Страница 7 из 48
Моё имя в его устах звучало душно. Неужели Груиву ван Фоглату известно о моё прошлом? Сердце забилось отчаянно и тесно, голова закружилась, казалось, будто стены пришли в движение, смыкаясь плотным кольцом вокруг меня, хоть комната и была достаточно широкой.
Груив прошёл к столу, учтиво выдвинул стул, приглашая меня присесть, не давая лишнего времени на обдумывание. Я вынужденно прошла на ватных ногах и опустилась на мягкое сиденье, улавливая запах ещё незнакомый мне, терпкий и пряный одновременно, похожий на можжевельник — запах мужественности и власти. Хоть и достойный, но почему-то отталкивающий. Маар пах по-другому, его кожа источала горький запах полыни и тягучей горячей аромат смолы — запах мощи и страсти. Я прочь отмела всякие мысли о страже, которые были вовсе неуместны. Ван Фоглат занял место напротив меня, взяв со стола серебристый колокольчик, позвонил, не разрывая зрительного контакта со мной.
Как оказалось, в этой комнате дверей было несколько, та, что была возле камина, распахнулась, вошёл молодой мужчина-слуга, внося блюда. И пока он суетился вокруг нас, я безуспешно пыталась собраться с мыслями. На завтрак была белая крольчатина с овощным гарниром, выглядело это очень сочно и вкусно, но мой аппетит куда-то пропал. Я всё же заставила себя взять вилку и нож, когда Груив принялся за еду и больше уже не морозил своим взглядом, давая понять, что разговор откладывается на потом, продлевая тем самым моё взыгравшееся волнение.
На время комнату поглотила тишина, и только глухое позвякивание ножей и вилок о тарелки разбавляло топкое безмолвие. Я с трудом впихивала в себя еду, хоть мясо было приготовлено отменно и само таяло на языке, но от тревоги не чувствовала даже вкуса.
— Первое, о чём хочу вас предупредить, — закончив, наконец, с едой и промокнув салфеткой светлые усы, произнёс Груив, — Маар ван Ремарт передал вас мне.
Я с трудом проглотила последний кусочек мяса и отложила приборы.
— Что значит «передал»? Я не его собственность.
И не вещь, которую можно передавать из рук в руки. Груив положил салфетку рядом, задумчиво отерев пальцы напоследок, поднял на меня твёрдый взор и снисходительно улыбнулся. По крайней мере, он старался быть максимально вежливым, хоть вся его холодная суровость тому явно не способствовала.
— Разумеется, не его. Теперь уже нет. Но вы не так поняли, дорогая Истана. Он вас бросил, доверив мне позаботиться о вас.
Меня едва не перекосило от отвращения от его чересчур приторного, елейного тона. Очередная волна негодования и стыда накрыла меня. Ремарт оставил меня в покое, именно на это я надеялась и верила, но слышать это из чужих уст, да ещё и от незнакомого мужчины оказалось весьма неприятно. Даже горько стало во рту. В этот миг я ощутила себе неимоверно слабой и уязвимой. Не потому, что я женщина, оказавшаяся в ужасной ситуации, у которой ничего за плечами и нет, кроме как потёртого дорожного мешка, что достался мне от погибшей семьи, не от того, что такие, как Груив ван Фоглат, имеют столько влияния, что хватит, чтобы взять в оборот любую чужую жизнь и распоряжаться ей в своих целях и интересах, а от того, что я лишилась чего-то очень важного, и ничего теперь изменить нельзя.
Ком дурноты поступил к горлу. Я втянула в себя горячий воздух. Ничего, я справлюсь сама и смогу постоять за себя, и мне совершенно безразлично то, по каким причинам исга́р покинул столь спешно Энрейд. А правда остаётся таковой — я лишь ценный экземпляр для таких властителей, как ван Фоглат, или товарная девка для обычных мужчин. И потому из двух зол выбрать лучше наименьшее. Собравшись с мыслями, я нашла в себе мужество и посмотрела прямо в глаза спокойно ожидавшего моей реакции Фоглата.
— Я слушаю вас, Груив.
— Я сразу понял, что вы очень мудрая женщина, Истана, и не станете истерить, — Фоглат растянул губы в вольной улыбке, выказывая всю полноту довольства. — Не будем вдаваться в подробности вашего прошлого, но мне известно, что вы находитесь в бедственном положении. Относительно бедственном, — поправил тут же он.
