Колониальная Пехота

Защитники базы палят беспорядночно, не выбирая целей, стараясь своей волной огня скосить наседающую толпу. Кое-как направляет огонь своих людей капитан, перемежая приказы с матами. из ангара к нам выбежали вооружённые техники с небольшим подкреплением и грузом – двое тащили станок со спаренным лучемётом, а третий, нахлобучив армейский шлем поверх кепки, тащил батарею с кабелем. Дойдя до наших позиций, они установили лучемёт и воткнули кабель, подавая энергию в орудие. Один из них попытался встать за станок, но Тейлор оттолкнул его и схватился за рукояти. Техники отошли в сторону и присоединились к обороне с автоматическими пистолетами.

– Надерём им зад! – прокричал сержант, после чего вдавил гашетки, позволяя лучемётам присоединиться к симфонии перестрелки.

– У-у-ура! – ответили мы и с новой силой вдарили по Детям Скубы, которые и не собирались отступать. Они продолжали давить, бросаясь в атаку одна волна за другой, используя всё, что только есть у них в арсенале. Через дым и пламя удалось разглядеть приблизившийся грузовик с пулемётчиками; водитель резко повернулся, выставляя борт и позволяя своим пассажирам открыть по нам огонь.

– Машина на одиннадцать! – сказал Факир, отправляя очередь в сторону грузовика. Сержант повернул спаренный лучемёт и накрыл боевиков, не позволяя им вылезти. Плазма прожигала укреплённые борта, двери кабины и людей, оставляя грузовик грудой металлолома. Пока наш главный калибр жёг технику, пехота приблизилась к нам практически вплотную. Сержант сменил цель, и тут с дальней крепостной стены потянулся длинный дымный шлейф.

– Берегись! – воскликнул Шим, и пригнулся. Большинство последовало его примеру.

Время будто замедлилось, и я чётко увидел, как сержант, не прекращая палить, закрывает глаза. Спустя мгновение в него врезается ракета, и его тело пропадает во взрыве. Волна разбрасывает защитников в стороны. Меня откинуло на несколько метров назад. Те, кто остался на ногах, продолжали стрелять, отвлекая врага и позволяя остальным прийти в себя. Шим стоял над обугленными останками сержанта около минуты, словно приходя в себя, но затем вскинул своё оружие и начал отступать.

В глазах двоилось. Уши заложило. Я медленно мотал головой, пытаясь оклематься. Руки почти не слушались.

– ...лоп! – прозвучало откуда-то, и я пытался найти источник этого звука, но не мог ничего разобрать.

– Данлоп! – с ещё большей настойчивостью сказал Поласки, которого мне удалось окончательно разглядеть, – Подъём, придурок! Уходим!

Колпех схватил меня за руку и помог подняться. Кивнув в сторону отступающих, он начал отходить, стреляя в наседающих боевиков. Я рванул к уже подготовленной баррикаде, находящейся на входе в ангар. В нас с Поласки стреляли все, кому не лень, и только благодаря тому, что выжившие защитники неплохо справлялись с уничтожением противника за нашими спинами, мы ещё были живы. Я подобрал с земли плазмер Детей Скубы – похоже, кто-то прибарахлился в ЦУ, – и перемахнул через контейнер. Поласки – следом.

– Дальше отступать некуда! – сказал лейтенант, показывая на цистерну, – Им нужна эта хрень, и мы её не дадим! Так что завалите всех к чёртовой матери!

Самая важная в наших жизнях перестрелка продолжилась в новом ритме, когда музыку заказывали не мы, а боевики. Береговую Охрану изрядно проредили во время отступления, и их трупы усеяли предыдущую линию обороны. Культисты десятками бежали в нашу сторону, размахивая инструментами, трубами, ножами и огнестрелом. Бывшие бойцы БО стреляли на ходу, стараясь прижать нас к земле. Не летели ракеты – похоже, они боятся повредить цистерну, и это играет нам на руку. Импульсы и пули убивали врагов одного за другим, не позволяя им прорваться, но вышло так себе – солдат было слишком мало, чтобы остановить всех противников, и вскоре культисты перескочили через первую линию обороны.

Пуля из автоматической винтовки задела плечо Грациани, и он свалился на бетон. Дос неожиданно возник рядом с ним и начал тащить беднягу вглубь ангара. Поласки начал громко кричать и отстреливаться, не жалея своего оружия. Шим уже сменил оружие и стрелял со штурмовой винтовки. Факир пускал короткие очереди со своего «Косореза». Капитан Береговой Охраны валялся на полу с простреленной головой, его бойцы вжимались в укрытия и тряслись от страха. Дос старательно штопал раненых, не жалея медикаментов ни на колпехов, ни на новых союзников.

