часа назад к ней в комнату зашла Идалия. Как-то совершенно незаметно они успели сдружиться с этой девушкой ещё в доме родителей, и Лия сама попросилась поехать в дом Яромара вместе с Леной.

— Доброе утро, Леночка! — с вечным оптимизмом поздоровалась она. — Как настроение? Выспалась?

— Доброе утро, — потирая глаза, сонно ответила Лена. — Я не смогла, к сожалению, хорошо выспаться. Всю ночь снился какой-то бред, но не жених, как я загадала.

— Какой жених? — не поняла Лия.

— У нас на Земле всегда, когда девушка ночует где-то в незнакомом месте впервые, она должна сказать: «На новом месте, приснись жених невесте».

— И как? Работает? — смеётся Идалия. — Жених тебе хоть раз снился?

— На новом месте нет! Зато просто снился.

— Яромар?

— Он родимый, — потягиваясь и вставая с кровати, отвечает Лена.

— Кстати говоря, я же пришла сюда, чтобы сказать, что завтрак вам накроют на двоих. Нужно бы спуститься.

— Обязательно? — перспектива увидеть мужа не радовала. — Мне некомфортно будет. А если там опять будет одна из его любовниц? Я не хочу быть высмеянной, понимаешь?

— Понимаю, Леночка. Понимаю! Но ты хоть раз сходи. Потом как-нибудь будешь избегать приёмов пищи с ним. Буду приносить тебе в комнату, — Лия в знак успокоения кладёт ладонь на плечо. — Давай я тебя заплету и макияж нанесу.

Лия встала позади девушки и принялась за дело. Она что-то весело щебетала, но Леночка этого уже не слышала. Погрузившись глубоко в свои мысли, она рассеянно и невпопад отвечала. Идалия понимающе улыбалась, но делала вид, что ничего не замечает. Когда Лия ушла, пожелав удачи на прощание, Лена направилась в гардеробную подбирать себе наряд.

Ладошки противно потели от волнения, пока она медленно брела по длинному коридору по направлению к столовой. На спине и лбу появилась противная испарина. Воздух застыл в лёгких, сдавливая ей грудь. У входа в столовую, Ленсаноэль остановилась. Подрагивающие пальцы легли на холодную ручку двери, с силой сжимая. Только деревянная преграда отделяла её от Яромара. От мужчины её мечты. От того, в кого она бесповоротно влюбилась, увидав лишь раз.

Ещё раз вздохнув и набравшись решительности, Ленсаноэль нажала на ручку.

Приоткрыв тяжёлую дверь, Лена нерешительно замерла в проёме, смотря на своего мужа. Сердце тревожно билось и томилось от переполнявшей нежности. Яромар сидел за столом полу боком к двери, сосредоточенно читая книгу. Тёмные ресницы опущены вниз, отбрасывая тёмные полукружья на острые скулы. Губы поджаты и брови сведены на переносице, а сильные пальцы отбивают дробь на столешнице. Взгляд Лены останавливается на этих руках. В голове вновь и вновь всплывает воспоминание того, как они зарывались в её волосы, пропуская пряди сквозь длинные пальцы, как оглаживали овал лица и касались стоп, нежно массируя уставшие, затёкшие мышцы. Будто почувствовав чужой взгляд, мужчина обернулся и перехватил её взгляд. Всего на мгновение она попала в омут его золотистых глаз.

— Доброе утро, — Ленсаноэль, залившись жаркой краской, отвела взгляд и нерешительно, спотыкаясь на каждом шагу, направилась к своему месту.

Её тихое приветствие было проигнорировано. Но когда она снова вскинула глаза, то увидела, что Яромар внимательно следил за каждым её движением. Лена неловко зацепила локтем фарфоровую тарелку, стоявшую на самом краю стола, и та упала на пол, разбиваясь вдребезги. Мужчина криво усмехнулся, встал из-за стола и, ничего так и не сказав, двинулся на выход.

— Я что, пустое место для тебя? — в запале выкрикнула Лена, вскакивая и опрокидывая чашку с чаем. — Мне сказали спуститься вниз, чтобы позавтракать с тобой. Смысл мне было так рано вставать?

— Я уже позавтракал, не дожидаясь тебя, — тихим голосом, в котором сквозил холод, ответил Яромар. — Завтракай без меня.