Груив говорил витиевато, и между тем глаза его ещё сверкали от чувства победы и не безосновательно. Внутренне я уже согласна была на всё, и он это считывал без особых усилий.
— Я хочу с вами заключить договор, условия которого, на мой взгляд, не составит для вас большого труда. Вы нуждаетесь в защите и опеке, я дам вам всё это. Вы будете сыты, у вас будет дом, и между тем будете состоять в высших кругах Навриима. Вы будете в безопасности и под моим покровительством и защитой.
— И какая же цена этому всему? — подтолкнула я к самому главном, ощущая, как внутри сердце обращается в камень.
Ван Фоглат мгновенно сделался серьёзным и неприступным, как скала, а мне вдруг стало тесно находиться в поле его внимания, будто я до этого пребывала где-то не здесь, а теперь осознала, что оказалась в одной клетке со львом, готовым вот-вот сожрать свою добычу целиком. Даже льдистые глаза под низкими широким бровями сузились хищно и голодно.
— Детей, которых вы родите, я буду забирать у вас. Не всех, — поторопился он уточнить, — только девочек. Мальчиков станут полноправными наследниками.
От услышанного окружение стало зыбким и мягким, стены вдруг завибрировали, теряя чёткость и стойкость, а в груди разлилось горячей смолой смятение, что зародилось во мне от столь необычного и одновременно непотребного предложения.
— Наследниками? — выдавила я из себя глухо, теряя разом былую уверенность.
— Именно так, вы станете женой моего старшего сына Хирса ван Фоглата. Вы с ним обязательно познакомитесь, но чуть позже.
— В таком случае, позвольте узнать о судьбах дочерей, если таковы будут? — язык, казалось, совсем отяжелел, как и всё тело.
— О, об этом не стоит вам волноваться, о них будут заботиться самым наилучшим образом. Они будут отданы на особое воспитание в цитадель.
Несуразица какая-то. И что значит «особое»? В какую цитадель? И что будет потом? Чему обучать? И главное, какая в том станет выгода для Груива ван Фоглата? Хотя с этим, кажется, всё было прозрачно понятно, и от того правда кольнуло остро и болезненно.
Видя моё смятение, что так красноречиво отпечаталось на моём лице, Груив нетерпеливо пошевелил пальцами, чуть сжимая их кулаки, что лежали на столе до этого мига в спокойствии.
— То есть, вы хотите, чтобы я отказалась от них?
— Передали мне, — поправил он. — Я думаю, вам это не составит труда, — чуть надавил тоном, понятно, на что намекая — асса́ру не страдают особой привязанностью к чему-либо. — Тем более, ничего ужасного, даю вам своё слово чести, с ними не случится. Поверьте, Истана. Всё будет во благо и достойнейшим образом, никто не будет бедствовать.
Моё дыхание участилось, я хотела было возмутиться, возразить, немедленно подняться и уйти, громко хлопнув дверью, но вместо этого упрямо сжала губы и продолжила сидеть на прежнем месте, пытаясь всё осмыслить.
— И да, ещё такой незначительный нюанс… — заговорил уже расслаблено Груив, видя моё смирение, и он был прав, выбора у меня не осталось, а его условие не столь ужасное, как показалось изначально, — … но это на тот случай, если такое всё же произойдёт, для того чтобы вы не волновались по этому поводу. Уж простите за прямоту, но без обсуждения деталей тут не обойтись, хоть это сугубо ваше личное дело, смею предположить, что наверняка с Мааром ван Ремартом у вас была близость.
Я мгновенно вспыхнула от стыда и смущения так, что хотелось провалиться сквозь землю. Проницательный взгляд Фоглата будто раздел и распял, и теперь вольно исследует каждый участок оголённого тела и всё то, что творится у меня сейчас внутри.
— Даже если первенец уже у вас под сердцем, я так же обязуюсь взять его под свою опеку. Но это будет нашей с вами тайной.
Фоглат всё продумал за столь короткий период времени нашего знакомства. Конечно, такие люди не упустят своего, обязательно попытаются урвать самый лакомый кусочек. И что самое прискорбное, у него это по большей части получилось.