Ярость небес

- Смитти? Римо. Слушайте, здесь что-то не так. Британская разведка не имеет никакого отношения к этому.

- Вы в этом уверены?

- Совершенно.

- Гм... маловероятно. Мои сведения абсолютно надежные.

- Мои тоже. Вернее, еще надежней.

- Не понимаю вас.

- Я хочу сказать, что свои я добыл в буквальном смысле с кровью. О своих вы такое сказать можете?

- Если вы имеете в виду, что могут быть неполадки в компьютере "Квантум", Римо, - с нажимом произнес Смит, - я начинаю думать об этом как о гнусной инсинуации. Потому что даже сейчас, разговаривая с вами, я с ее помощью отслеживаю нелегальные поставки оружия в Малой Азии. Могли ли мы до установки этой системы даже мечтать о таком?

- Смитти, вы хотя бы себя послушайте. Вы сейчас похожи на приготовишку, который требует от одноклассника не подходить к девочке с косичками в третьем ряду.

- Римо, я отключаюсь, - Смит говорил захлебываясь. - Новая информация - кризис в Гибралтарском проливе. Похоже, террористы. Конец связи. До скорого.

- Паровозы и магнитная пушка больше вас не интересуют?

- Они подождут. У меня ситуация посерьезнее.

Положив трубку, Смит потянулся к ящику с медикаментами. Бросив в рот две красные таблетки, он по недавно сложившейся привычке не стал запивать их водой, впитывая глазами все новые блоки информации, поступавшие, если верить грифам секретности, прямо из компьютерной сети британской разведки.

- Не знаю, Кванти, как я раньше обходился без вас, - прошептал он, невольно растрогавшись.

- Всегда рада помочь вам, доктор Смит, - раздался в ответ мягкий голос.

Свое задание Римо Уильямс не выполнил. Вероятность того, что таких же результатов достиг второй агент, по имени Чиун, равнялась пятидесяти процентам. Освободив линию, Друг заказал Стокгольм. Через полминуты мужской голос в трубке известил, что генерал-майор Рольф у телефона и слушает. Друг понял, что следующим на проводе окажется полковник Ганнибал Интифада.

Зная по опыту, что разочарованные клиенты способны нанести делу серьезный ущерб, Друг решил позвонить Интифаде первым. Может быть, до него еще не успела дойти информация.

- Добрый день, дорогой полковник.

- А, это вы, мой друг. Я бы с удовольствием побеседовал с вами, но времени нет: разбираюсь тут кое с какими моими... соратниками.

- Новости из Америки разочаровали вас?

- Безмерно! А откуда вы знаете?

- Ваши паровозы не смогли поразить ни одну сколько-нибудь серьезную цель. Я ведь следил за развитием событий.

- В самом деле? Я не знал этого. - Тон полковника Интифады стал холодным.

- Не волнуйтесь. Конфиденциальность - главный девиз компании "Дружба интернэшнл". Собственно, я позвонил вам, чтобы предложить решение ваших проблем.

- Боюсь, я не смогу покупать паровозы, пока не будут устранены некоторые технические неполадки.

- Помнится, в прошлом я не раз помогал вам устранять их. Позвольте помочь вам и на сей раз, полковник.

- Я весь внимание.

- Насколько я понимаю, проблема в том, что у вас есть пусковое устройство, но нет снарядов нужной вам мощности.

- Можете достать мне ядерное оружие? Хотя бы ракеты?

- Боюсь, что нет. Не сейчас, по крайней мере.

- Что же тогда?

- Представьте себе один из ваших локомотивов, летящий к американскому берегу.

- Мне нет нужды воображать это. Я занимался этим несколько дней. И потратил миллионы долларов на то, чтобы убить одного священника и одну корову.

- Прекрасно. Теперь представьте, что эта машина летит к Америке и ее котел наполнен ядовитым газом.

- Газом! Разумеется, газом! Почему я сам до этого не додумался? Это ведь гораздо лучше, чем ядерное оружие! Газ! Миллионы янки умирают медленной смертью - вместо мгновенной при взрыве! Цель не имеет значения газ проникает повсюду! Все, они все умрут!

- Могу поставить вам два химических компонента. По отдельности оба абсолютно безвредные. В соединении дают самое ядовитое вещество из всех доселе известных.

- Да, да! Немедленно!

- Предупреждаю - стоит это немало!

- Столько, сколько вы скажете!

- Для моего слуха это звучит как музыка, дорогой мой полковник.

Устав мерить шагами собственный кабинет, генерал Мартин Лейбер подошел к шкафу с документацией. Открыл верхний ящик, пробежал пальцами по рядам папок до буквы "Г" и вынул самую толстую папку.

Из самой толстой папки он извлек свой старый служебный "кольт". Полный автомат, сорок пятый калибр. Вернувшись к столу, он проверил обойму. Полная. Хотя ему хватит всего одного патрона.

Другого выхода нет. Комитет начальников штабов вот-вот сдаст его президенту. Президент жаждет действия.

Что может сказать ему в свое оправдание он, генерал Мартин Лейбер? Что он знал, кто продавал агрессору эти проклятые паровозы? Что этот самый продавец - давнишний партнер его, генерала, по бизнесу? Что он сам, генерал Мартин Лейбер, продал этому партнеру секретный материал - карбонизированный углерод? Тот самый, которым было покрыто КРУ, унесшее жизни тысячи жителей Нью-Йорка?

Нет, ничего этого генерал Лейбер делать не собирался. Но позора военного трибунала он попытается избежать. Все равно они бы поставили его к стенке. По его вине погибло столько людей.

Поэтому единственным выходом, который видел генерал Лейбер, был выход дульного среза пистолетного ствола.

Сложив руки перед грудью, он пробормотал несколько полузабытых молитв, затем, в последнем порыве прощания, поцеловал медные звезды на полевой фуражке и нахлобучил ее на вспотевший лоб.

Взял в руку пистолет, холодеющей рукой приложил к виску дуло.

В этот момент зазвонил телефон.

Слишком поздно, горько подумал генерал Лейбер.

Но телефон звонил, и искушение последний раз ощутить в руке красную трубку оказалось сильнее страданий генеральской души. Сняв трубку, он назвал свое имя и оторопел: настолько изменился на пороге вечности его голос.

- Добрый день, генерал.

- Ах, это вы, мой дру... Черт возьми, что еще вам от меня нужно?!

- Я передумал. Я готов с вами встретиться, генерал.

Генерал отшвырнул "кольт" в угол.

- О, благодарю вас, благодарю вас, благодарю вас, дорогой друг. Когда и где? Я приеду, когда и куда вам удобно.