Сквозь дым от пожарища пролетел шлейф ракеты. Врезавшись в баррикаду, она раскидала смятые и сломанные контейнеры, бочки и ящики, унося жизни бойцов Береговой Охраны. Поласки и Факир отлетели в сторону цистерны и дружно отключились.

– Чёрт подери! Держать строй! – приказал Шим, отбрасывая своё оружие и забирая дробовик из холодных рук мёртвого капитана. Выстрелив, офицер снёс левое плечо подобравшемуся близко противнику. Лужа горящего бензина подплыла к нам, и теперь нас частично закрывала стена пламени. Вот только это не помогло, и боевики, видя, что наша оборона трещит по швам, бросились в ближний бой, перепрыгивая огонь и баррикаду. Активно загрохотал дробовик лейтенанта. Я косил людей автоматическим огнём, не давая подойти ко мне, но вдруг ко мне подскочил боевик в броне Береговой Охраны с пожарным топором в руках. Его выпученные глаза отражали всю ненависть ко мне, всю безумную преданность культу, его лицо было перекошено в гримасе ярости. Он замахнулся и попытался снести мне башку. Лезвие со свистом понеслось сквозь воздух, но я ушёл в сторону и ответил, попав прикладом плазмера прямиком в челюсть. Боевик отшатнулся от меня, и я сразу же высадил в него короткую очередь. Культист затих, и его сразу же сменил другой. Первый выстрел, и враг падает. Второй, и один из атакующих лишается ноги. Третий, и человек падает с дырой в животе.

Клац. Батарея разряжена.

Я бросаю плазмер в сторону атакующих и хватаюсь за топор. Боец Детей Скубы на скорости запрыгивает на ящик и пытается налететь на меня, вскидывая ствол автоматического пистолета, но я размахиваюсь и бью, разрезая его тело остро заточенным лезвием топора. Краем глаза вижу, как слева от меня возникает ещё пара культистов, целящихся в меня, и тут лейтенант стреляет в них. Шрапнель разлетается, и их тела прошивают металлические снаряды. Враги, дёргаясь в конвульсиях, падая на пол. Я добиваю раненого и подбираю автопистолет, чтобы направить его на атакующих и открыть огонь. И в этот момент в коридоре возник Тим. На его поясе болтались гранаты и шахтёрская взрывчатка. Он остервенело смотрел на нас и вскоре рванул в нашу сторону.

Шим развернулся и, не медля ни секунды, бросился навстречу.

– Нет! – только и успел выпалить я, смотря, как лейтенант, подобно сержанту пару минут назад, погибает во взрыве. Меня снова откинуло в сторону, и в этот раз встать я уже не смог – ноги окончательно отказались работать.

Картер лежал на полу, в обожжённой броне и рваной форме. Вся его кожа жутко покраснела и покрылась коркой, либо лопнула и сочилась кровью. Части конечностей просто не было.

Шим погиб. Мы потеряли его... Опять? Нет, опять потерял его только я. Ведь лишь я знаю двоих, не совсем похожих друг на друга людей, при этом являвшихся одним и тем же человеком. И именно к этому, понимающему, храброму, харизматичному офицеру я привык. И теперь он мёртв.

– Твою... Мать! – прорычал я, сквозь слёзы смотря на мертвеца.

И тут цистерна открылась прямо у меня на глазах. Из щелей начал идти пар, и внутри... Оказалось нечто вроде сферы, окружённое полупрозрачными кольцами света. Снизу это поддерживалось каким-то генератором антиграва. Шар парил и слегка крутился в воздухе, а затем всё это окружила синяя проекция планеты.

– Что... Это... За хрень... – спросил я, удивлённо вылупившись на неизвестный прибор. Где биологическое оружие? Какого чёрта?!

А потом по площадке, захваченной культистами, ударили ракеты. Людей раскидывало в разные стороны, разрывало бетон, стены и ящики. Культисты нервно метались по площадке, пытаясь понять, что же ударило громом с небес. Затем заговорили автолазеры, поливая врага дождём. Я просто смотрел на то, как поле боя обращается в пепел. Как сам дьявол решил вставить своё слово в эту битву.