Последний свидетель

Дуги, похоже, вообще не обеспокоился.

– Да.

– Кто?

Мое сердце остановилось в груди, пока я ждала его ответа, но он, все так же улыбаясь, откинулся на спинку стула.

– Это уже второй.

– Что? – в замешательстве моргнула Эмма.

– Второй вопрос. А отвечать надо только на один.

Я снова вздохнула, когда Эмма поморщилась.

– Но так нечестно! – завизжала она.

– Все честно, – не согласился Дуги.

– Даррен! – Эмма повернулась за поддержкой к своему парню, но тот рассмеялся.

– Извини, ангелок. Надо аккуратнее формулировать.

– Чушь какая, – проворчала Эмма.

Дуги пожал плечами и с невинным видом развел руками, мол, что поделаешь. Я молчала, надеясь, что никто не услышит, как мое сердце колотится от последствий адреналина. Итак, Дуги кто-то нравится. Я ощутила тяжесть сокрушительного разочарования, одновременно гадая, кому же так повезло. «Пожалуйста, только не Эмма», – подумала я. Кто угодно, только не она.

– Итак, Хезер или Мартин, Дуги? – спросил Даррен.

Я не посмела поднять глаза на Дуги, ожидая его ответа. Мне одновременно хотелось и не хотелось, чтобы он выбрал меня. Тишина висела, пока я, в конце концов, не взглянула на него. Он задумчиво смотрел на меня, но через секунду отвернулся.

– Мартин.

Злая улыбка расплылась по лицу Даррена.

– Правда или вызов, Мартин?

Тот сел прямее, явно чувствуя себя не в своей тарелке и пытаясь вычислить, что за пытку уготовил ему Даррен.

– Правда, – медленно ответил Мартин.

Улыбка Даррена стала шире.

– Кто тебе нравится?

Повисла пауза. Все уставились на Мартина, но тот покачал головой и сложил руки на груди.

– Я не буду отвечать.

– Да брось, – подначила Эмма. – Все отвечают.

– Плевать. Я не буду.

– Тогда ты должен принять вызов, – сказал ему Даррен. Я слышала злобное наслаждение в его голосе, но у Мартина не было выхода.

– Хорошо. Какой?

Даррен ответил так быстро, что стало очевидно: он заранее приготовил это задание.

– Поцелуй Хезер. По-настоящему, а не в щеку.

Как только я услышала свое имя, у меня внутри все сжалось. Мазнув взглядом по Даррену, я повернулась к Мартину. Я знала, что мои глаза широко распахнуты от потрясения и смущения. А вот лицо Мартина было совершенно пустым. Он пристально посмотрел на меня, прежде чем глянуть чуть-чуть левее, выше моего плеча. Туда, где сидел Дуги. Я никак не могла обернуться, чтобы увидеть его реакцию; скорее уж, вылила бы на себя остатки водки и прыгнула в огонь.

После нескольких ужасных секунд, которые тянулись словно год, Мартин твердо встретил взгляд Даррена.

– Нет. Этого я тоже не сделаю.

– Почему? – спросил Даррен.

– Потому что это глупо. Не собираюсь ставить в неловкое положение ни себя, ни Хезер. И, – еще один взгляд в сторону Дуги, – ты просто ведешь себя как козел. Забудь.

– Ты должен выполнить одно или другое, таковы правила игры. Выбирай. – Голос Даррена был жестким. Агрессивным. Стычка, которую я предчувствовала, вот-вот готова была разразиться.

– Нет, не должен, – уперся Мартин и подался вперед, словно готовясь встать. Даррен двинулся в унисон с ним, и концентрация тестостерона в воздухе выросла.

– Мартин, в этом суть «правды или вызова», – вмешалась Эмма, поддерживая своего парня.

– Что ж, тогда я не играю.

– Ты трус? – тихо спросил Даррен. Он явно задел Мартина. Тот встал, возвышаясь над всеми нами.

– Нет, – медленно и веско произнес Мартин. – Я не трус, и вы это знаете.

– Да трус. Трус! – Даррен тоже встал, но Дуги оказался быстрее: вскочил на ноги и положил руку на плечо Даррена.

– Так, все, хватит игр. Я есть хочу. Кто за то, чтобы поджарить зефир?

