Страница 16 из 36
— Я не расстроена из-за драки. — Её губы дрогнули в легкой улыбке. — Мальчишки всегда остаются мальчишками, говаривала моя мама. Мне просто жаль, что из-за меня столько хлопот. Джефф прав. Я не должна быть здесь.
— Ха. Я же тебе говорил, — торжествующе воскликнул Джефф.
— И я также не должна быть с его стаей. С этой опасностью, нависшей надо мной, я должна сбежать из страны и держать свои проблемы подальше от всех вас.
Сбежать? Он хотел сказать «нет», но его лев заговорил первым. Это больше походило на рычание.
А в ответ? Она чихнула. По правде говоря, несколько раз.
— Да что с тобой такое? — спросил Джефф у сестры.
— Дурацкая аллергия, — проворчала она.
Джефф хихикнул:
— Ты все еще страдаешь от неё? Это просто смешно. И всё же кот думает, что вы настоящая пара?
— Она моя, и небольшое чихание и слюни никак этого не изменят.
— Он что, совсем спятил? — пробормотал Джефф.
— Совершенно верно, но врачи говорят, что он не представляет опасности ни для себя, ни для прайда. Но я не стал бы давить на него. И учитывая, что эти двое говорят о будущем — о будущем, судьба которого не в наших руках, — мы должны предоставить им возможность самим решать, — вежливо предложил Лео.
— Но…
У Джеффа не было возможности закончить свою мысль, потому что Лео заговорил, совмещая слова с действиями.
— Никаких «но». Ты. Уходишь. — Омега схватил брата Арабеллы, перекинул через плечо и, выйдя за порог, бросил Хейдеру: — Не вздумай что-нибудь испортить с девчонкой. Мне бы очень не хотелось возвращаться и преподавать тебе урок.
Вы должны любить Лео — и бояться его, когда он решал вмешаться или прийти в гости без приглашения. Хотя, если кто-то заранее знал, что Лео придет, он удваивал свой заказ на продукты.
Никто не хотел видеть, что произойдет, если массивный лигр — редкий гибрид льва и тигра — когда-нибудь проголодается. О нём ходили слухи ещё с тех времен, когда он служил в армии. Слухи, которые Лео не стал ни опровергать, ни подтверждать.
У сукиного сына самая крутая, самая загадочная репутация. И да, Хейдер очень ревнив.
Вернувшись к уединению, Хейдер повернулся к Арабелле и увидел, что она снова смотрит в пол.
Это его взбесило.
— Прекрати так делать.
— Прекратить что.
— Прекрати стоять с видом побитого щенка. Ты сильная. Подними голову и покажи это.
Она подняла голову и бросила на него свирепый взгляд.
— Может, ты перестанешь указывать мне, что делать и думать?
— Нет. Нет, пока ты не скажешь мне заткнуться.
— Заткнись.
— Громче.
— Аррррр! — закричала Арабелла, бросаясь на него и опрокидывая их обоих на пол. В результате он оказался лежащим на спине, а она оседлала его. Потрясающе.
— Вот так уже лучше!
Она ударила его в грудь, не так сильно, чтобы причинить боль, но достаточно, чтобы показать свое возмущение. Лучше, чем её испуганное выражение лица.
— С тобой совершенно невозможно разговаривать.
— Никогда не думай, что мне нельзя перечить. Высказывай свое мнение. Мы можем не всегда соглашаться, но ты всегда должна высказывать свое мнение.
— По-моему, ты полон самодовольства.
— Да, но если ты позволишь, я могу сделать тебя полной мной.
В данном случае намёк был настолько прозрачный, что щёки Арабеллы сразу покраснели. Её запах тоже изменился, мускусный аромат возбуждения стало невозможно игнорировать.
Вместо того чтобы уступить своему желанию — печальное мяу — она слезла с него.
Затем она старалась держаться от него как можно дальше и приготовила себе завтрак, который он попытался украсть только один раз. Ей почти удалось проткнуть его вилкой. После этого он благоразумно оставил её бекон в покое.
Точно так же, как он оставил её одну, когда она пошла в душ.
Ещё более грустное мяу.
Это была настоящая пытка — сидеть в гостиной, слушать, как течёт вода, и знать, что она стоит под ней, скользкая от влаги, обнаженная.
«Она голая. Без меня».
Этого было достаточно, чтобы довести льва до бешенства.
