Колониальная Пехота

– Капитан Торкус, я – командир десантной группы, которая должна была помочь с обеспечением подавления восстания, но мы были сбиты системами защиты. Нам нужен доступ в ЦУ, приём.

– Мне плевать, чью личину ты нацепил, сволочь, но ты не подойдёшь к ЦУ. Я лично тебя убью, сраный культист. Всем позывным, сменить канал связи. До встречи, «лейтенант Шим», – прорычали с той стороны, после чего собеседник отключился.

– Итак, можно сделать вывод. На этой базе нет культистов, но нас приняли именно за них. Нужно добраться до ЦУ и желательно в процессе примириться. Всё...

– Примириться?! – вскрикнул Поласки, смотря прямо на Шима. В глазах бойца читалась ярость и скорбь, – Эти суки виноваты в смерти Форджа! Эти ублюдки его грохнули! Мы чуть не померли там! Под их огнём! Мы потеряли половину отряда, по сути дела-то! Половину, сэр! И Форджа с ними...

– Молчать, Поласки! Мне самому не по себе от произошедшего! – рявкнул Шим в ответ, всплеснув руками и приблизившись к пехотинцу, – Но у нас нет сраного выбора! Хочется посидеть и поплакать над смертью товарища? Не сейчас! Сначала сделай так, чтобы эти сволочи, которые вообще начали этот грёбаный конфликт, поплатились за это! А потом... Потом мы выпьем за ребят.

– Но... – растерялся Поласки, – Нельзя же просто простить им это...

– Нельзя. Но я повторяю, выбора у нас нет. Я сам хочу взять командира здешнего гарнизона и оторвать ему яйца, запихнуть в глотку и заставить высиживать их до взрыва сверхновой, но надо сначала закончить битву. Выполнить наш долг. Понимаешь?

– Понимаю... Сэр, – насупился пехотинец, – Выступаем?

– Выступаем.

Мы перезарядились, проверили боезапас и пошли дальше, ориентируясь на указания Факира. Петляли коридорами с разрушенными баррикадами, пулемётными точками, трупами. Стены на нашем пути были обожжены попаданиями плазмеров и вскрыты крупнокалиберными пулями. Некоторые лампы, висящие над головами, мигали или вообще переставали источать свет, создавая мрачную атмосферу. Такое ощущение, что здесь развернулась настоящая гражданская война. Нам ничего не оставалось, кроме как ошарашенно смотреть по сторонам, водя стволами плазмеров вслед за взглядом.

Вдалеке послышался шум перестрелки. Мы удивлённо посмотрели на лейтенанта. Он лишь молча показал жест «вперёд!» и побежал первым.

Оказалось, что бойцы Береговой Охраны перестреливались между собой; пара десятков трупов валялась посреди перекрёстка коридоров. Импульсы плазмы и автоматные очереди метались из одного коридора в другой, убивая боевиков. Мы спрятались за линией ящиков, не встревая в перестрелку. В коридоре прямо перед нами находилась взорванная дверь, из которой бежали бойцы. Судя по рисункам на броне, культисты. Похоже, что бойцы Береговой Охраны, которые не присоединились к культу, пытаются отбить ЦУ.

Стало понятно, почему командир боевиков пытался нас не допустить. Наверняка, считая нас культистами, он не хотел допустить удара в бок. Учитывая, что у нас общий враг...

– Нейтрализовать противника, – приказал Шим и первым открыл огонь по культистам Скубы. Синие импульсы плазмы разрезали пространство перёкрёстка. Поласки встал рядом и присоединился к перестрелке, Факир залёг на полу и начал подавлять боевиков. Мне ничего не оставалось, кроме как вскинуть своё оружие и ударить по врагу.

Дети Скубы явно не ждали гостей. Четыре плазмера с неприкрытой стороны сильно прорядили противников. Обстреливаемые с двух сторон культисты начали в ускоренном порядке увеличивать дугу укрытий, притаскивая ящики и бочки, но удавалось у них это с переменным успехом – то и дело своеобразные инженеры-строители падали, подстреленные либо нами, либо бойцами Береговой Охраны. Кто-то пытался снять что-то с основной линии и перетащить на наше направление, но, как можно догадаться, делали они только хуже.

Я выпустил финальную для батареи очередь и с криком «перезарядка!» скрылся за контейнером. Нажатие на кнопку отщёлкнуло батарею, которая выскочила из нижнего ресивера и упала на пол. Я дотянулся до подсумка и вытянул новую, после чего вставил её и приготовился к стрельбе. Над моей головой просвистела пуля. В металл контейнера, за которым я скрывался, начали со рвением тарабанить. Шим пригнулся и сказал:

– Мы тебя прикроем, переведём огонь на себя! А ты дуй вперёд и вбей их в каменный век!

