Страница 9 из 51
Тот по-змеиному улыбнулся и снова отошел. Одного предупреждения эльфу было достаточно, и он отвлекся только единожды. Когда из сужающейся, будто истощившейся, уставшей воронки на пол выпал еще один воин-ящер. Он прижимал ладонями колено и постанывал, покачиваясь из стороны в сторону.
Командир плавной походкой опасного хищника подошел к нему, встал на колени и велел убрать руки. Воин послушался, позволил осмотреть рану.
— Какой недоумок отправил тебя в закрывающийся портал? — командир зло потребовал ответа.
— Лорд Талаас, — просипел воин.
Красавец медленно выдохнул через почти сомкнутые губы. Фарсим чувствовал, что он борется с желанием что-нибудь разнести. Почти осязаемая ярость этого нечеловека была настолько сильна, что никто из воинов и людей не смел ни заговорить, ни даже пошевелиться. Паузу, долгую и напряженную, нарушил шепот раненого ящера.
— Не сердитесь, лорд Старенс. Это всего лишь колено.
Фарсим, наблюдающий за выражением лица командира, искренне считал раненого самоубийцей.
— Это могла быть твоя голова! — рыкнул лорд Старенс, и в этот момент его неестественно прекрасное лицо изменилось, обрело какие-то жуткие черты. Фарсиму даже казалось, на пару мгновений кожа командира покрылась черной чешуей, зрачки укрупнившихся глаз стали вертикальными, а волосы превратились в щитки, короной украшавшие голову.
— Старенс, — мягко окликнул его светловолосый маг. — Не бесись. Все обошлось.
— Обошлось?! — на пальцах командира заискрило неконтролируемое волшебство. — Этот придурок рискует жизнями! Зря! Когда это совсем ненужно! Не знает меры! Границ!
— И молодые Госпожи, и представители родов знают ему цену! Ему и его показушному желанию помочь! — резко возразил светловолосый собеседник. — И все знают, каков твой вклад!
Лорд Старенс подскочил, начал раздраженно ходить по площадке. Пять шагов в одну сторону, пять в другую.
— Он же осознает, у нас есть только три ночи полнолуния! Это бесконечно мало! Зачем подрывать свои же силы необходимостью тратиться на лечение?
Светловолосый маг в это время подошел к раненому ящеру, сложил пальцы домиком над поврежденным коленом. Через мгновение под ними золотом засияло исцеляющее заклинание. Воин откинул назад голову и, казалось, впервые вздохнул спокойно.
— Безответственное поведение! — не унимался Старенс. — Мальчишеская бравада! И попомни мои слова, главы родов решат посадить его на трон! Потому что он юн, им проще управлять!
Светловолосый маг, к которому обращался командир, явно не первый раз слышал такие слова. Закатил глаза, легко покачал головой и промолчал.
— Кто вообще это придумал? Кто придумал, что упрямыми твердолобыми юнцами проще управлять, если дать им трон?
Перед очередным поворотом лорда Старенса остановила женщина, способная затмить красотой даже императрицу Мадаис.
— Ты к нему немного несправедлив, — мягко взяв раздраженного лорда за руку, сказала она. Фарсим узнал чарующий голос той, что помогала с подготовкой ритуала.
Старенс фыркнул, но не перебил.
— Он самоуверен, самовлюблен, — погладив другой рукой мужчину по плечу, продолжала она. — Это все так. Но не стоит забывать, что он лишь двадцать лет назад переступил порог совершеннолетия. Юношам свойственна категоричность суждений. В то же время твои заслуги он ни разу не пытался ни приуменьшить, ни отрицать.
— Посмел бы только! — хмыкнул лорд.
— И впредь не посмеет, — убежденно ответила она. — Знаю, сложно судить объективно. Особенно в твоем положении. Да, многие хотели бы видеть правителем тебя. Но и Талаас — не худший выбор и вполне обоснованный.
— Да-да, я уже слышал и про сильный дар, и про таланты полководца, — хмуро ответил Старенс. — Не стоит его расхваливать. Не сейчас!
Он указал на раненого ящера.
— Не собиралась, — покачала головой женщина. — Я лишь призываю успокоиться и мыслить рационально. Прежде чем рассуждать о том, кто займет трон, давай сперва этот трон добудем.