Он всё же обернулся и окинул Лену безразличным, нечитаемым взглядом. Это пренебрежение взбесило сильнее прежнего. Ленсаноэль сжала кулачки, впиваясь короткими ноготками в мягкую плоть.

— А ничего, что ты мы с тобой теперь женаты? — голос немного сорвался и задрожал.

— И что? — он сощурил глаза и скривил губы в ухмылке. — Я должен пасть к твоим ногам и клясться в вечной любви? Или весь день развлекать тебя?

— Я этого не требую! Но нам предстоит вместе жить три года. Неплохо было бы поговорить. Обсудить дальнейшее сосуществование, — Лена обрела контроль над голосом.

— Нам не о чем с тобой говорить, — качает головой мужчина. — Меня вынудили жениться на тебе обманом. Так сказать карточный долг брату. Надеюсь, что ты не будешь мозолить мне глаза.

— Я тоже не рада, что мне за тебя замуж пришлось выйти, — Лена старается скрыть, что слова мужчины её зацепили. — Между прочим, я другого мужчину любила! — и она почти не соврала. Давида она ведь любила. — И жить с мужчиной, который на собственную свадьбу приехал с любовницей, я не горю желанием! — Лена обличительно тыкает дрожащим пальчиком в широкую грудь.

— Значит, любимый у тебя есть? — слишком близко склоняется к девушке Яромар.

Горячее дыхание дракона касается лица, отчего внизу живота теплеет.

— Это всё что ты услышал из моей речи? — Лена гонит прочь свои чувства. — Да! У меня есть любимый. Мы с ним были вместе год. Пока твой брат не приехал в наш дом и не попросил родителей выдать меня за тебя замуж. Как же откажешь королю? Я даже утопиться хотела, лишь бы за тебя замуж не выходить! — Лена вскидывает подбородок.

Рука мужчины обхватывает её запястья и заводит ей за спину, надёжно фиксируя.

Сердце Лены забилось, как птичка в клетке, а всё её естество потянулось к тому, кто так неожиданно и безвозвратно украл её душу. Ленсаноэль теряет все мысли, чувствуя неповторимый запах мужчины. Такой знакомый и почти родной. Вся злость и всё возмущения уходят прочь. Остаются лишь оголённые до самого предела чувства. Единственное сейчас желание — уткнуться носом в его широкую грудь, втянуть его запах глубже и услышать стук его сердца. Размеренный. Или же, наоборот, учащённый из-за её близкого присутствия.

Лишь тихое хмыкание со стороны Яромара вырывает её из сладкого дурмана.

— Что же ты тогда, влюблённая наша, замуж за своего возлюбленного не вышла? Или любовь оказалась не так сильна? — руки на запястьях разжимаются, даря свободу.

— Я уже сказала, что по приказу короля! А что можешь от меня требовать, если ты притащил на свадьбу свою… Свою… — Лена, вновь оглушённая своими чувствами, не могла найти слов.

— Ну же, продолжай, — приподнимает брови Яромар.

— Да иди ты! Дела свои делать!

Ленсаноэль резко разворачивается и быстро уходит из столовой.

Ненавязчивый аромат трав, смешанный с природным её запахом, долетает до носа Яромара.

Мужчина невольно втягивает воздух глубже и прикрывает глаза. Наслаждаясь. Смакуя.

Вчера, когда он впервые столкнулся взглядом с ярким взором голубых глаз, в его душе поселилось странное, щекочущие чувство. Он даже не помнит, когда в последний раз он был так взволнован. Если, когда-то был… Эти невинные, глубокие, как бездонный океан глаза, утягивали на свою глубину. В них хотелось утонуть. Смотреть не отрываясь, ловя каждую проскользнувшую эмоцию. Стараясь сбросить нахлынувшее наваждение, он нарочно перехватывает служанку у выхода из церкви. Чтобы позлить свою жену. Чтобы спокойное море на глубине её глаз, превратилось в бушующий ураган. Хихикающая служанка прижималась покатыми бёдрами к нему. Мужчина чувствовал превосходство, которое исходило от неё. Превосходство над его женой. Когда двери за их спинами закрылись, он освободил свою руку из цепкого захвата и, не обращая внимания на громкие возмущения, сел в карету и велел кучеру ехать домой.