– Есть, сэр! – ответил я, и как только трое моих товарищей начали усиленно давить на боевиков, провоцируя агрессивный ответ. Те не заставили себя долго ждать и отвлеклись от меня.

Рывок из-за контейнера в центр коридора. Резкий уход вправо. Подобно раскату грома пролетает над головой автоматная очередь. Я падаю к ближайшему краю вражеских укреплений и смотрю, как в мою сторону поворачивается ствол автоматической винтовки. Хватаю ствол и тяну на себя, после чего вылезаю на открытое пространство и открываю огонь на поражение.

Импульсы плазмы бились в броню боевиков и прожигали тела. В этот момент за моей спиной раздался боевой клич Колониальной Пехоты, и моя команда рванула на поддержку. Наш удар внёс сумятицу, и культисты, стоящие на охране ЦУ, оказались разбиты. Только пара человек, еле волочась, смогла добраться до комнаты в конце коридора и скрыться. Стрельба прекратилась. Наконец-то.

За нашими спинами раздались щелчки, а навстречу вышел мужчина в броне Береговой Охраны. Его броня с красными полосами была обожжена и пробита в нескольких местах, на поясе болталась кобура с бластером. В руке мужчина сжимал помповый дробовик. Подойдя к Шиму, он направил дробовик лейтенанту в лицо. Мы с Факиром моментально прицелились на помощников офицера. Поласки с рёвом в мгновение оказался рядом с капитаном Береговой Охраны и ударил его кулаком в лицо. Мужчина с грохотом повалился на пол, отпустив дробовик, который колпех перехватил и выбросил в сторону. Боец размахнулся и ударил офицера ногой в бок, после чего направил на лицо ствол плазмера.

Бойцы БО Балтимора, какие ещё могли стоять на ногах и держать оружие, прицелились на Поласки. Но по ним было видно, что ещё одну перестрелку они не переживут, и она может закончиться для них фатальным исходом. Поласки лишь оскалился.

– Не стоит сейчас тыкать пушками, – процедил он, сверля взглядом офицера Береговой Охраны. Тот сплюнул кровь и выбитый зуб на пол и сказал:

– Ладно, лейтенант, всё-таки вы не культист. Но убить вас я теперь хочу ещё сильнее. Тьфу...

– Заткнись, ублюдок, иначе я тебя...

– Тихо, Поласки, – спокойно сказал Шим, после чего обратился к офицеру Береговой Охраны, – Капитан, я бы с радостью вынес вам мозги и обоссал ваш труп, но сейчас мы на одной стороне. И мне нужен ЦУ.

– Тогда можете идти и брать, суки. Мои бойцы слишком побиты, чтобы брать ЦУ, а вы свежие. Тем более, я никого и ничего вам не дам, сволочам. Отдувайтесь сами, – бросил капитан, поднимаясь с пола. Один из подручных подхватил его и оттащил к баррикаде, – Исчезните с глаз моих, пока я не приказал открыть огонь.

Лейтенант покачал головой и повернулся к нам. Ухмыльнувшись, он перезарядил плазмер и кивнул в сторону центра управления. Мы улыбнулись в ответ и пошли вперёд.

Внутри было явно хреново – часть оборудования погромлена, пара техников в изрисованных тряпках пыталась достать застрявшие в металле инструменты, чтобы добить панели и мониторы. Вся стена напротив входа была завешена мониторами, под ними нагромоздились десятки панелей, терминалов и серверов. Пол и стены были изрисованы символикой Детей Скубы. Висячие прямоугольные лампы еле-еле светили. Мебель в комнате была перевёрнута и частично поломана. Раненые и напуганные боевики попрятались за углами и ящиками, готовясь дать нам короткий, но опасный бой. Правда, у них не получилось – мы оперативно расстреляли техников прямо в спину, а потом попросту ворвались внутрь и не дали побитым защитникам даже пискнуть. Четверо раненых боевиков, сгруппированных вдоль стены, смотрели на нас с испугом и гордостью одновременно. Я подошёл поближе, чтобы закончить с ними, но заметил знакомое лицо. Это был юноша с острыми чертами лица, от виска которого стекала струйка крови. Глубоко посаженные бледно-голубые глаза смотрели на меня через пелену слёз. Грязный бежевый пластырь болтался на носу.