И заставить конкретного хищника нервничать. Переполненный неугомонной энергией — и сексуально неудовлетворенный — Хейдер решил, что остаётся только одно. Как только она вышла из спальни, до скрипа чистая — хочется испачкать её — одета — хочется раздеть её — и игнорируя его — недолго — он загнал Арабеллу в угол на кухне.
— Будь готова.
Наклонившись, чтобы поставить тарелки в посудомоечную машину, делая это нарочно, чтобы помучить его, она бросила на него взгляд через плечо и спросила:
— Быть готовой к чему?
Вопрос был хороший. А ещё лучше — не пялиться на её пальцы.
— Разве это имеет значение?
Новая версия смелой Арабеллы подозрительно прищурилась.
— Конечно, это имеет значение.
— Плохо. Это сюрприз. Тебе придется мне довериться. А теперь обувайся и на всякий случай захвати куртку. Мы немного прогуляемся.
Волосы рассыпались шелковыми прядями, когда она покачала головой.
— О нет, мы не пойдем. Вспомни, что случилось вчера.
— Тебе было весело.
Этот простой ответ поставил её в тупик, но ненадолго.
— Веселье не стоит того, раз т… эм, люди могли пострадать.
Может, она и спохватилась, но он догадался, что она чуть было не сказала. Она беспокоилась о нём. Так мило. Это заставляло его хотеть…
К чёрту хотеть. Действовать.
Он крепко обнял Арабеллу, приподнял и с шумом поцеловал в губы.
Она пискнула, как игрушка, которая была у него в детстве. Но в случае с Арабеллой, он не стал разрывать её на части, чтобы узнать, откуда доносится звук. Он мягко поставил её на ноги, даже если его истинным побуждением было затащить Арабеллу в спальню и посмотреть, сколько различных писков он сможет заставить её издать, когда будет исследовать её тело.
Она открыла рот, но он опередил её, быстро пригрозив:
— Продолжишь разговоры, и я тебя поцелую.
— Если ты поцелуешь меня, то мы никуда уже не пойдем. Так что, думаю, я выиграю. — Бросая ему свою насмешку, она скрестила руки на груди, вызывая его поцеловать, искушая поцеловать, пытаясь добиться своего.
Совершенно очаровательно.
Но опасно. Если он останется, то соблазнит её, и он знал, что, хотя сейчас она вела себя храбро, это было не то, чего Арабелла хотела. Ей нужно время, и, судя по хохолку на его хвосте, она его получит, даже если это практически убьет его в процессе.
— Детка, у тебя есть плохая сторона. И мне это нравится. — Ему также понравилось, что она не стала протестовать, когда он снова поцеловал её, выводя из квартиры к лифту. Ему понравилось, как она обвила руками его шею и угрожающе зарычала, когда кто-то попытался заговорить, так что они передумали и оставили их в покое.
Он продолжал целовать её, даже когда шёл через вестибюль, под хор кошачьих насмешек и улюлюканий.
Увы, поцелуи прекратились, как только он усадил её на пассажирское сиденье своей машины. Лучше всего вести машину, не отрывая глаз от дороги и держа хотя бы одну руку на руле.
Другая, однако, претендовала на бедро Арабеллы. К его удовольствию, она не стала её снимать.
Однако она снова начала говорить.
— Куда мы едем?
— Скоро увидишь.
— Джефф будет недоволен, если ты снова пригласишь меня на свидание.
Как будто ему было не всё равно, что подумает Джефф.
— Если ты будешь прятаться, проблема не исчезнет. Лучше всего выманить твоих преследователей на открытое место и позаботиться о них, прежде чем они ослабят нашу бдительность.
— Ты хочешь сказать, что они могут попытаться преследовать нас?
Он пожал плечами.
— Я бы предположил, что да. Уверен, что теперь, когда они знают, где ты находишься, за зданием следят. Хотя я не вижу, чтобы кто-то преследовал нас, это не значит, что их нет. Но не волнуйся. У всех следящих, вероятно, есть свой собственный хвост. Прайд на охоте.
— А ты не боишься, что кто-нибудь может пострадать?
— Не смей намекать, что львицы не могут сами о себе позаботиться. Они могут содрать с тебя кожу живьем. Буквально. Они неравнодушны к мехам своих врагов и, учитывая нехватку в последние десятилетия, жаждут любого шанса заполучить их в свои руки.