Глава 6

Хотя потребовалось некоторое время, чтобы все устроить, зефир сработал именно так, как и надеялся Дуги: переключил внимание, и напряжение медленно сошло на нет. Мы взяли палочки, которые были слишком тонкими, чтобы сойти на растопку, нанизали на них маршмэллоу и сунули в жар костра, пока они не расплавились в причудливые фигуры, а их края не почернели. Ошалев от водки, я бросила первый прямо в рот, забыв, что в центре масса все еще расплавленная и горячая. В результате ошпарила язык и небо и завопила, точно потревоженный попугай, пока кто-то не сунул мне банку ледяной жидкости. Я успела выпить половину содержимого, прежде чем поняла, что это пиво. Гадость какая. Я попыталась его выплюнуть, но лишь расплескала большую часть на себя.

Долгую минуту спустя я наконец сумела оттереться и присоединилась к общему смеху.

– Знаешь, – с масленым взглядом начал Даррен, – раз уж ты вся мокрая, можешь присоединиться к обществу топлес.

– Даррен! – Эмма крепко стукнула его по руке. Я невольно улыбнулась, хотя все равно смутилась.

– Лучше накину джемпер, – пробормотала я. – Все равно холодает.

В палатке было темно. Одним плавным движением я расстегнула дверную молнию и вошла внутрь. Предполагалось, что палатка рассчитана на четверых, но на самом деле там хватало места только для двойного надувного матраса, поверх которого мы кинули наши спальные мешки. Куда можно было запихнуть еще двух человек, даже не представляю. Я обошла матрас до угла, где спрятала свой рюкзак, и вытащила толстый черный худи. Капюшон зацепился за волосы и растрепал хвост. Я нетерпеливо сдернула резинку. Голова, вероятно, выглядела как стог сена, но, надеюсь, уже было достаточно темно, чтобы кто-нибудь заметил. Меня слишком вело, чтобы пытаться заново соорудить прическу.

Когда я вернулась к огню, ребята уже доедали зефир и в кругу воцарилось тихое спокойствие. Я задалась вопросом, сколько же сейчас времени – думала, не особо поздно, – но когда попыталась глянуть на часы, цифры запрыгали перед глазами.

– Держи. – Дуги что-то передал мне, и я автоматически взяла предмет, прежде чем поняла, что это. – Ты не допила свое пиво.

– Спасибо, – сказала я, сжав банку.

– А тебе хорошо с распущенными волосами, – прокомментировал он. – Я и не знал, что они такие длинные.

Я зарделась от комплимента и не придумала, что сказать, поэтому неловко улыбнулась и от души глотнула пива. Вкус стал немного лучше. Возможно, потому, что зефир сжег мне все рецепторы.

– Сколько времени? – спросил Мартин, давая мне повод отвести взгляд.

– Полночь, – ответил Даррен, понизив голос для пущего эффекта. – Идеальное время для страшилок.

– Полагаю, ты как раз нам такую и заготовил? – спросил Мартин, но без прежней едкости, и слегка улыбнулся. Похоже, в этой забаве он был рад поучаствовать.

– О да. – Даррен поманил нас пальцем. – Но вы должны сесть ближе, дети. Эту историю можно рассказывать только шепотом.

У него получалось ужасно мелодраматично и наигранно, но мы послушно соскользнули со стульев и сели ближе к огню. Я только порадовалась. Середина лета или нет, мы по-прежнему оставались в Шотландии; температура падала, ледяной ветер задувал над морем. Я вздрогнула, когда очередной порыв отыскал дыры в моей одежде.

– Замерзла? – спросил Дуги, опускаясь на песок прямо рядом со мной.

– Немного, – призналась я. Мартин пристроился по другую сторону. Даррен присел на корточки напротив, через костер от нас, и Эмма практически кинулась ему на колени. Оба все еще оставались полураздетыми. От их вида я только сильнее затряслась.

– Иди сюда. – Дуги обнял меня и начал тереть мне плечо. – Я тебя согрею.

Я знала, что это не более чем дружеский жест, но все равно напряглась. Застенчиво улыбнулась Дуги, а потом устремила взгляд на пламя, позволяя ослепительному танцу белых, желтых и оранжевых всполохов увести меня в транс. Даррен раскопал очередную бутылку – на этот раз темно-янтарной жидкости – и завел рассказ.

– Эту историю поведал мне мой отец, а сам он услышал ее в нашем возрасте от местного, который жил на этих самых холмах. Эта история о Плетеном Человеке.

Он протянул последние два слова, и не знаю, было ли дело в холодной ночи, зловещем чернильном пейзаже или поспешном глотке из пошедшей по кругу бутылки – похоже, с виски, – но я невольно задрожала, покрывшись гусиной кожей.