Лорд вздохнул и не ответил, а женщина лукаво улыбнулась:
— Может, за время этой кампании он проявит себя не таким уж и хорошим полководцем. Не таким уж и сильным магом. Не столь разумным руководителем… Кто знает, может, главы родов и Госпожи изменят свое мнение о нем.
Старенса такие слова приободрили. Он повеселел, обнял собеседницу, а Фарсим поспешно отвел от пары глаза, занялся чертежом. Испытывать на прочность спокойствие вспыльчивого лорда эльф хотел меньше всего.
../ Часть чужаков расположилась на отдых, выставив охрану и развесив под сводом магической защиты волшебные светильники. В тусклом сиянии этих ночников воины, которых Фарсим насчитал восемь десятков, выглядели особенно зловеще. Необычно красивые люди держались немного обособленно. Эльфа это не удивляло. Насколько он понял из разговоров и по обращениям, «люди» были аристократами, но при этом признавали командование лорда Старенса и, судя по всему, не поддерживали его соперника. Фарсима бесконечно поражало, что артефакт перенес в Аррос не только мужчин, но и женщин. Из двадцати аристократов восемь были дамами, явно настроенными принимать участие в сражениях.
Женщина даже возглавила один из отрядов, отправившихся исследовать и зачистить прилегающую к внутренней площадке часть замка и большой парк. Эти воины довольно быстро вернулись — обрамляющие площадку части здания были нежилым архитектурным изыском, предназначенным для любования окрестностями. Из парка тоже не доносилось ни звуков схватки, ни предсмертных криков, как Фарсим ни прислушивался. Видимо, Ардир решил не пытаться ударить по чужакам с этой стороны. В целом верное решение. Если бы внезапная атака провалилась, стражей бы ничто не спасло. Их бы отрезали от основных сил и гнали бы по парку до самого обрыва. В любом случае их ждала смерть. Или на клинках полу-ящеров, или на камнях внизу.
Светало, но на внутренней площадке замка было по-прежнему сумрачно. Фарсиму велели оставаться рядом со скамейкой, там он и сидел, боясь лишний раз привлечь к себе внимание. Лорд Старенс занимался своим небольшим войском, что-то просчитывал, серьезно рассматривая планы замка и города. Когда вернулись все отряды, выслушал их доклады о местности, о созданных защитных барьерах, о неизвестных Фарсиму огненных шестах, которые установили на границах полу-ящеры. Правда, за то, что правильно расслышал, эльф поручиться не мог — усталость оказалась сильней переживаний и постепенно притупляла все чувства. Фарсим прислонялся спиной к колонне и, стыдясь собственной слабости, временами задремывал.
— На, поешь, — голос грозного лорда раздался неожиданно близко.
Фарсим вздрогнул, ему на колени упал продолговатый бумажный сверток. Эльф ошеломленно пробормотал благодарность и осторожно развернул бумагу. В свертке лежали два круглых пирожка из странного теста, но Фарсим решил не задавать лишних вопросов. Незнакомая еда оказалась сытной, хоть и сильно испорченной привкусом принятой подачки. Подачки, за которую эльф в некоторой степени был чужаку благодарен. За заботу, но в большей мере за то, что лорд отошел, не захотел со змеиной улыбкой злорадствовать из-за унижения пленника. Иначе Фарсим себя не называл.
Через четверть часа лорд Старенс вернулся на скамейку, передал эльфу флягу с водой. Этот жест казался настолько спокойным и естественным, что Фарсим невольно задумался, как его воспринимают пришлые. Все же командир благодарил его за помощь. Но иллюзия человечного отношения рухнула, как только лорд заговорил. Его голос звучал жестко, требовательно, как приказ:
— Расскажи о тех, кто сбежал сегодня с площадки.
Старенс снова устроился на скамейке в такой же вызывающе спокойной позе, как и прежде. Будто империя уже пала к его ногам, будто главы неведомых родов и какие-то Госпожи уже короновали его. Фарсима это в равной степени пугало и раздражало. Еще он чувствовал, что постепенно словно освобождается от чужого влияния. Даже подумал, Нальяс был прав, утверждая, что Вещь не позволит ни понять чужие аргументы, ни изменить поведение. Она надолго, очень надолго подчинила его.